В ответ полетели пули, но были привычно проигнорированы.

Эх, так и тянет взять свой топорик да подзадержаться здесь на десяток минут, но план требовал идти вперёд, таща, словно паровоз, солидную часть охраны за собственной спиной.

В принципе, так и делаю. Устремляюсь вперёд.

Передо мной расположился большой зал, но когда я добежал до конца – на что ушла почти минута! – понял, что могу либо помчаться дальше, в двери, либо пойти наверх, по монументальной «королевской» лестнице.

Старик как глава точно должен сидеть повыше, – прикинул я, так что полез наверх. Тем более что с обратной стороны должны подойти Прыгун и Мурена.

– Кажется, не ошибся, – хмыкаю я, когда прямо из стены показались две пулемётные турели и начали обстрел.

И хоть пули меня не брали, но униформу было откровенно жаль. А что более неприятно – они неплохо сбивали ритм и отталкивали в сторону. Поэтому проще было увернуться… Ага, легче сказать, чем сделать.

От первой серии выстрелов уклониться вполне себе получилось, ибо пока турели выскакивали и наводились на цель, я успел сделать рывок вперёд и ударить топором по нежной автоматике, ломая прицел и заодно что-то ещё, отчего турель задымила и начала беспорядочно стрелять куда-то в сторону. Благо, подальше от меня.

Вторая же спокойно развернулась следом, причём прямо на свою товарку.

Едва я это осознал, как сразу остановился. Почему? Мне было интересно! Откроет ли она огонь, если прямо за мной находится вторая турель? Это ведь получается стрельба по своим!

Открыла.

– Какой «гений» это изобретал? – фыркаю я, будучи сильно замедлен от прицельной очереди турели. – Сука! – прибавил скорости, наконец выходя из-под обстрела.

От формы выше пояса остались лишь облезшие ошмётки, но маска, скрывающая лицо, к счастью, не была задета. Похоже, настройки в хитрой технике стояли такие, что стрельба велась преимущественно по корпусу.

Здравая идея, ведь туда проще всего попасть. А калибр у этой вот херни такой, что особо без разницы, куда влетит пуля. От обычного человека мало что останется.

И всё-таки, выйдя из-под основного огня, полукругом подбегаю к турели и обрушиваю на неё удар топора. Правда, в этот раз не столь прицельный, отчего пришлось ухватиться свободной рукой за орудие смерти и доделать работу, уже удерживаясь чуть ли не за дуло пушки, которая обстреливала меня прямо в этот момент.

Рикошет солидно измочалил бедную турель, а ещё один удар топором окончательно уничтожил.

– Фух, – пнул ногой остатки сложной техники и покосился на вторую, полностью уничтоженную «союзным огнём».

– Солидная прочность, – раздался голос с балкона. Оглянувшись, замечаю там… человека?

Больше всего он походил на киборга из фильмов, которые я смотрел с Октавией. Надеюсь, её не прикончит тем шквальным огнём, который хорошо слышен даже отсюда.

Блестящий сплав вместо кожи рук и ног, бронированное тело и голова, часть которой также отливала металлом. Оба глаза горели красным. За спиной, сзади, был хорошо заметный горб, который, очевидно, был сделан не просто так.

– Но любая прочность имеет свой предел. – Голос киборга был абсолютно искусственным, будто генерировался прямо на ходу. Ноги, словно пружины, подбросили неизвестного противника в воздух, и он пафосно приземлился передо мной. Из-под места контакта его ног с полом полетела каменная крошка.

Робот упёр руки в бока и свысока посмотрел на меня. Роста мы были почти одинакового.

– Я… – начал он, но тратить ещё больше времени мне уже не хотелось. Мне ещё Седовласого ловить.

Совершив рывок, на пределе своей скорости врезаюсь прямо в эту стальную болванку.

Ублюдок был тяжёлым и прочным – это я понял, когда произошло столкновение. Однако у всего есть слабые места. Даже у меня. И плевать, что они не касаются прочности, ведь, как и говорил ранее, меня можно сковать или чем-то залить, тем самым надёжно выводя из строя.

– Варвар! – выкрикнул киборг, обжигая меня волной электричества, которая… не принесла никакого результата. Я впился в него, будто пиявка. Мои ноги надёжно зафиксировались вокруг его торса, а руки потянулись к глазам этой жестянки. Ведь очевидно, что он не просто так их туда поставил!

Эх, сразу видно, что мужик, который это сотворил, был на редкость пафосным засранцем. И что-то мне подсказывает, что он сам и есть этот «создатель». Ибо все его движения прямо-таки кричали о крайне высоком чувстве собственной важности.

Почему я так думаю? Нормальный изобретатель попросту не стал бы делать камеры в виде глаз, а разместил их по всему своему телу, надёжно закрепив! Да и вообще, зачем делать тело в виде человека? Нет, понятно, что он изменял именно себя, но одно дело – замена руки или ноги, а другое – девяносто процентов (судя по виду, а то, может, и больше) всего тела. И раз уж дошло до столь сильных изменений, то не лучше ли придать им форму чего-то более практичного для ближнего боя?

Мои пальцы, уже нацеленные на глазные камеры киборга, перехватываются в последний момент. Судя по всему, его реакция тоже на уровне машинной, уж больно ловко он успел остановить мой удар, пусть и уже в самом конце.

Механические мышцы аж зашипели и заскрипели от нагрузки, но… продавливались! Правда, для этого пришлось приложить поистине титаническое усилие. Но да не зря физические тренажёры показывали, что даже по ней я уже обхожу простых людей на порядок.

Чего уж там, обычный человек, действуя на пределе, то есть забив на собственные связки и кости, может выдать чудовищную силу. Например – поднять машину весом чуть ли не в тонну. Вот только его тело на это не рассчитано, а потому тупо сломается. Но вот если оно совершенно неуязвимо… то открываются совсем иные варианты. И всем этим я владел, отточив чуть ли не до идеала. А сейчас, усилившись от постоянной физической активности в своём саркофаге, обрёл воистину выдающуюся мощь!

Однако я не предусмотрел, что чёртов киборг выкинет ещё один фокус. Точнее – несколько.

В моё лицо полетела струя какого-то газа, вонючего и мерзкого – причём, очевидно, крайне ядовитого. Правда, толку от него было не более, чем от пуль турелей. Нет, даже меньше, ведь пули меня хотя бы отталкивали, а газ просто навонял, словно пердёж, чем и ограничился.

А следом из-за спины механического мета – если точнее, из его «горба» – вылетела вторая пара конечностей, из середины ладоней которых вырвались струи пламени. И мало того, что вырвались, так ещё и газ, ранее выданный киборгом, попросту сдетонировал от огня!

Меня откинуло от противника, правда при этом ногами была покорёжена пара стальных пластин его тела.

– Ха-ха-ха! – не выдержав абсурда, рассмеялся я. – Твоя прочность, судя по всему, значительно уступает моей.

– Ф-рано ф-радуе-ф-шься, – шипя, словно сломанное радио, выдал он.

Киборгу, судя по виду, прилетело гораздо сильнее. Его ранее переливающаяся броня стала подкопчённой и какой-то помятой. Вдобавок ко всему его засыпало пылью.

Далее произошло сразу несколько событий: я резко бросился вбок, на ходу доставая пистолет и начиная в него стрелять, пытаясь сблизиться. Противник дёрнул пластины своей брони, причём вручную, а не автоматически – это показывает, что его «тонкая» автоматика плохо пережила взрыв, – начав выпускать миниатюрные ракеты, веером полетевшие вокруг.

Парочку из них я каким-то чудом сумел сбить прямо рядом с ним – очень неплохо, учитывая, что я почти не умею стрелять! – отчего произошёл взрыв, и киборга впечатало в стену. Реальное везение, ибо мой навык обращения с огнестрелом – обыватель, пару раз зашедший в тир!

Однако остальные ракеты помешали мне развить успех, попросту сбивая с ног, а потом заваливая кучей обломков от начавшегося рушиться зала.

– Тьфу. – Я выплёвываю мелкий щебень, непонятно каким образом попавший в закрытый рот, а потом начинаю вылезать из образовавшейся кучи мусора.

На мгновение в душе поселяется паника. Заперт! Погребён!

Но я далеко не мальчик, чтобы так просто отдаваться собственным страхам, отчего лишь сильнее сжимаю зубы, кроша в пыль оставшийся на них песок, и откидываю в стороны обрушившиеся куски камня.