Рассказала, что сняла квартиру для подруги в том же доме, где живут Одинцовы. Пока описывала ситуацию, Стас на мгновение оторвал взгляд от тарелки, и меня опалило жаром… В этом синем взгляде было столько страсти!

Кристина стала моим спасательным кругом: она сразу же поддержала детскую тему. И все мужчины, на удивление, тоже.

Богдан поделился планами насчёт образования сынишки.

- Вы знаете, я подумываю о Гарварде, - серьёзно заявил молодой папаша.

- Ромке всего два года! Успокойся, дружище, - улыбнулся Стас.

- А я и представить не мог, какие чувства будет вызывать у меня дочка, - вдруг признался Марк. – Это что-то невероятное… Ты держишь в руках синичку, и она такая хрупкая… Но этот маленький человечек имеет над тобой грандиозную власть. Я ни в чём не могу отказать дочке.

У Марка даже покраснели глаза, так он расчувствовался…

Какой же притворщик! Он уже давно не обращает на Леночку никакого внимания и даже не замечает, что малышка к нему тянется. Он поступил с ребёнком точно так же, как и со мной: сначала очаровал, привязал к себе, а потом отодвинул в сторону, как ненужную вещь.

Кристина в умилении прижала ладони к груди – настолько её тронули слова Марка. А я лишь удивлялась, что так долго не замечала очевидного: не видела лживости мужа, его двуличия и постоянной игры на публику.

*****

Как же меня вымотал этот ужин! Нервы были натянуты до предела, мне казалось – ещё секунда, и я сорвусь с обрыва, и полечу в пропасть, сдирая кожу о каменные выступы и ломая кости.

К счастью, в девять вечера встреча закончилась. Десять минут на крыльце ресторана тянулась пытка совместным прощанием: нужно было улыбаться, говорить комплименты…

А впереди ждало новое мучение – поездка с мужем домой, обсуждение наших новых знакомых.

- Яна, похоже, ты сильно устала, - заметил Марк.

К счастью, он сел вперёд, рядом с водителем. Те романтические времена, когда ему обязательно надо было ехать вдвоём на заднем сиденье, остались в прошлом.

И слава богу! Сейчас меня бы передёрнуло от объятий Марка.

- Очень устала. Смертельно, - подтвердила я. – И голова ужасно болит.

- Бедняжка моя.

У дома, отпустив водителя, муж снова обратился ко мне. Теперь его голос звучал иначе, глаза сузились.

- Да, Яна, я заметил, что ты не в форме, - кисло процедил он. - Если честно, даже не ожидал, что ты будешь настолько… невыразительна! Промолчала почти весь вечер, словно тебе нечего рассказать.

- Извини, если я не произвела должного впечатления на твоих партнёров, - усмехнулась язвительно. – Марк, я действительно неважно себя чувствую.

- Тебе всего двадцать пять, и ты совершенно здорова! Как ты можешь себя неважно чувствовать? – прошипел муж.

Объяснить ему, что у меня в груди торчит раскалённый штырь, из-за которого даже пошевелиться больно?

- Выпей таблетку, - бросил Марк, открывая дверь.

В доме нас встретила няня – я поручила ей съездить за Леночкой, пока мы были в ресторане. Через мгновение на лестнице раздался топот маленьких ножек, и ко мне бросилась дочка. Она была в пижаме и с двумя косичками – тёплая, сладкая.

- Мама, мамулечка, ты красавица!

Я подхватила малышку на руки, и она зарылась личиком в норковое манто.

- Ах! Поскорей бы у меня была такая шубка! Ой, папуля тоже такой красивый! Вы оба нарядные! Пап, а я хочу, чтобы…

- Лапушка, почему ты не в кровати, а? – перебил муж. – Половина десятого. Екатерина Анатольевна! Что это? Так не годится! Я настаиваю, чтобы вы соблюдали режим.

Няня начала оправдываться, мол, они уже легли, но ребёнок так обрадовался возвращению родителей, что…

Не дослушав, Марк недовольно поджал губы и направился в санузел.

- Сейчас я тебя заново уложу, солнышко, - шепнула я дочке.

СТАС

Агафья, вероятно, жаждала продолжения банкета. Она висла на Стасе, в машине лезла с поцелуями, прикидываясь, что шампанское напрочь лишило её благоразумия. Конечно, это был спектакль.

Стас с трудом сдерживал раздражение. Сейчас он был не в том настроении, чтобы принимать чьи-то заигрывания. Ему хотелось разнести сначала зал, потом вестибюль ресторана – переломать мебель, запустить чем-нибудь в окно. Он с удовольствием ввязался бы в драку или выплеснул злость на боксёрскую грушу.

Но надо было отвезти в отель девушку, оказавшую ему услугу.

В «Сапфире» пришлось тащить Агафью до самого номера – красотка уже переигрывала.

- Багри-и-и-ицкий, ты разве не зайдёшь? Ста-а-ас, ну что же ты! – горячо зашептала брюнетка, её глаза влажно и порочно блестели. Она вцепилась отточенным маникюром в пиджак и потащила молодого мужчину за собой в номер.

- Агаш, я должен идти, у меня ещё дел по горло. А тебе спасибо за помощь, выручила. С меня причитается.

- И это всё? – сокрушённо вздохнула брюнетка. Грудь в смелом декольте поднялась и опустилась. – Только не говори, что тебе понравилась эта провинциальная простушка! - Агафья прошла вглубь номера, скидывая на ходу туфли и отбрасывая в сторону меховую накидку и сумочку.

Услышав последнюю фразу, Стас прямо на пороге развернулся и вошёл следом.

- О ком ты?

- А то ты не знаешь? Ты же весь вечер не сводил взгляд с Яны!

- Да, так и есть… Потому что она очень привлекательна, - согласился Стас и тут же почувствовал, как в груди снова загорается безумное пламя ревности, которое выжигало ему внутренности. – Пытался понять, что она нашла в этом своём… Шатурине.

Стас не собирался объяснять подруге, что он давно знаком с Яной, да и сама Агафья когда-то с ней встречалась в Москве.

- Шатурин хорош, - улыбнулась брюнетка. – Я очень даже понимаю Яночку.

- Кстати, ты же знаешь, что они москвичи. Здесь живут временно, это необходимо для бизнеса. Почему же ты называешь Яну провинциальной простушкой?

- Хорошо, она красотка, не спорю. Но в любом случае, Багрицкий, она замужем. Забудь! Там тебе ловить нечего. Ста-а-а-с… Ну посмотри же на меня!

Агафья картинно прикусила пухлую губку, сверкнула изумрудными глазами и вновь попыталась повиснуть на спутнике. Однако тот в очередной раз не позволил ей этого сделать и аккуратно отодвинул от себя.

- Ладно, Багрицкий, иди уже! Я устала, хочу принять ванну, а ты тут околачиваешься, - вздохнула Агафья. Она поняла, что её друг по-прежнему недоступен, и приняла мудрое решение не напирать.

- Спокойной ночи, Агаша. Созвонимся.

Спустившись на первый этаж отеля, Стас сразу же набрал другу:

- Богдан, мне очень нужно поговорить с Яной с глазу на глаз.

- А больше тебе ничего не нужно? – обалдел Одинцов.

- Ещё – дать в рыло Шатурину. Раз двадцать. Но сейчас это абсолютно нереально.

- Встретиться с Яной – тоже нереально. Они поехали домой. Как ты себе это представляешь? Ворвёшься к ним? А как объяснишь своё поведение?

- Яна на меня злится, я это почувствовал. Мне надо немедленно с ней объясниться, иначе она утонет в своей обиде, и потом уже ничего не исправишь.

- Чувак, если память мне не изменяет, ты собирался не лезть в их семью.

- Тогда я не знал, что Яна досталась этому проходимцу.

- Я бы не назвал его проходимцем. В бизнесе, конечно, Шатурин изворотлив, но в семейной жизни, думаю, он очень даже неплох. Сразу видно – примерный семьянин. С Яны глаз не сводит, любит её, это заметно. А уж дочку и вовсе обожает.

Стас зарычал в трубку. Слушать, как друг расточает комплименты сопернику, было невыносимо.

- Что ты там рычишь, мой маленький тигрёнок? – ласково осведомился Одинцов.

- Богдан, кончай издеваться! Придумай что-нибудь, прошу! – отчаянно воскликнул Стас. - Возьми на себя этого оленя.

- Ну, хорошо. Так и быть. Сейчас что-нибудь организую.

ЯНА

Я приняла душ, переоделась в шёлковый пеньюар и принялась расчёсывать перед зеркалом волосы, размышляя о предстоящей ночи.

Только бы Марк ко мне не полез!