Должен вам сказать, что энергии во мне достаточно, чтобы не только открывать людям этот мир, но и наполнять их души новой божественной красотой и любовью. Вячеслав Гришанов Стихи Дорогой пилигрима Иду дорогой пилигрима В своей заветной стороне, И не сдержать того порыва, Коль Бог дарует силы мне. А вместе с ним и радость, волю, Восторг, смиренье, нежный взгляд, Где голоса друзей порою Струной натянутой звенят; Где горечь жизни утомлённой Врачуют дружба и любовь. Где голос звонкий, непокорный Венчает радостную новь; Где чаши полные, утехи, Льстецов приятная молва, Где муки тайные, навеки, Влекут для веры и добра. 1993 год О важном
Блаженна жизнь, пока живёшь без дум… Веселье в ней всегда владеет мною, Где хороводят мысль и острый ум, Вещая встречи вновь с мечтою. Где в звуках нежных и родных Царит приятная усталость, Где слов молитвенных, святых Я жду в любви, хотя бы малость. Чтоб вновь восторгом пел Эфир, Сокрыв во мраке скорби, муки, Где ждёт не дремлющий Сатир, С ухмылкой потирая руки. 1995 год Всё как есть Далёк от мысли совершенства, Но я испил уже до дна Из чаши жизни безвозвратной Остатки горького вина. Что остаётся мне ещё? О смерти ль думать со смиреньем Иль к Богу обратить уста, Чтоб дал надежду, жизнь в которой ценим. Она одна для нас мечта, Что мы не здесь, а там блаженны будем, Пусть краем пропасти проходит жизнь моя, За это всё мы никого не судим. Хочу принять разумно всё как есть И верой утешать себя о счастье, В надежде жить о благости своей, В любви, чтоб ветром унесло ненастье. 1995 год Русская душа Улыбнуться яркому солнцу, Прошагать по зелёной траве — Разве это не благо для сердца, Разве это не радость душе! Выпить радужной светлой водицы, Где‐то в поле берёзку обнять — Разве этим нельзя насладиться! Разве это нельзя величать! Мы всего лишь частица природы, И для нас нет другого пути, Как вернуться под бренные своды Нестареющей русской души. Чтоб она нас в дороге венчала, Чтоб добром усыпала в пути. Чтоб по жизни мы с ней величаво Шли от горестей, бед и тоски. Только с ней мы найдём обретенье, Только с ней мы найдём свой покров — То природы могучей веленье, Наших прадедов, дедов, отцов. Улыбнитесь лучистому солнцу, Родниковой испейте воды, Загляните на самое донце — Это взгляд вашей русской души! 1997 год Зимний день Тоскливы зимние деньки, И в сердце странный холод. Но мои мысли вновь легки, Я с ними весел, молод. Мне неприличен с ними торг, Их привечаю сразу. Мои желанья и восторг Считаю, как награду. Они мне верные друзья, Без них грущу порою, И, где б я ни был иногда, Они всегда со мною. Друзья мои скромны всегда — Живут во мне, играя. Им не страшна печаль, зима И горечь удалая. Для них счастливая пора — Когда венчает лира. Когда с бокала пью до дна Движением факира. И вот свобода мастерства, Где вдохновенье правит. Где с песней звонкая душа В объятиях гуляет. Влечёт в тиши искусства жар Желанною мечтою. Чтоб в наслажденьях божий дар Манил меня любовью; Искрился в рифмах и словах, Достоинством пылая. И чтоб неведомый мне страх Не искушал, страдая. Своим немыслием, враждой, Слепой порочной бранью. Тем, чтобы стих казался мой Простою житейской данью. Напрасен страха сей удел, Ведь дар нам от завета. Во всём отмеренный задел, Есть каждому и где‐то… Пишу картины в эти дни, Стихи, что жаждут страсти. Все эти щедрые дары Дают мне радость, счастье. Пишу для сердца и души, На трудность невзирая, Пишу, как прежде, о любви, Мир лиры воспевая. Приятен мне сей зимний плен, Где в тишине, покое Я в эти дни не омрачен Усталою рукою. Пусть не напрасен будет труд, Порывы вдохновенья. Стихи, картины пусть живут Для младо поколенья. Уверен, скажутся слова Спустя года, столетья… Читая зримо письмена Как символ долголетья. 2000 год Памяти Поэта Убит поэт, изгнанник власти. Судьбы свершился приговор. Холодный выстрел эхом страсти Нарушил отзвуков простор. Снег белый кровью обагрился, Взывая Бога, небеса… Зачем же этот мир лишился Пророка, гения, певца? Нашла любимца муз «награда» Не на пожарищах войны (В горах далёкого Кавказа), А в тайных комнатах молвы. Где плесень черного масонства Рождалась в связях на глазах, Где сын французского пижонства Кривил ухмылкой на губах. Где чин достоин был почёта, Где власть безумству предалась, И где талант судили строго, «Кнутом» испытывая всласть. Но чести путь взирал он свыше, Не запятнав её ничем, Лишь звуки радости в ней слышал И не желал ей перемен. Он не служил бесчестью – трону, Земных богов не восхвалял, И в звуках царскую корону При том дворе не прославлял. Мятежный дух, властитель лиры, Внимая духу твоему, Ты жив поныне в звуках мира, Душа толпы в твоём плену. России сын, свободы воин, Любви поклонник и добра. Ты русской святости достоин На все далёкие века! 2004 год |
