– Мама! Папа!
Но мой голос повторился несколько раз протяжным эхо в пустоте непонятного мне пространства. Как это могло быть?! Ведь я находился не в горах, а в очень маленькой запертой комнате! Я ещё раз крикнул и снова услышал только эхо. И как бы там ни было, мне всё равно никто не ответил. Тогда я попытался увидеть дверь из этой комнаты, но никакой двери не было вообще. Я разозлился и стал пронзительно сердито кричать и бить по стенам. Свет потух и в комнате стало невозможно темно. А затем появился какой-то странный звук в самом тёмном углу комнаты и я снова запрыгнул в гамак и от страха разревелся. Это колдун! Почему я сразу не понял, что Сикырши колдун?! Я же почувствовал! И ведь я видел, как его стеклянный глаз смотрел на меня, тогда почему я так самонадеянно проигнорировал всё, что видели мои глаза? Где мои родители? И что это за комната, в которой я теперь заперт? Что за странные предметы вокруг меня? Я был страшно напуган и растерян. Медленно зарождался свет в лампах-мутантах и я притих, дожидаясь, когда их свет максимально заполнит пространство вокруг меня. Усевшись снова в гамак, я не мог прийти в себя от потрясения и всё время озирался по сторонам. Я очень хотел, чтобы эта комната оказалась просто кошмарным сном, но с каждым часом понимал, что это реальность. Моя новая реальность, в которой я нахожусь не по своей воле. Какое-то время я просто злился, потом плакал, потом снова злился и снова плакал. Но когда я злился, свет в комнате полностью угасал и в полной темноте я приходил в дикий ужас, а когда начинал плакать, свет снова включался. Прошло немало времени. И, наконец, я успокоился и встал, снова осмотрел комнату и увидел, что под гамаком ещё находился игрушечный деревянный меч с таким же деревянным щитом. Я взял в руки этот меч и он вдруг из игрушечного превратился в настоящий. Рукоятка была такой удобной, будто этот меч был сделан специально для моей руки, а лезвие было почти прозрачным, таким тонким и острым оно было. Я в ужасе вскрикнул и отбросил меч в сторону и он тут же снова стал деревянным и игрушечным. Тогда я с опаской взглянул на щит, предполагая, что он при прикосновении станет тяжёлым, как у викингов в компьютерных играх. Меня пугало мрачное волшебство этой странной комнаты, но я всё же осторожно дотронулся до щита и он тут же заблестел стальным светом, как я и предполагал. Я снова одёрнул руку. Отступив от щита с мечом, я уставился теперь на казан, в котором без огня кипела вода. Я осторожно протянул руку к казану и обнаружил, что пар вовсе не горячий. Да и сам казан тоже. И я не понял, для чего из него валит пар, если в нём всё равно ничего нет. Я осторожно присел на корточки перед этим казаном, чтобы получше разглядеть его. Он был вылит из какого-то чужеродного сплава и покрыт длинными витиеватыми узорами, напоминающими древнетюркские, только я тогда не смог понять, к какой именно народности они принадлежат. Эти замысловатые узоры светились серебряным светом и всё время менялись в своих направлениях, словно танцуя на гладких стенках казана. Некоторое время я наблюдал за этими всё время сменяющимися узорами и, наконец, взглянул повнимательнее на стеклянный шар, лежавший рядом с этим казаном. С начала я подумал, что шар как-то связан с казаном, но когда я потрогал его, он тут же превратился в светящийся клубок и весело покатился по комнате. Прямо под его лучами света я заметил мелких насекомых, которые побежали к стене. Я с изумлением проводил светящийся шар взглядом, но он остановился у стены, заросшей длинными кривыми ветками. Тогда я шагнул к нему, чтобы поднять его, но он сильно засветился, озарив светом всю комнату, потом двинулся с места и покатился прямо сквозь эту стену. И я пошёл за ним. Мы вдруг очутились в тёмном коридоре, но я испуганно вскрикнул и тут же бегом вернулся в комнату, потому что больше всего на свете боялся темноты. Стеклянный клубочек вернулся за мной, будто настойчиво требуя преодолеть страх и идти следом за ним. Зелёная лампа, висевшая на стене, потухла и снова зажглась, словно подмигнув мне. И я, схватив её, побежал за светящимся стеклянным шаром. Коридор закончился и я оказался в более просторной комнате и вдруг до меня дошло! Я находился в доме своих бабушки и дедушки! В том самом доме, в который мы приехали, чтобы продать. Только он теперь был совершенно видоизменён. Окна дома будто бы исчезли вовсе. А по его голым, потрескавшимся стенам в разные стороны расползались изувеченные временем, сухие, полумёртвые ветви стонущих деревьев. Все предметы и остатки мебели стали старыми и потрепанными, они почти полностью заросли мхом и плесенью, были обвиты толстыми паутинами и всюду в темноте сновали какие-то маленькие, шумные существа. Я даже подумал, что это, возможно, мыши. Но это были не мыши, а вытянутые, бурые животные, без лап и головы, скользкие и верещащие, похожие на слизней, размером с ладонь. Они сновали по полу, оставляя вонючую и липкую слизь за собой. Жуткие, чёрные и длинные тени невидимых существ хищно ползали по стенам в поисках добычи и всюду слышались странные звуки от ужасающих визгов невиданных птиц до рыка диких животных. Но всё же я узнал столовую, в которой мы ужинали вместе с проклятым Сикырши. Только теперь эта столовая выглядела так, будто с того ужина прошло сто с лишним лет. Дом был заросшим густыми джунглями и похож на страну ужасов, он стал каким-то мистическим таинственным миром, в котором то здесь, то поодаль от меня резво мерцали огоньки чьих-то хищных глаз, показавшиеся мне светлячками в густых зарослях на полу.
– Мама! Папа! – снова беспомощно позвал я.
Мой голос дрогнул, потому что мне опять захотелось плакать. Но я сдержался и стал снова звать. Я звал шёпотом, боясь спугнуть и разозлить кого-нибудь, притаившегося в зарослях. Но вокруг меня никого не было и никто не реагировал на звуки моего голоса, даже бурые слизни. Они продолжали безразлично ползать по полу, изрытому их норами. А я звал всё громче и громче. И чем сильнее я кричал, тем глубже проваливался мой голос в гуще изувеченных кривых стволов и ветвей этого странного ужасающего леса. Но я не терял надежды. Раз я оказался здесь, значит, и мои родители тоже были в этом доме. Только где же они? И почему они не отвечают мне? И вдруг я увидел яркие зелёные глаза, наблюдавшие за мной из густой заросли между двумя шкафами. Зелёная лампа, которую я держал перед собой выпала из моих задрожавших рук и укатилась под куст. Ноги мои подкосились от ужаса и я, едва не теряя самообладания, прошептал:
– Ты кто?
– Фазар, – ответили мне глаза.
Как бы не было страшно при виде любого незнакомца, его согласие заговорить с тобой, всегда облегчает страх и даёт силы, чтобы не упасть в обморок. И я снова спросил, подлизываясь к нему:
– Ты тоже оказался здесь, Фазар?
Глаза молча смотрели на меня и я осторожно попятился назад, потому что не знал, чего мне ожидать от этого Фазара.
– Странное у тебя имя, – пролепетал я, чувствуя насколько же я сейчас жалок.
– Обычное имя! – слегка обиженно ответил Фазар и его кусты зашевелились, что означало, что он двинулся с места. Я в ужасе отскочил в сторону, мельком взглянув на стеклянный клубок, чтобы в случае чего бежать за ним. Но существо вылезло из кустов и отряхнулось от пыли. Это была большая серая ящерица с крупными жёлтыми пятнами по всему телу, в фиолетовом фраке и с бантом на шее. Ящерица выглядела, как лакей и была ростом чуть выше меня. Она стояла на задних лапах, словно человек и ловко стряхивала с себя пыль с помощью длинных пальцев на передних лапах, которые были очень похожи на человеческие руки. Я что-то невнятно проблеял, хотя ни единого слова не смог произнести, потому как страх сковал мой язык. И я снова безвольно попятился за стеклянным шаром.
– Спасибо тебе за то, что накормил меня вчера своей колбасой! – вдруг сказал Фазар, перестав стряхивать с себя пыль и удивлённо уставившись на меня. Я замер на месте. Стеклянный шар, подкатился ко мне и встал у моих ног.
– Кот?! – вскрикнул я, догадавшись, кто передо мной, – Ты тот самый серый уличный кот?!
