– Это если считать те три раза, когда таксисты пятого таксопарка отказались обманывать пассажиров. А если брать в расчёт только совершённые поездки, то получится стопроцентный обман пассажиров.

– Ну, я знала, что они нас дурят, но что в ста процентах случаев!.. Это скандал! – помахала она передо мной моим же текстом.

– К сожалению, да, – согласился я.

– Ну, для нас то, что надо! – возразила она, – острый материал, в форме фельетона. Даже не сомневайся, выйдет молниеносно!

Мы вышли вместе из кабинета и разошлись в разные стороны. Она сразу потащила мой фельетон к руководству… Не знаю, какие он будет иметь последствия, но наш пятый таксопарк я в нем выгодно подсветил, и Волошин с Епихиным своей работой с персоналом это заслужили…

Дальше у меня по плану была Старая площадь. По моему пропуску меня свободно пропустили, и вскоре я уже был в приёмной Межуева. Он, разумеется, был занят, как и предполагалось. Но его помощница торжественно вручила мне рекомендацию в аккуратной папке. Поблагодарил её, попросил передать благодарность Владимиру Лазоревичу и поехал в Комитет по миру. Очень мне интересно стало, что будет дальше с результатами нашего рейда, по каким инстанциям они дальше пойдут.

У Валиева застал нашего Гусева из МГУ. Марк Анатольевич обрадовался мне, как будто я, и правда, его родственник.

– Давно вы приехали, Анатолий Степанович? – спросил я Гусева. – Марк Анатольевич уже рассказал, как мы в субботу покатались?

– Да-да, – улыбнулся тот. – Мы, как раз, обсуждаем результаты рейда.

– Фельетон я написал и уже отвёз в редакцию, предварительно он понравился, – сказал я. – Но не знаю, будет ли какая-то реакция после того, как он выйдет. Вот, хотел узнать, вы, – посмотрел я на Валиева, – со своей стороны, эти результаты куда дальше передадите?

– Ну, как куда? Начальству, – развёл он руками.

– А дальше?

– Ну, думаю, Мосгорисполком, точнее, Мосавтолегтранс, наверняка, получит эти результаты, – ответил он. – Таксопарки ему подчиняются. А там, как начальство решит.

– Понятно, – задумчиво ответил я. – Ну, посмотрим, чем эта история закончится.

Мы ещё обсудили результаты рейда. Обратил внимание Ильдара, что отказались обманывать пассажиров водители одного и того же таксопарка. И если не считать эти три неудачные попытки наших комсомольцев сесть в такси, то обман присутствует в ста процентах поездок.

Потом попрощался с ними и поехал в спецхран. Наработки для Межуева опять закончились. И надо про полиграф для КГБ материала подсобрать, чтоб было на что сослаться. Что-то я и так знал, ну кто же не интересовался этой темой? Тем более, при новостях о том, что в Москве двадцать первого века все больше фирм начали проверять желающих в них трудоустроиться на полиграфе. А иной раз могли пригнать специалистов, чтобы уже работающих сотрудников проверили.

Из автомата позвонил Сатчану, сказал, что рекомендация от Межуева уже у меня. Он поздравил меня и сказал, что не говорил ещё с Захаровым, не виделись ещё. Но попросил, пока не переговорит, больше ни с кем по этому поводу не договариваться. Ну что же, спешки точно никакой нет…

***

Москва. Один из ресторанов при гостинице Россия.

Генерал явился на встречу в форме, Попов сразу заметил его, только он вошёл в ресторан и приподнялся со своего места за столиком.

– Приветствую, Егор, – протянул он ему руку, – рад тебя видеть, дружище. Как семья? Дети, внуки?

– Всё хорошо, Роберт Ильич. Спасибо.

– Давай как раньше, без отчеств и на «ты»…

– Как скажешь, Роберт, приятно, что не зазнался после такого взлета…

– С чего мне зазнаваться и друзей забывать? А что видимся нечасто, то сам понимаешь, чем выше взбираешься, тем меньше времени остается на себя.

– Как же не понять-то? У меня при твоей помощи тоже хлопот, как генералом стал, прибавилось. Но лучше больше хлопот генеральских, чем меньше полковничьих.

– Согласен… Егор, дело у меня к тебе личного характера…

– Это я уже понял.

– Есть один мелкий чиновник, прицепился как репей… Не понимает, что между нами не может быть ничего общего… Не мог бы ты отправить к нему кого-нибудь из твоих парней? Тех самых, что за рубеж при нужде отправляешь… Объяснить… – сказал Попов, перейдя почти на шепот.

– В каком плане, объяснить? – наклонился к нему ближе генерал через стол. – Неужели?..

И он провел ребром ладони по шее…

Москва. Один из ресторанов при гостинице Россия.

– Нет-нет, что ты! – поспешно остановил его Попов. – Просто, поговорить. Чтоб он забыл обо мне напрочь.

– Сделаю, Роберт, мелочь-то какая, что же не сделать, – кивнул одними глазами генерал. – Что за чиновник?

– Первый секретарь в Серпухове…

Спустя час Попов, сидя на заднем сиденье своей Волги, которая везла его домой, все никак не мог забыть выражение глаз Егора, когда тот решил, что его просят кого-то убить. Он понял, что особых проблем с этой просьбой генерал не видел. Роберту стало немного жутко – неужели он вот так просто может попросить кого-то убить, и по дружбе это будет сделано? Егор настолько благодарен ему, что стал генералом? Или для него жизнь человеческая вообще не имеет особой ценности?

***

Москва. Квартира Дружининых.

– Кать, я не понял, что происходит? – с порога накинулся Андрей Сергеевич на жену. – Сегодня из горкома звонили, такой скандал нам устроили из-за вашего предприятия! Оказывается, твой Филатов по просьбе Пролетарского райкома это всё сделал! Ты что, не знала?!

– Андрей! О чём ты? – с укором посмотрела на него жена. – О чём его райком мог попросить? Да он же ничтожество!

– О том! Кать! Ты что, не слышала, что там ОВД оскандалилось? Филатов им навстречу пошёл, не стал раздувать, своими силами рабочих успокоил… А ты на него сигналишь! Ты что сделала? Ты нас подставила! Меня подставила! На меня начальство теперь косо смотрит! На такую отповедь нарвались из-за меня!..

***

Вернувшись из спецхрана, хотел засесть сразу за лекцию для КГБ, но мне передали, что звонила Латышева с радио. Пришлось набрать ее, а то рабочий день вот-вот закончится.

– Добрый день, Павел, – обрадовалась она. – Давно вы у нас не выступали, пора записывать новые передачи…

– Хорошо. Я готов, – ответил я.

– Может, у вас есть пожелания? На какие темы вы хотели бы выступить?

– Ну, много есть важных и интересных тем, – задумался я. – Международные отношения… США можно целую передачу посвятить. И той же Латинской Америке, например.

– Хорошо, я узнаю и перезвоню. А когда вам удобнее приехать на запись? – сразу поинтересовалась она.

– Завтра в любое время, в четверг в первой половине дня, – прикинул я. – И, если можно, сразу бы две программы записать, как в прошлый раз.

– Я перезвоню, – поспешила ответить она.

Понятно, надо согласовать и темы, и время записи. Интересно, ведущим Николаев будет? Толковый мужик, с ним мне понравилось работать.

Тут вспомнил про таксопарк. Так и не доехал до них, а там, небось, Волошин с Епихиным с ума сходят… Пришлось идти к телефону-автомату на улицу. Обставил прогулку как выгул Тузика, специально погромче предупредил Галию, что псу невмоготу, чтобы товарищ капитан услышал. Панда вышла в коридор и с такой грустью на меня посмотрела – мол, куда ты товарища по играм моего уводишь? Да, они уже подружились. Повезло, что котенок был совсем маленьким, и предоставил Тузику возможность выступить и за его батю, и за напарника по играм. Носились по комнатам так, что запросто с ног сбить могли. Один раз уже получили от перепугавшейся Ирины Леонидовны полотенцем. Философски это восприняли… А то бывает, когда котенок постарше, что с собакой уже подружиться и не получается.

Позвонил Епихину домой, трубку взяла тётка Галии.

– Добрый вечер, можно Артёма Геннадьевича? – попросил я, специально не представляясь.

– А кто его спрашивает? – требовательным тоном спросила Мария.