– При таком невезении и в проклятье поверишь, или в силы магические, что преследуют старика, – сказала графиня де Ро. – Скажите, милсдарь Кастор, способна ли некая магическая субстанция изрекаться бездарем?

Сур вздрогнул и в непонимании оглянулся на графиню. Та, усмотрев в его испуге некое религиозное суеверие, свойственное только священникам, поспешила уточнить:

– Я имела в виду, милсдарь, что может ли быть так, что наш мастер владеет магией и просто не знает об этом? В столице я была на нескольких лекциях достопочтенных мэтров, в том числе знаменитых мыслителей, изучающих наследие Матерей и Отцов, и многими из них было сказано, что первые схождения Дара выглядели как болезни, они сопровождались жаром, бредом и иными плотскими неудобствами.

Глядя на то, как сур в растерянности ищет слова для ответа, Орис улыбался. Мэтр волшебник, к удивлению Ориса, тоже прятал улыбку в ямочке за щекой. Графиня же без всякого стеснения и страха продолжала неудобную тему:

– Одержимость достаточно частое явление среди монахов и священников, как и отклонения в работе ума. Замечено, что долгая молитва способна вызвать приступ Вирги, а после проблемы с памятью. Об этом писал еще апостол Антоний Гаэльский в своей Красной книге, за четыре столетия до Знамения.

– Вы, дорогая моя графиня, позабыли как далеко мы от столицы, – улыбнулся волшебник. – В этих лесах ваши слова могут расценить как кощунство или хуже того, принять за ересь. Просвещение не такое скорое, как огонь; чтобы укорениться, ему нужно время.

– Я не стал бы делать поспешные выводы, – наконец нашёлся с ответом Кастор. – За твёрдым знанием всегда стоит долгое наблюдение. Вот доберемся до места, а там поглядим, что за человек этой мастер Петельга. Сплетни же просвещению скорее помеха, нежели опора.

– А вы что думаете, грамард? – спросил его волшебник.

– Ох, мэтр, думаю, что у моего коня подковы уже никуда не годятся, а у меня в животе урчит, – ответил Орис. – Будет ли в той деревушке хороший кузнец и добротная кухарка?

Графиня звонко рассмеялась:

– А ежели не будет, сочтете это дурным предзнаменованием?

—Да что та вышка, на лбу шишка, – загудел мастер-гончар, был он огромен как медведь и волосат. —Я же сам того слепыря у алтаря видел, в трёх косых от него в кустах сидел, пока он молитву читал, аж испариной весь покрылся, да царицыной пыльцой. Сижу и думаю, сейчас призовет он нечистого с того берега, так хана за мной и придёт. Три часа тёрся он возле того алтаря, все то себя за причиндалы трогал, то камушек наглаживал. Тьфу!

– Меньше б ты на его причиндалы глядел, быстрее б домой вернулся, – сказал Марич Клёст, мастер-бригадир. – А так-то выходит, что был он аж за верстовым столбом, когда звонарь-то упал, ну и как его теперь винить?

Был Марич человек не суеверный, для бездаря отличался трезвостью ума и благоразумием. Ходила под ним шайка знатных кашеедов, брат его, Петруш, косматый Гойда, сын его Гамель и жена Савилька. Пока до деревни Верхние Горбаши добирались, прибился к ним Звонарь Журба, тот все время на губной гармошке играл, а потом еще два непокрытых лба, два камыша-пара, рабочие Гус и Неман. Марич с братом никакой работой не гнушались, потому назвались бригадой и в таком виде по деревням поехали. Лето-то было в самом разгаре, а на берегу Малых Топей по утрам еще снег лежал. Из Горбашей чудом успели выбраться, прихватив Никласа с женой Марушкой. когда хворь бражим духом грянула, да по всем окрестностям костьми легла. Солнце мхи нагрело, болота как сковорода, над которой по утрам туман вставал, в голове от того тумана колокола бились, а в лёгких скрипело. Но до Приюта, деревянной церкви Святого Марка на Зеркальном озере, добралась бригада Клёста в целости. Усталые люди облегченно вздохнули и принялись себе камышом матрацы и подушки набивать. В Приюте они собирались переждать лето, здесь и лекарь был, мэтр Кассий, травник из Веленурга и священник, белый, старик Суфин Камаар из Килии и его подспорье, молодой послушник, желающий по возвращению посвятить свою жизнь Создателю, Маркас де Пальер из Северного Велькора. Был в церковном подворье и свой кузнец, невозмутимый мастер Пташка, да матерь Куфья, кухарка. Про старого, проклятого чучельника узнали они позже, когда из болот вода уходить начала, а потом и хворые мимо пошли, на тракт. Судя по звукам, что в ночи доносились, многие не добрались. За деревянным частоколом, да за алтарной Звездой белого священника, полагалось им выдохнуть и расслабиться, но не тут то было. На третью ночь Гамель пропал. Пошёл на правый берег угрей ловить и не вернулся, а на пятый с вышки Звонарь упал, да прямо на заточенные колья частокола. Были то явно происки Хатта и его нечистой силы. Кто б поверил, что такое быть могло при живом-то белом священнике. Потому, когда на старых, почерневших от воды и времени бревенчатых мостках показалась странная компания во главе с волшебником в синей мантии, люди были до того напуганы, что встречать вышли с топорами и баграми, а на церковной башне Маркас в панике звенел во все колокола. Сгладить ситуацию удалось благодаря белому цвету. Пока Кастор дрожащими руками доставал Звезду из-под нескольких слоёв рубах и мантии, Орис успел взмокнуть и ладонь о рукоять топора обжечь. Как слуге Создателя, осенённому бесконечной милостью Его, меч грамарду носить не полагалось, для защиты была у него лишь Речь Истинная, смекалка и природная осторожность, а топор он так, дров для костра нарубить. Как говаривал дед, капли росы – острей косы, росой он именовал слово истинное, изреченное. В апостольских павлах первых людей Матери и Отцы умывали росой, после чего немые обретали дар речи, а слепые снова могли видеть.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.