Сначала он не думал, что все выйдет так. Он много путешествовал и имел много женщин, конечно, и куртизанок. Например, та искусница Джулия Феррарезе, которая была на пиру, где он увидел Лауру, провела с ним как-то недели полторы, и все общение с ней, кроме плотской страсти, вызывало в нем скуку. Джулия, уверенная в том, что владыки любят, когда ими вертят слабые женщины, постоянно кокетничала, стуча ресницами, манерно поводила плечами и выпрашивала подарки, поглядывая хищными глазами совы.

Тициан (копия). «Портрет Альфонсо д’Эсте».

Ок. 1523 г. Метрополитен-музей

ОРИГИНАЛ ЭТОГО ПОРТРЕТА, СОЗДАННЫЙ ТИЦИАНОМ, НЕ СОХРАНИЛСЯ, ОДНАКО МЫ МОЖЕМ СУДИТЬ О НЕМ ПО НЕСКОЛЬКИМ КОПИЯМ, ИЗ КОТОРЫХ НАИБОЛЕЕ РАННЕЙ И КАЧЕСТВЕННОЙ ЯВЛЯЕТСЯ ВАРИАНТ НЕИЗВЕСТНОГО АВТОРА, ПРЕДСТАВЛЕННЫЙ В МЕТРОПОЛИТЕН-МУЗЕЕ. ЕСТЬ ВЕРСИЯ, ЧТО ИСХОДНАЯ КАРТИНА БЫЛА СОЗДАНА КАК ПАРНАЯ К ПОРТРЕТУ ЛАУРЫ ДИАНТИ И ИЗНАЧАЛЬНО ВИСЕЛА С НЕЙ РЯДОМ. ПОСЛАНИЕ, КОТОРОЕ ТРАНСЛИРУЕТ СОВРЕМЕННИКАМ ГЕРЦОГ ЭТИМ ПАРАДНЫМ ИЗОБРАЖЕНИЕМ, МОЖНО РАСШИФРОВАТЬ, ОБРАТИВ ВНИМАНИЕ НА ЕГО РУКИ – ОДНА ЕГО ЛАДОНЬ ПОКОИТСЯ НА ПУШКЕ, ДРУГАЯ – НА ЭФЕСЕ ШПАГИ.

Лаура была совсем другая. У нее была уютная мягкая грудь, и ему нравилось просто лежать с ней рядом, уткнувшись носом в ее тело. Впервые в жизни он поселил женщину в спальне своего дворца – у покойных герцогинь были свои покои, и он навещал их, когда чувствовал в том необходимость, тратя время на прогулку по длинному коридору. Походные девицы под сенью военной палатки вообще были не в счет. С Лаурой все вышло иначе. С первого же дня она оказалась такой теплой, душевной и надежной, что он недоумевал, как он умудрялся находить успокоение раньше, когда ее не было рядом. На днях он разговорился с литейщиком Карлуччо, своим любимым товарищем по огневой потехе, как он знал, счастливым в браке:

– Знаешь, друг, впервые в жизни я чувствую себя по-настоящему женатым, как ты женат или все нормальные люди вокруг. Каждую ночь я засыпаю с ней в обнимку, просыпаюсь, и она – все так же рядом. Какое счастье, что она не аристократка! Ее не заботят поэзия Пьетро Бембо, модный наряд для мессы, длина ее родословного древа по сравнению с моим или отказ Леонардо да Винчи нарисовать ее портрет!

– А что ее заботит? – улыбнулся ему литейщик. Они с герцогом собирались на крестины его недавно родившегося сына, где Альфонсо с Лаурой согласились быть восприемниками.

– Покормить меня горячим ужином, снять с меня вечером узкие сапоги, потереть мне спину в ванне и послушать о том, что я делал за день, – блаженно перечислил герцог, глядя куда-то поверх плеча Карлуччо бессмысленным взглядом влюбленного.

– Ага, послушать… – развеселился Карлуччо. – Ты знаешь, я собственными глазами видел, как ты влюбился в нее по-настоящему.

– И как?

– Ты привел ее сюда, к нашим печам, и часа три подряд рассказывал: «Порох есть телесная и землистая вещь, составленная из мощи четырех первоэлементов. Когда в некоторую часть этой чрезвычайно сухой субстанции посредством серы вводится пламя, это производит умножение воздуха и огня[5]. Правда ведь интересно, Лаура?» А она отвечала: «Правда! Объясняй дальше». И смотрела на тебя вот таким же неосмысленно счастливым взглядом, какой у тебя сейчас.

И они оба рассмеялись, похлопывая друг друга грязными руками по мощным плечам.

И герцог знал, что Лауре действительно было интересно, как он умеет лить из железа стрелковое оружие, и очищать селитру, и стрелять из больших и малых пушек.

Вилла Делиция дель Верджинезе.

ЗАГОРОДНАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ, ЧЬЕ НАЗВАНИЕ ПЕРЕВОДИТСЯ КАК «ДЕВИЧИЙ ВОСТОРГ», БЫЛА ПОСТРОЕНА В КОНЦЕ XV ВЕКА. ПОСЛЕ ТОГО КАК ГЕРЦОГ АЛЬФОНСО ПРИОБРЕЛ ВИЛЛУ, ОНА БЫЛА ПЕРЕСТРОЕНА (ВОЗМОЖНО, АРХИТЕКТОРОМ ДЖИРОЛАМО ДА КАРПИ) И ПОДАРЕНА ЛАУРЕ. ПОСЛЕ ЕГО СМЕРТИ ОНА СДЕЛАЛА ВИЛЛУ СВОЕЙ ПОСТОЯННОЙ РЕЗИДЕНЦИЕЙ.

А Лаура сидела у себя в комнате и думала о том, как бы довольна она была, если б Альфонсо, в которого она влюбилась сразу и без оглядки, оказался не герцогом, а кузнецом или солдатом.

«Ах, если б он был простым человеком и обвенчался б со мной как с равной, чтобы мы потом жили в нашем доме, обычном доме!» Она мечтала об этом, потому что в этом огромном замке с оравой слуг она, со всем своим неожиданным счастьем, чувствовала себя неуютно и боялась, что в любой момент оно так же внезапно кончится.

«Впрочем, герцог – это тоже здорово», – подумала она и полюбовалась в зеркале на новое ожерелье из огромных индийских сапфиров.

Через три года она родит ему первого сына, еще через три – второго. Тициан напишет ее прекрасный портрет. Герцог подарит ей восхитительное имение Делиция дель Вергинезе, с особняком-игрушечкой, куда они будут приезжать всей семьей проводить лето и отмечать праздники. Вместе они проживут десять лет. В 1534 году, в возрасте 58 лет, герцог умрет на руках у своей любимой Лауры.

Говорят, перед смертью он успеет с ней тайно обвенчаться.

Престол герцогства унаследует его сын от Лукреции Борджиа. Богатая, но опечаленная, Лаура поселится на своей вилле, будет растить своих сыновей, узаконенных завещанием отца, приглашать к себе лучших художников и поэтов, научится разбираться в поэзии и играть на музыкальных инструментах. Прожив остаток жизни в свое удовольствие в окружении прекрасных вещей, в том числе своих портретов, написанных Тицианом и Доссо Досси, Лаура скончается в 1573 году, разменяв седьмой десяток и покачав на коленях внуков, одному из которых, Чезаре, суждено будет стать герцогом – вместо потомков Лукреции.

Данте Габриэль Россетти. «Видение Фьямметты». 1878 г.

Коллекция Эндрю Ллойда Уэббера

СЧИТАЕТСЯ, ЧТО ПОД ПСЕВДОНИМОМ «ФЬЯММЕТТА» (ПЫЛАЮЩАЯ, ОГОНЕК) БОККАЧЧО СКРЫЛ ДАМУ – ТЕЗКУ БОГОРОДИЦЫ ИЗ РОДА СВЯТОГО ФОМЫ АКВИНСКОГО, ТО ЕСТЬ МАРИЮ Д’АКВИНО, ЯКОБЫ ВНЕБРАЧНУЮ ДОЧЬ НЕАПОЛИТАНСКОГО КОРОЛЯ РОБЕРТА АНЖУЙСКОГО. ОДНАКО УСТАНОВИТЬ РЕАЛЬНОСТЬ ЕЕ СУЩЕСТВОВАНИЯ НЕВОЗМОЖНО. ПОРТРЕТНЫХ ЕЕ ИЗОБРАЖЕНИЙ ТОЖЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ, В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ПОТОМУ, ЧТО В 1-Ю ПОЛОВИНУ XIV ВЕКА, КОГДА ОНА ЖИЛА, ЭТОЙ ЧЕСТИ УДОСТАИВАЛИСЬ ЛИШЬ КРАЙНЕ ВАЖНЫЕ ПЕРСОНЫ. ПРИЧЕМ ЭТО БЫЛИ НЕ ПРИВЫЧНЫЕ НАМ ПОРТРЕТЫ С ХАРАКТЕРНЫМИ ЛИЦАМИ, А ЛИШЬ НЕБОЛЬШИЕ ФИГУРКИ В РУКОПИСЯХ ИЛИ ОБОБЩЕННЫЕ ЛИЦА НА ФРЕСКАХ.

НА ЭТОЙ КАРТИНЕ ПЕРЕД НАМИ ПРЕДСТАЕТ ВЫМЫШЛЕННЫЙ ОБЛИК ФЬЯММЕТТЫ, СОЗДАННЫЙ КИСТЬЮ ПРЕРАФАЭЛИТА ДАНТЕ ГАБРИЭЛЯ РОССЕТТИ, ДЛЯ КОТОРОГО РЕНЕССАНСНЫЕ ЛЮБОВНЫЕ ИСТОРИИ БЫЛИ КРАЙНЕ ВАЖНЫ. (ПРАВДА, ГОРАЗДО БОЛЬШЕ ОН ЛЮБИЛ ИСТОРИЮ СВОЕГО ТЕЗКИ ДАНТЕ И ПРЕКРАСНОЙ БЕАТРИЧЕ.)

Неаполь, 1327 год

Шесть штук парчового полотна цвета лазоревого, три – ткани дамасковой, золотыми грифонами и цветами по пунцовому фону затканной, да двенадцать отрезов шелка, доставленных путем морским из краев басурманских, входили в приданое медноволосой донны Марии Аквинат, выданной за сеньора Северино ди Северини Убальди в храме Сан Лоренцо Маджоре, что в Неаполе на углу виа деи Трибунале, в лето Господне 1327-е, апреля числа двенадцатого. Жених был красив, упитан и силен; мускулы его ляжек, плотно обтянутых шоссами, возбуждали в дамах, сидевших на скамейках позади алтаря, неподобающие мысли. Две его бывшие возлюбленные, из числа придворных дам королевы Санчи, тайком кусали губы.

Невесте шестнадцать лет и три месяца. Богатая девочка, две недели как из монастырской школы, с наивным взглядом балованного подростка и неловкими движениями недавно научившегося бегать жеребенка. Муж старше на одиннадцать лет, он познал все прелести жизни при королевском дворе и наслаждался неиспорченностью Марии, свежестью ее кругленького личика и восторгом, с которым она смотрела на роскошь вокруг. Его влажные карие глаза с предвкушением любовались телом Марии, его изогнутые купидоновым луком темные губы увлажнялись, когда он отвечал священнику «да», его ладони даже слегка потели. Северино Убальди надевает золотое кольцо на палец дочери графа Аквинского, и епископ объявляет их супругами.