– Жена, – вздохнул я, – Буэээ.

Мой живот закрутило с такой силой, что мне показалось, будто внутри включили миксер, чтобы перемешать все мои органы. Утренний бутерброд и круассан, который я делил с чайками, вышли из меня со скоростью света.

Кер подставил одну из его рук, которая напоминала ведро.

– Так и знал, что не нужно трансформировать обратно, – улыбнулся Кер, – Жаль, конечно, что квест не получится.

– Какой квест, – с кислым выражением лица спросил я и вновь наклонился над рукой Кера, – Буэээ.

– Вы на Земле любите игры, – улыбался Кер, – Я приготовил обучающий квест. Ты должен был ходить по разным офисам, искать определённых коллег и задавать им вопросы.

Я еле стоял на ногах и чувствовал, что силы вот-вот покинут меня. Если бы я знал, что мне будет настолько плохо, я бы выбрал квест и кучу часов обучения.

– Давай в следующий раз, – сказал я, держась за Кера, – Я могу вернуться домой?

– Да, – ответил Кер, – я уже сообщил нашей hr-службе, что ты успешно прошёл обучение, но по причинам здоровья я отправлю тебя домой. Вот, возьми.

Кер протянул мне огромную зелёную капсулу размером с бутылку воды.

– Выпей, это поможет, – сказал он.

– Точно, – я взял бутылку и прислонился губами к боковой поверхности, после чего вода сама начала заливаться мне в рот.

Вода была приятного мятного вкуса с примесью свекольного отвара, а значит, это был стабилизатор состояния.

– Спасибо, неплохой стабилизатор, – сказал я и протянул капсулу обратно.

– Возьми с собой, – ответил Кер, – Завтра в восемь утра ждём в офисе.

Я улыбнулся и подумал, что хочу оказаться дома. Передо мной открылся портал в лифт. Я зашёл в переливающееся пространство и закрыл глаза. Слава богу, я был один, мало кто ездил в лифте в сторону Земли. Спустя несколько минут я оказался в спальне.

Я упал на кровать в своём зелёном костюме, не снимая обуви. Я поднял запястье вверх, на руке высвечивалось двенадцать с небольшим. Я вернулся в то же время, в которое зашёл на собеседование. Значит, Катя придёт ещё не скоро.

Глаза закрылись, и я провалился в глубокий сон.

– Тим, – женский голос пронзительно зазвенел в ушах, разрушая последние остатки сна, – Откуда эта татуировка? Ты пьян?

– С чего ты взяла? – пробормотал я, еле открывая глаза, но тут же почувствовал, что содержимое моего желудка собирается покинуть моё тело, – Буэээ.

– Тимоти, – серьёзным тоном сказала Катя, с отвращением смотря на меня, – Ты опустился до этого? Пьёшь посреди дня? Я не думала…

И в этот момент Катя, как и все женщины в трудной ситуации, пустила в ход самое мощное оружие – слёзы. Она села на кровать рядом со мной, закрыла своими тонкими руками лицо и начала медленно рыдать. Я давно уже понял первое правило: если Катя не может говорить сквозь слёзы и выдаёт слова, задыхаясь, пытаясь набрать как можно больше воздуха, то ситуация серьёзная.

В моей голове пока ещё только складывались причинно-следственные связи, но я уже подползал поближе к Кате, чтобы обнять её. Второе правило в поведении с женщинами: в любой непонятной ситуации обнимай женщину, пока она не успокоится.

Я обнял Катю, а она положила руку мне на колено. Это был знак готовности к примирению.

– Тим, – спустя несколько минут непрерывного потока слёз, Катя начала разговор сама, – Почему ты продолжаешь падать на дно, пока я так искренне пытаюсь вытащить тебя и нас оттуда?

Её вопрос был намного глубже, как и сама Катя. Эта девушка, которая снимала глупые видео и улыбалась, несмотря ни на что, пыталась любыми доступными ей способами вытащить меня со дна. И да, она раздражала жутко в эти моменты, но она единственная боролась за меня, пока сдались все, даже я сам.

Когда я принял факт, что у меня депрессия, вернее, когда психолог настоял на моём посещении психотерапевта, и да, это совершенно разные специальности. В тот момент Катя поступила так, как должен был поступить любой любящий человек, она дала мне время и пространство, будучи со мной рядом.

«Так не должно быть, – внезапно подумал я, понимая, что вместо отвращения к Кате, которое копилось все это время, появились уважение и благодарность, – Вернее, так и должно быть, но как я мог измениться настолько за этот короткий промежуток времени?”

– Тимоти, – сказала Катя, – Я развожусь с тобой.

– Что значит… – хотел было начать я, но моё тело сопротивлялось любой попытке сделать что-то большее, чем лежание на кровати, – Буэээ.

Меня вырвало Кате на хлопковый голубой костюм. Катя округлила глаза, в них в мгновение разгорелся огонь ярости. Она резко встала с кровати, махом снесла всё, что стояло на тумбочке, и кинулась в коридор.

Катя никогда ещё не вела себя так, а значит, что она не шутит по поводу развода. Я еле отыскал капсулу, которую дал мне Кер, чтобы хоть немного успокоить организм, хотя бы на время. Вывернув свой желудок ещё раз, я, наконец, нашёл эту злосчастную зелёную бутылку и отпил несколько глотков. Стало легче. Я спрыгнул с кровати и направился в коридор.

Катя в слезах бегала по дому в одном нижнем белье, закидывая вещи в чемодан.

– Милая моя, успокойся, – говорил я, пытаясь поймать её на ходу, – Давай поговорим.

– Ааа, вот теперь ты хочешь поговорить, – крикнула Катя в ответ, – После всех этих лет, после унижения, после того как ты вытирал об меня ноги, смотрел на меня свысока, не любил, не хотел…

В этот момент Катя остановилась напротив меня и посмотрела на меня глазами, полными разочарования.

– Знаешь, Тим, я лучше промолчу, – с невероятной мудростью в голосе произнесла Катя, – пока я не сделала тебе больно.

– Катя, – я схватил её за предплечья и притянул к себе, теперь уже из моих глаз текли слёзы, – Пожалуйста, говори что хочешь, что тебе вздумается. Я готов услышать всё, только не уходи, умоляю тебя.

Катя замерла. Я видел, как она все ещё смотрит на меня любящим взглядом. В её глазах появился огонёк надежды, она открыла рот, чтобы что-то сказать, но её губы и лицо начали двигаться в ускоренной перемотке, а я начал растворяться в радужной оболочке, отдаляясь от своего тела.

Бум. Спустя несколько минут этого хаоса, пока картинки Кати, квартиры и меня смешивалась с радужным цветом, я оказался в офисе Рафы.

– Какого чёрта, Рафа! Верните меня обратно, – со всей злостью, которая только у меня была, произнёс я, – Вы не можете просто так вытаскивать меня из…

– Ты что, плачешь? – спросила Рафа, но, не дожидаясь ответа, продолжила, – Сможешь поплакать и поговорить с Катей, когда вернёшься с работы. И Тим, поставь себе уведомление для работы, чтобы не опаздывать. Сегодня штрафа не будет, но только потому, что ты мне сильно нравишься. Если разведётесь с Катей, я открыта к отношениям.

Мои глаза округлились, а брови невольно поползли вверх. Я хотел было сказать Рафе, что её поведение, как начальника неприемлемо, но в моей голове внезапно всплыла информация про штраф в два процента от зарплаты за опоздание на работу. А также я уже знал про штрафы за «возражения начальству, если они сочтут их раздражающими», «некорректное обращение с клиентами», «употребление домашней еды и любой еды с твоей планеты без специального разрешения», «за лизание конечностей в общественных местах», «за слишком долгие споры без результата», «за засорение ореолов своими мыслями», «за высказывание идей вне твоей зоны ответственности и компетенций, если не спрашивают», да вообще за всё, что могло бы быть хоть кому-то неудобно. И это я ещё не говорю про штрафы за общение с отдельными расами в принципе или за общение не в том тоне.

– Вытри слёзы, – сказала Рафа, – На вашей планете мужские особи не должны плакать. Сальмон ждёт тебя, группа почти прибыла. Ты подготовил тур в Порто?

– Нет, – ответил я, – Я даже не знал…

– Разве я не сказала вчера?

– Нет.

– В таком случае импровизируй, – Рафа помахала длиннющими пальцами, выгоняя меня из кабинета, – Иди уже.