Они проговорили до поздней ночи. Ирина совсем успокоилась. Хочешь — не хочешь, а ей пришлось поверить, что когда — то в древности, кусок южной оконечности Африканского материка был оторван и переброшен в иной мир, где получил название: Азаниа. Она даже вспомнила, что у коренного населения Африки так называлась мифическая страна.
Умничка Ани пообещала ночевать в детской, на диване, поэтому Настя со спокойной душой переехала в спальню к матери и, как когда-то в детстве, забралась к ней на кровать. Теперь, когда прошло первое потрясение от встречи с дочерью, которую Ирина считала погибшей, она смогла задавать вопросы и даже посетовала, что те мужчины с рогами, с которыми её знакомила дочь, сочли её, конечно, странной. Настя посмеялась и сказала, что они ещё не раз увидятся.
Глава 21
Покушение
Ирина довольно быстро освоилась в этом странном мире. Спустя неделю она уже раскланивалась с соседями и хозяевами ближайших продуктовых лавок. Ей нравилась Фрикания, обилие разнообразных овощей и фруктов, Настин уютный дом, отсутствие морозной зимы и приветливые мархуры. Настя с радостью отмечала, что улыбка не сходит с её лица. Конечно, матери было интересно подробнее узнать об отце таких необычных детей, но дочь уклонилась от разговора, сославшись на то, что он наверняка скоро появится.
Однажды утром в дверь постучали. Ани открыла и увидела важного мархура — специального посыльного Повелителя Джамайена. Повелитель просил миз Настю отправиться в дворцовую библиотеку и подобрать для него фолианты и пергаменты, повествующие о появлении в Азании разумных рас. Он, также, приглашал миз Ирину побеседовать с ним о прародине мархуров и венценосных. Настя была очень недовольна тем, что некоторое время они обе будут отсутствовать, но понимала, что отказать Джамайену она не может. Ведь он прекрасно знал, что Ани вполне справится с уходом за детьми.
Она неохотно собралась и, вместе с матерью, отправилась во дворец. За это время, что Ирина жила во Фрикании, она уже дважды встречалась как с Джамайеном, так и колдуном. Они нравились ей, и она охотно общалась с ними. Кажется, она им тоже была интересна, поэтому её не удивило приглашение Повелителя.
Прощаясь с матерью в парке, у аллеи, ведущей в библиотеку, Настя предупредила её, что они встретятся у Джамайена, поскольку ей надо будет передать Повелителю найденные материалы.
Слава Создателю, она уже успела разобрать основные завалы из древних пергаментов и манускриптов. Хотя каталог ещё не был закончен, материалы в соответствии с ним она уже разложила. Тем не менее, прошло около часа, пока она, вспоминая, осторожно вынимала из шкафов хрупкие свитки и серые грубые листы бумаги, сделанные в незапамятные времена.
Она слышала, как открылась входная дверь, и голос Ани позвал её:
— миз Настя, ты где?
Настя положила на стол пергамент, который держала в руках, и вышла из хранилища древних документов. Нахмурившись, посмотрела на Ани:
— что случилось? Почему ты пришла?
Та растерянно сказала: — так, миз Настя, ты же сама велела мне прийти и какого-то мальчишку прислала…
— Я тебя не звала…. Ани, так ты что, оставила детей одних??
Та кивнула, глядя на хозяйку испуганными глазами.
— Нн-у да-а… — А дверь ты закрыла?? — Да, закрыла, вот ключ…. — Она протянула ключ хозяйке.
Настя в панике дрогнула. Она выхватила ключ и опрометью бросилась бежать домой: — нет, нет, нет, Создатель, помоги, защити малышей! Пусть это буду я, только не они! — Она молилась и думала, что местный Бог наказывает её за похищение хрустальных шаров. Слёзы заливали глаза, прохожие останавливались и что-то спрашивали, кричали ей в след. Сердце бешено колотилось в груди. Не чуя под собой ног, она рванула калитку и увидела: дверь дома распахнута настежь.
Настя влетела в холл и, не помня себя, взбежала по лестнице. Дверь в детскую открыта, а перед корзиной стояла мархурка и держала в руках яйцо.
— Не-е-е-ет!!! — Дико закричала Настя.
Женщина вздрогнула и подняла яйцо над головой: — не подходи!! — Вскрикнула она, — я разожму руки, если ты сделаешь хоть шаг!!
С трудом переводя дыхание, Настя отступила назад, успокаивающе вытянула ладони, лихорадочно пытаясь сообразить, что делать. Женщина исступленно закричала: — убийцы не появятся на свет здесь, во Фрикании!! Я всё равно разобью эти проклятые яйца, и ты не сможешь меня остановить!!
Тяжело дыша, Настя осторожно заговорила: — подожди, не кричи. Чем провинились перед тобой невинные младенцы? Они не сделали никому ничего плохого… — Про себя думала: — надо говорить, успокаивать, молчать нельзя….
Женщина опять завопила: — они вырастут!! И станут такими же монстрами, убийцами, как и все венценосные!!
— Послушай, они не станут убийцами, ведь я сама буду их воспитывать. Разве ты не знаешь, что то, что закладывается в детстве, сохраняется на всю жизнь? У тебя ведь есть дети? Подумай, если бы кто-то захотел их убить, что бы ты почувствовала? Я такая же мать, как и ты! Неужели у тебя поднимется рука убить моих детей у меня на глазах? — Настя говорила и говорила, не делая резких движений, потихоньку, медленно ступая, продвигалась вперёд. — Прошу тебя, умоляю, отдай мне яйцо. Клянусь, они никогда не будут врагами мархуров, я не допущу этого, ведь Фрикания стала моим домом, здесь живут мои друзья.
Наконец, ярость и исступление покинули женщину, на глазах заблестели слёзы. Настя осторожно высвободила яйцо из её рук и уложила его в корзину. Попутно потрогала бутылки. Они ещё не остыли, Ани наполняла их совсем недавно.
Женщина без сил сидела на полу. Настя опустилась рядом. Сердце бешено колотилось, руки дрожали.
— Что теперь? — Устало спросила мархурка, ты закроешь меня в подвале, а потом отдашь твоему венценосному на растерзание?
— Какие глупости ты говоришь, — также устало ответила Настя, — мой венценосный не убивает разумных существ, — та усмехнулась: — ничего-то ты не знаешь о нём, как я посмотрю…, - я знаю одно: он не убийца! — тебя не было здесь, когда шла война. От его когтей погибло много мархуров… — Так ведь ты сама говоришь, что была война. Разве мархуры не убивали венценосных? Тогда у него погибли родители….Мархурка промолчала.
— А тебя я не задерживаю, можешь идти. Спасибо, что нашла в себе силы удержаться от убийства моих детей…
Женщина молча встала, и вскоре Настя услышала, как хлопнула входная дверь. Она упала на колени и, обняв корзину, заплакала навзрыд.
— Настъя! — Она подскочила, услышав внизу голос Крелла. Вскоре раздались его шаги. Увидев её, заплаканную, стоящую на коленях перед корзиной, он рванулся вперёд: — что с ними? Почему ты плачешь?
Попытался её обнять, но она разъярённо вскрикнула: — не прикасайся ко мне! — И он отступил, потерянно опустил руки.
— Что случилось, Настъя?
Всё ещё всхлипывая и поминутно поглядывая на корзину, она рассказала о покушении. Крелл хмурился, желваки ходили на скулах, но он молчал, обдумывая её слова. Потом уточнил, что она делала в библиотеке, сухо сказал, что рад появлению Настъиной матери во Фрикании. Выслушав её, встал с дивана, на котором сидел:
— Настъя, сейчас я уйду. Закрой за мной дверь и никого, кроме матери и Ани, не пускай. Больше такого не повторится.
— Но дверь…, она, наверно, выломана? Или замок сломан? Ани её закрывала, когда пошла ко мне.
Он отрицательно покачал головой: — дверь открыта ключом. Тебе надо поменять замок, а сейчас закройся на засов.
Он торопливо сбежал по лестнице и вышел на улицу. Настя закрыла за ним дверь и вернулась в детскую, подумав, что больше она ни за что никуда от драгоценной корзины не уйдёт. Зашла в ванную и, не закрывая дверь, умылась, думая о том, куда пошёл Крелл.
Она устала без него. Вскользь мелькнула мысль о том, что хорошо бы забыть обиду и послать крокодилу под хвост гордость, обнять Крелла за шею и расслабиться в его объятиях, позволить ему разделить с ней все тревоги и заботы.
В дверь постучали. Пришли мама и Ани. Они долго ахали и ужасались рассказу Насти, а та, заново переживая весь ужас, снова расплакалась. У неё не было даже сил поинтересоваться, о чём беседовали Джамайен и Ирина.
