– В то время, когда все девушки мечтают выйти замуж, родить детей и, максимум, получить дарованную им Силу, ты стремишься разрушить границы.

– Я не все.

– Я это вижу. – Ты увлечённо смотришь в мои глаза, словно ища в них ответы. Словно ты загипнотизирован мной.

– А чего хочешь ты?

– Я хочу, чтобы все твои мечты стали реальностью. – Нежная улыбка подходит тебе гораздо больше той насмешливой и колкой, что ты так привык использовать.

Луна опустилась за холм. Замок, возвышающийся над лесом и долиной, выглядел фантастически прекрасно на фоне огромной белой луны, которую ещё называли серебряной. Сейчас с лёгкостью можно было разглядеть каждое пятнышко, каждый кратер. Луна предстала пред нами во всей красе. Я никогда не видела её такой. Возможно, всё приобретало другие цвета именно благодаря тебе. Благодаря тому, что ты был рядом со мной.

– Эта ночь прекрасна, – еле слышно говоришь ты, а твои пальцы при этом легли на мою руку. Ты так робок, что я не в силах сдержать улыбку. – Я рад, что встретил тебя.

– Но… Ты так и не ответил, для чего пришёл в долину семьи Вилонос?

– Хотел найти… – ты пытаешься подобрать слова, но неожиданно раздавшийся смех со стороны дороги сбивает тебя с мысли, и ты растерянно смотришь в мои глаза. – Пусть все твои мечты станут реальностью. – Твои зрачки расширяются. Я чувствую, как беспомощно погружаюсь в бездну голубых глаз. – Мне очень жаль, но сейчас ты забудешь всё, что только что произошло. Ты забудешь меня. Никто не должен знать, что я приходил.

Глаза в глаза. Так близко. Наши губы соприкоснулись лишь на мгновение, и… Ты исчез. Ты растворился. Я сидела одна. Словно это было сном. Я не хочу забывать! Нет! Но память медленно стирает твой образ из своих закоулков.

Вот оно! Именно этот поступок и стал нашей первой ошибкой из множества последующих. Именно это действие определило дальнейшую судьбу сотен людей. Ты подписал смертный приговор собственному брату, а это непростительный грех.

Я вспомнила!

Теперь мне известны наши имена. Теперь я помню, как впервые встретила тебя. И да. Теперь я понимаю, почему так сильно люблю тебя. Мой Гонтэс. Сын Ригвана. Это воспоминание стало спасательным кругом. Теперь я понимаю. Ты стёр моё первое воспоминание о тебе и тем самым нарушил цепь событий.

Ты сотворил новую историю, а Вселенная Димисар не терпит подобного самовольства.

– Девочка моя, ты в порядке? – взволнованная Уберта подбежала так быстро, что я и не заметила. Она потрогала мой лоб дрожащей рукой. – Ты холоднее льда.

– Уберта, я вспомнила! – Я вскочила со стула и обняла удивлённую женщину. – Его имя – Гонтэс! Я вспомнила! Я смогла!

– Это же потрясающе! – Она садится на соседний стул. – Значит, ваша встреча скоро состоится! Совсем скоро!

– Если и он вспомнил. Если же он всё ещё потерян, наша встреча состоится нескоро. Я не могла вспомнить имена на протяжении 65 тысяч лет. Где гарантия, что он так же, как и я, не плутает в забвении?

– Верь только в хорошее, – Уберта протягивает мне платок. Я даже не почувствовала собственных слёз. – Постой-ка! В таверне есть один певец. Поговаривают, что, как и ты, он был Скитальцем. Поговори с ним. Расскажи свою историю. Пусть он напишет песню, и тогда, возможно, это станет подсказкой для твоего Гонтэса.

– Позови этого певца. Я побеседую с ним.

Ничего не говоря, слова тут уже неуместны, заботливая старушка растворилась в толпе пьяных мужиков.

Я вспомнила!

Я до сих пор не могу поверить, что я вспомнила наши имена. Это случилось настолько неожиданно, что я даже успела растеряться. Ты обрадуешься, когда услышишь, что, несмотря на мрачные столетия без тебя, мне всё-таки удалось вытащить из закоулков собственной памяти необходимые воспоминания. Это было чертовски сложно, но наша любовь помогла мне. Наша любовь сделала меня сильнее. Я давно уже не та наивная девушка, которую ты встретил в чаще хвойного леса.

– Вы меня звали, миледи? – над столом возвышался худой юноша, на вид лет так тридцати пяти. Он был изуродован какими-то шрамами, напоминающими ожоги. – Алгель к услугам моей госпожи.

– Я не из числа господ, певец! – грубо оборвав льстеца, я сделала глоток эля и указала ему на стул напротив. Музыкант покорно сел и улыбнулся, оголив испорченные прогнившие зубы. – Ты догадываешься, кто я такая?

– Миледи относится к числу Вечных Скитальцев, – положив руку на сердце, музыкант склонил голову, выказывая почтение. – Я много лет не видел Хранителей ключей Вселенной. – На его груди сверкнул такой же ключ, как и у меня. Он был из числа Странников.

– Что с тобой стряслось? – прежде чем рассказать свою историю, я хотела понять, кому мне предстоит открыться. Этот музыкант был странным, как со стороны вольных певцов-лицедеев, так и со стороны Странников.

– Миледи, мой рассказ пропитан болью и множеством потерь.

– А мне и не нужен полный сказ. Краткость – это то, что я ценю в лицедеях. Не ври мне! Я всё равно узнаю правду.

– Я помню о способностях Хранителей ключей. Не понаслышке помню, миледи. – Он положил лютню на стол и вопросительно взглянул на стакан эля. Нахал! Но меня не волновали чьи-либо манеры сейчас. Я показала трактирщику на певца, и он тут же отправил своего мальчишку за порцией эля. Смешно было наблюдать, как этот незаконнорождённый малец пытается угодить отцу, осмелившемуся взять его под опеку. Но в проворстве этот мальчишка не знал равных. Уже через пару секунд свежий эль стоял пред лицедеем, и он, жадно глотая хмельную жидкость, смотрел на меня с почётом и уважением.

– Я стал Скитальцем, провинившись пред Сагнами, миледи. Мне не посчастливилось полюбить её величество – королеву Стилин, а ей не посчастливилось ответить мне взаимностью. Мы были изгнаны из всех миров, а после начала Войны Силы и множества смертей, в которых отдалённо была и наша вина, нас прокляли на Путь Скитальца, – он начал свой рассказ.

Я внимательно слушала певца и понимала, что за свою любовь он заплатил слишком высокую цену. Никто не заслуживает быть преданным своим возлюбленным. Никто. Мы разговаривали не дольше двадцати минут. Но он успел проникнуться моей историей так же, как и я его. Да. У его истории трагичный финал. Она влюбилась в другого, а он стал одиноким Скитальцем, прошедшим чрез муки самосожжения и унижения. Но он выжил. Несмотря ни на что, он сидит живой напротив меня. И на него возложена новая миссия. Миссия, ради которой он оказался в этом мире более десяти лет тому назад. Ему предстоит петь о моей истории любви каждую ночь… каждый вечер… каждый день… в ожидании того момента, когда мой возлюбленный, заплутав в мире незамерзающих вод и холода, зайдёт погреться в эту Сагнами забытую таверну.

Вот и завершился очередной день.

Я вновь сижу одна в своей комнате и наслаждаюсь свежим морским ветерком. Я не ощущаю холода. Я не ощущаю жары. Я вообще мало что ощущаю.

Этот день не был напрасным. Этот день не был пустым.

Теперь в моей памяти ожило имя моего возлюбленного. Имя, ради которого я совершаю так много необдуманных поступков, среди которых теперь ещё числится и рассказ моей истории грязному певцу, готовому за глоток эля продаться каждому. Нет. Я не сомневаюсь, что он будет петь песнь о Гонтэсе и Эссе, как и обещал. Этого требует долг Хранителя ключей. Но я жутко смущаюсь оттого, что открылась кому-то настолько, что чувствую себя нагой.

Одиноко горящая свеча с трудом освещает пространство маленькой комнатушки. Мне одиноко. Теперь, когда я помню о тебе всё, мне гораздо труднее быть на расстоянии. Моё сердце выпрыгивает из груди. Я чувствую, что что-то изменилось. Не могу объяснить этих ощущений, но какое-то сверхъестественное волнение не покидало меня с того момента, как я оставила зал таверны.

Что со мной происходит?

Не понимаю.