– Ты, по сути, няшный от природы, – утверждает друг. – И щетина медленнее растет, везуха. Вот если бы она у тебя росла так же быстро, как у меня, был бы ты хипстером. А так… мальчик-кавайчик.

Кирыч сердится на свой сильно выпирающий кадык, который у меня еле заметен. Впервые вижу человека, который настолько серьезно загоняется по этому поводу. Хотя у каждого – свои загоны. Я вот терпеть не могу «кавайность». Очень мешает. Да, девочкам нравится, они прямо обожают меня за это. Но во время секса ты как бы не можешь стать жестче, и даже бранные слова из твоего рта вылетают забавно. В одну такую ночку, когда захотелось быть брутальным, мне прилетело: «Ух, няшка злится! Малыш, а тебе не рано сквернословить?» В принципе, на этом секс и закончился, у меня потом на нее больше не встал.

Выходим из комнаты, басы сразу же бьют по голове, резкие запахи ударяют в нос. Тусовка развернулась на две комнаты – кухню и зал. Народу достаточно, чтобы затеряться в толпе. Кирыч так и делает. Он ныряет в круг подрагивающих в пьяном танце девчонок, и я его больше не вижу. Сбоку доносятся стоны. Не смотрю – иду дальше. Пока меня интересует только кухня и домашний бармен, разливающий бухло по стаканам. Чем хороша тусовка в твоей квартире – всегда можно найти бесплатное пойло в огромном количестве. На этом плюсы заканчиваются. Из минусов: громкий звук и шум, призывающий соседей по подъезду, а с ними – блюстителей порядка; блевотина и сперма, разбрызганные повсюду, куда ни глянь. И… затягивает. Такие вечера постепенно убивают, выживают из людей мораль, принципы и адекватность. Каждому из нас хочется еще. Накачаться бухлом, расслабиться и забыться. До завтрашнего утра. Когда еле очнешься после бурной ночки и с больной головой будешь ходить как зомби. А потом снова вечер и снова тусовка. И так всегда.

– Что, Слав, жизнь – боль? – встречает меня Бармен на кухне, едва сажусь на стул.

Не помню, как он появился в нашей тусовке, и как его зовут – тоже не помню. Но все здесь его называют Барменом. Потому что в его голове содержится кладезь рецептов по приготовлению коктейлей. Бармен стоит у кухонного гарнитура и смешивает всякие ингредиенты. Добровольно или нет – не признается, возможно, ему кто-то доплачивает. Но он любит это дело, и сама движуха в толпе его не сильно интересует.

– Ага, – киваю и утыкаюсь в смартфон. Навязчиво тыкаю по иконкам всех соцсетей.

«Хоть бы кто написал!» – думаю.

Вожу большим пальцем по дисплею и жду, что кто-нибудь напишет. Есть уведомления, отмеченные красным вверху экрана, тыкаю туда. Но это всего лишь новости от друзей. Бывшие однокурсники, частично одноклассники. Я за всеми слежу. Кто-то женился, у кого-то ребенок и его крохотные ножки у меня на весь экран, кто-то в спортзале фоткает себя у зеркала с накаченной задницей, а кто-то отучился на права и теребит в «истории» удостоверением…

– Сука… – сжимаю смартфон в руке и хочу упасть головой на столешницу. Однако встречаюсь взглядом с бокалом, в котором плещется нечто желтоватое, со льдом на дне. Морщусь, убираю телефон в карман и застегиваю его, чтобы не потерять. Теперь по виду содержимого в бокале пытаюсь понять, что это за коктейль.

– Ну пара кружек пива тебя уже не берет. Так? – уточняет Бармен.

– Так.

– И с водкой ты на «ты»?

– Да.

– Можно было бы, конечно, намешать коктейль «Черный русский», но это следующая ступень. Так что держи «Четыре всадника», – Бармен пододвигает бокал ко мне поближе.

– Апокалипсиса?

– Его самого.

Беру бокал и залпом выпиваю. Снова морщусь, но держусь до конца. Достаточно крепкое пойло, терпкое. На языке проскальзывает вкус текилы, рома, егермейстера. Что-что, а в бухле я неплохо разбираюсь, даже в смешенном и замаскированном Барменом. Одним глазом смотрю на него. Он лыбится, наблюдая за моими мучениями. Силюсь превозмочь его ожидания и стукаю пустым бокалом об стол. Все. Перечисляю ингредиенты и вызываю новый прилив смеха у Бармена.

– Еще ликер, мятный.

– Зараза! Ведь почувствовал, но мятный…

Лицо горит от выпитого, тру щеки, чтобы унять жжение. Но оно не проходит. В маленьком зеркале на стене вижу свой осоловелый взгляд. Эффект как от шампанского – накрывает быстро, а отпустит еще быстрее. Но решаю, что мне пока достаточно, сваливаюсь со стула на ноги и бреду в сторону своей комнаты. Предметы кружатся и летают, но ручку двери нахожу сразу же, по наитию. Закрыто.

– Блядские тихушники! – пинаю дверь ногой.

Такие тусовки, как у меня, предполагают интим, но обычно никто не стесняется и ебется там, где их застало желание. Но нет же! Всегда найдутся те, кому мало пространства и нужна целая комната! Моя комната! Вероника в этом плане уже подкованная: как только начинается тусовка, она закрывает дверь в свою комнату на замок. И правильно. Это предотвращает погром и обеспечивает безопасность. По крайней мере, защищает от нежелательных связей. Вероничка – девочка хорошая, никем не тронутая, и я удивлен, что она до сих пор живет здесь.

– Кавайчик! Вот ты где! Тут с тобой хотят познакомиться, – слишком сильно хлопает меня по плечу Кирыч, потом резко разворачивает рукой к себе лицом. – Это Вика.

На нем висят две девушки в чуть ли не предобморочном состоянии. Уже сомневаюсь, что Вика хотела со мной познакомиться, у нее просто нет выбора. Кирыч отцепляет ее руки от своего тела и толкает в мою сторону. Теперь девчонка виснет на мне. Едва удерживаюсь на ногах, чтобы не свалиться вместе с ней на пол. Меня все еще не отпустило «Четыре всадника», я то и дело покачиваюсь из стороны в сторону. Пока пытаюсь поймать равновесие, Кирыч уходит со второй девчонкой в толпу.

– Никогда не трахалась с медведем, – выговаривает Вика и начинает дико ржать, крепко вцепившись в уши моей шапки.

– Знатно тебя накрыло, дорогая, – смотрю на нее и оцениваю, через сколько ее вырубит.

– Я люблю тебя, – Вика тянет ко мне свои губы.

– Да вижу, – подставляю ей подбородок для поцелуя.

«Кирыч! Зараза! Ну на хуя мне этот балласт?» – злюсь я.

– У меня есть кое-что… для тебя…

Всеми силами пытаюсь остановить Вику, но она уверенно плюхается на коленки и загоняет меня в угол. Подползает на четвереньках и цепляется за пояс штанов. Лишь с моей помощью ей удается стянуть с меня одежду, а после – присосаться к моему члену. Я смиряюсь с ситуацией и упираюсь ладонями в стены, запрокидываю голову. Не хочу видеть ее лица. Хорошо бы еще и не слышать этих причмокивающих звуков, но уши вязаной панды, к сожалению, не подавляют шум. Вика сосет неумело, дергано, слишком резко и быстро. Наверняка пытается подражать девахе из какой-нибудь порнушки. Уверен, что у нее это впервые. «Скорее всего, только окончила школу, первокурсница, – размышляю я между делом. – Каким ветром ее сюда занесло?» Представляю Вероничку. Она бы тоже это делала неловко, но, наверное, более нежно. Чувствую, как кровь приливает к тому самому месту, которое Вика пытается мне оторвать своим ртом – не иначе. Она берет его довольно глубоко – то крепко обхватывает губами, то еле касается языком. И вроде бы все эти манипуляции правильные и должны приносить удовольствие, но больший кайф я получаю от мысли, что рядом со мной не Вика, а Вероника.

«Как же хорошо, что она этого не видит… – всплывает в голове. – Сидит у себя в комнате и прилежно готовится к занятиям».

– Вик? – обеспокоенно бросаю взгляд вниз на девчонку, когда та резко останавливается и на коленках отпрыгивает от меня назад.

Из ее рта тут же вырывается рвотный поток. Кислый, зловонный, гадкий. Вздрагиваю от этой картины и быстро натягиваю трусы вместе со штанами на бедра. Вжикаю ширинкой и переступаю через Вику и ее тошнотворную лужицу. Чувствую полное отвращение к происходящему и даже не пытаюсь ей помочь. Эта девчонка еще не понимает, что натворила, но скоро поймет, когда протрезвеет.

К слову, коктейль уже почти выветрился из моей головы, и мне нужно еще. Возвращаюсь на кухню и догоняюсь всем, что найду. Все равно на соотношение и градусы – мне плохо, я слишком отчетливо помню отстойный минет и блевотину Вики. А надо бы забыть. Закусываю пойло найденным куском пиццы с пеперони и заваливаюсь на диван в зале. На другом его конце лобызается незнакомая парочка, но плевать. Ухожу куда-то в себя, размышляя над тем, что никогда не видел в новостной ленте фотки с ужратым в зюзю одноклассником. Да, со всеми бывает, но никто таковым не гордится. Обычно это скрывают. В Сеть прилетают исключительно отборные снимки и события. Даже пусть с тусовок, но такие фотки забавные, милые. Среди них нет ебущихся в открытую на диване парочек и перепачканных своей же рвотой девушек. Нет. Тут только друзья, стоящие в обнимку, пацаны с поднятыми в тосте бокалами и красиво танцующие девочки. Но ни одного парня в пандовой шапке с приспущенными штанами.