– И что дальше? – раздался чей-то взволнованный голос.

– А ничего, – донеслось в ответ. – Ложись и спи. Разбираться с нами будут утром.

– Вот зараза! – мученически прошептал какой-то молодой человек. – Мне срочно надо в туалет.

– Важное замечание, – послышалось из мрака. – Давайте, устроим его в правом углу от входа.

– Разумное предложение, – согласился мужчина, стоящий за спиной Волкова.

Долго страдавший парень, не теряя времени, побежал в указанном направлении. Через секунду оттуда потянулся характерный запах. Кто-то тихо, беззлобно выругался. Сморщив нос, Андрей побрел в противоположную сторону. Наткнувшись на стену, юноша лег возле нее. Усталость мгновенно свалила мальчика. Стоило сомкнуть веки, как Волков провалился в бездну сна.

– Подъем, грязные скоты! Вас сюда не на отдых привезли.

Грозный окрик заставил подростка резко встать. Примеру Андрея последовали и остальные рабы. Сбившись у кучу, невольники испуганно смотрели на появившегося в проеме огромного охранника. Аланец почти полностью заслонял своей фигурой свет. Тем не менее, Волков сумел разглядеть помещение, в котором пленники провели ночь. Земляной пол, грубые каменные стены, вместо крыши бетонная плита. Здание явно служило перевалочным пунктом.

– Так-то лучше, – довольно сказал солдат. – Выходите на улицу и стройтесь в шеренгу.

Повторять приказ дважды не требовалось. Электрический хлыст не случайно висит на поясе охранника. Малейшее неповиновение и он без раздумий применит страшное оружие. Двадцать три невольника меньше чем за полминуты покинули тюрьму. Возле барака рабов ждали пятеро штурмовиков. Забрала шлемов подняты, бронежилеты отсутствуют, лазерные карабины переброшены через плечо. Солдаты чувствовали себя уверенно. Не обращая внимания на пленников, аланцы о чем-то переговаривались.

Неподалеку от охранников стоял темноволосый мужчина лет пятидесяти в белых штанах и такого цвета длиннополой куртке. Руки вытянуты по швам, голова смиренно опущена на грудь, на шее стальной обруч. Бедняга боялся даже пошевелиться. Покорное, забитое, сломленное существо.

– Поторапливайтесь! – прорычал конвоир. – Через два часа приедет хозяин, а дел еще много.

Судя по положению Сириуса, было ранее утро. Белый шар только наполовину показался из-за горизонта. Небо окрасилось в нежные бледно-розовые цвета. Жара еще не наступила, и дышалось легко и свободно. Из центральных бараков солдаты тоже выгоняли невольников. Ночью окружающую местность рассмотреть не удалось, и теперь Андрей окидывал взором окрестности.

Увиденное буквально шокировало юношу. Унылая, мертвая степь неузнаваемо преобразилась. Сразу за зданиями раскинулись гигантские поля зерновых культур, слева на изумрудно-зеленом поле паслись стада конов, а справа блестел водной гладью искусственный пруд.

Но наибольшее впечатление на Волкова произвел роскошный сад, расположенный в пятистах метрах от убогих построек для рабов. Сразу за ним возвышался белоснежный трехэтажный особняк. Именно там накануне пылало зарево огней. На электричестве Крейн не экономил.

– Итак, уроды, – оглядев пленников, произнес охранник, – вы теперь невольники, собственность господина Мектона. Забудьте о прежних привычках и желаниях. Начинается новая жизнь. И если это не поймете, она превратится в кошмар. Главная обязанность раба – честно трудиться и молчать. Болтунов мы не терпим. Особо говорливые лишатся языка. Пару слов хочу сказать о беглецах. Любая попытка будет жестоко пресечена. Поверьте, распятие на столбе – не самая ужасная казнь.

Аланец приблизился к мужчине лет тридцати и с силой ударил пленника в живот. Бедняга охнул, покачнулся и упал на колени. Та же участь постигла и светловолосого парня.

– Маленькая разминка в качестве предупреждения, – усмехнулся гигант. – Чтобы знали, меня зовут Эдвин Дарнели. Я старший надсмотрщик лагеря. Распределяю невольников на работы, отвечаю за выполнение поставленных задач, наказываю ленивых скотов.

Лишь сейчас Андрей заметил, что у солдат на левом рукаве зеленая поперечная полоса, а у Дарнели красная. Значит, у штурмовиков разные функции. Данный факт придется учитывать. Между тем, охранник повернулся к рабу в белой одежде и рявкнул:

– Триста двенадцатый, иди сюда! И захвати инструменты...

Возле ног пленника в траве лежала матерчатая сумка. Схватив ее, мужчина бросился к Эдвину. Он остановился возле аланца и сразу опустил глаза в землю.

– Вот, берите пример, – иронично вымолвил надсмотрщик. – Образцовый невольник. Уже семь лет исправно гнет спину и ничего, до сих пор жив. Ведь ты доволен судьбой, триста двенадцатый?

– Конечно, – заученно пролепетал раб. – Для меня великая честь служить господину Мектону.

На устах солдат появились презрительные ухмылки. Жалкое ничтожество.

– Всем раздеться! – приказал Дарнели. – Свое барахло бросьте перед собой.

Волков поспешно скинул балахон. Нагота подростка уже не пугала. После мытья на корабле Блаунвила и аукциона чувство стыда притупилось. Ничего нового мерзавцы не увидят.

– Подходим по очереди к триста двенадцатому и садимся на землю, – скомандовал охранник.

Мужчина торопливо надел перчатки и достал из сумки специальную машинку для стрижки волос. Она неестественно надрывно зажужжала. Работал невольник быстро и ловко. На каждого пленника уходило не больше минуты. Примерно через полчаса наголо стриженые люди стали похожи друг на друга, как близнецы братья. Один из этапов стирания личности. Процесс оболванивания здесь поставлен на поток.

Впрочем, данная процедура имела и иную цель. Таким образом проводилась общая дезинфекция. Многие рабы действительно завшивели, а это достаточно простой и эффективный способ предотвратить вспышку опасных заболеваний.

Подобные инциденты на планете уже случались. В северной Кабрии год назад от эпидемии умерло почти пятнадцать тысяч аланцев. Очаг заразы обнаружили в невольничьих бараках. На пиратских судах пленников содержали в диких, антисанитарных условиях. Сказалось и то, что в последнее время власти постоянно экономили деньги на медицине. Масштабные профилактические мероприятия не проводились с момента распада империи. Люди сами заботились о собственном здоровье.

Надсмотрщик небрежно махнул триста двенадцатому рукой, и тот, закинув сумку через плечо, поплелся в сторону сада. Удивительно, но его никто не сопровождал. Вот она – абсолютная покорность! О побеге даже мысли не возникает. Пройдя вдоль строя рабов, Эдвин произнес:

– Отлично выглядите. Мне нравится. А теперь надо освежиться.

Надсмотрщик повернулся к штурмовикам. Солдаты внимательно наблюдали за невольниками.

– Бред, веди их к помывочному блоку. Пусть приступают к обработке, – вымолвил Дарнели. – Да, и приберитесь тут...

– Как обычно, все сжечь? – спросил коренастый охранник лет тридцати пяти.

– Разумеется, – кивнул головой гигант. – Лишние проблемы нам не нужны.

Колонна пленников двинулась к длинному каменному зданию, расположенному на восточной окраине лагеря. Конвоировали невольников четверо штурмовиков. Один вместе с Эдвином направился к центральным строениям. Видимо, солдат намеревался взять рабов для уничтожения одежды и волос. Надсмотрщик, естественно, не возражал. У каждого человека во владениях Крейна Мектона свое предназначение. Пленники трудятся от зари до заката, охранники ими руководят.

Возле помывочного блока стоял высокий худощавый мужчина лет сорока в светло-коричневой форме с красной полосой на рукаве. Значит, он непосредственный подчиненный Дарнели. Рядом с надзирателем застыл невольник в темно-синем одеянии. Как и триста двенадцатый, бедняга боялся даже поднять глаза. На поясе аланца висел электрический хлыст.

– Неплохой товар привез вчера хозяин, – заметил мужчина. – Девки просто загляденье. Красивые, упругие тела, симпатичные мордашки. Я не отказался бы провести с ними время.

– Совсем спятил, – проговорил Бред. – Мектон сразу выставит счет. Ник сказал, что половину женщин сегодня днем увезут в Оклан. Будут обслуживать клиентов в публичных домах.