– Мнда, – подытожил, присвистнув, подполковник. – Только за эту тетрадь нам с вами, друзья мои, могут оторвать башку без малейших колебаний и сожалений.

– Кто? – шепотом спросил я.

– Поверь мне – найдутся желающие…

– Бережливый человек, – покачал головой Листьев, водя пальцем по строчкам. – Такого хрен обсчитаешь.

– А теперь – посмотрим, что здесь, – предложил хозяин, хватая конверт.

Пакет был упакован в несколько слоев бумаги и полиэтилена. Хирург, распечатывая эту матрешку, употребил массу всевозможных ругательств, в том числе – несколько мне не знакомых, которые я с радостью взял на вооружение, пополняя свой словарный запас.

В конверте оказалась сложенная в несколько раз карта какого-то острова с указанием широты и долготы, промером глубин возле берегов, отметками высот и всем остальным, что могло бы понадобиться, вздумай кто подойти к этому острову. Карта была настолько подробной, что, казалось, после ее изучения ориентироваться на острове можно с закрытыми глазами.

– Судя по координатам, это где-то около Мадагаскара, – заметил военврач.

– Да?

Торопов пододвинул к себе глобус, закусив карандаш, покрутил его и, наконец, ткнул грифелем в точку северо-восточнее Мадагаскара.

– Но здесь ничего нет! – удивленно воскликнул он.

– Ты бы еще в школьном атласе поискал, – усмехнулся Листьев.

И мы вернулись к изучению карты. Остров имел порядка семнадцати километров в длину и восьми в ширину. И вообще напоминал жирную креветку, распластанную на бумаге. На карте было много добавлений, сделанных ручками и карандашами различных цветов, вероятно – начертанных в другое время. Но резче всего в глаза бросались три красных креста, выполненных красным карандашом – два в северной части острова и один в юго-западной. И возле этого, последнего, корявым почерком, говорящем о незаурядности его владельца, совершенно не похожим на каллиграфические буквы Полковника, было написано "Основная часть здесь".

На обороте карты присутствовали пояснения:

"От баобаба на плече высоты 183, к С., С.-С.-В.

В.-Ю.-В. и В.

Пятьсот метров.

Остальная часть – восточный склон высоты 148, сто метров к Ю. от черной скалы.

Оружие и снаряжение – песчаный холм на С., 50 метров на В. и 70 метров на С.

Баранов Н.И."

Вот, собственно, и все… лично я ни черта не понял. Но доктор с политруком пришли в неописуемый восторг.

– Лед тронулся, господа присяжные заседатели! – проговорил Торопов, потирая руки. – Лед тронулся! Мы должны завладеть этими сокровищами! Завтра же я еду во Владик! Через три недели… нет, через две недели… нет, через десять дней у нас будет лучшее судно и лучшая команда во всем Тихом Океане! Возьмем с собой Витю и Славу. При хорошем везении – меньше, чем через месяц будем на острове, там быстренько Veni, Vedi и Vici! У нас будет столько бабла, что можем купаться в нем, как Скрудж Макдак!

– Типа, сейчас ты не можешь в бабле купаться… – заметил Листьев. – Я-то точно поеду. Не столько ради денег, сколько ради смены обстановки. Заржавею тут скоро. В Диме я тоже не сомневаюсь. Однако, есть один человек, на которого я боюсь положиться…

– Кто? – прошипел подполковник. – Назови эту собаку, я лично ему в голову выстрелю!

– Это ты, мой дорогой друг, – улыбнулся доктор. – И все потому, что ты не умеешь держать язык за зубами. Не забывай – не мы одни знаем про карту. Те ребята, что разгромили "Адмирала Казакевича" – они мало перед чем остановятся. Ты сам сказал – есть и другие, кто приложит максимум усилий, чтобы это бабло не прошло мимо них. Мы не должны показываться поодиночке. Мы с Димоном останемся здесь до отплытия, а тебе лучше взять с собой Славу и Витю. Но главное – никому ни слова!

– Ты прав, дружище, – кивнул Торопов после недолгого молчания. – Все мероприятие следует провести в условиях строжайшей секретности. И лучше нанять еще десятка полтора-два бойцов… я уж не говорю про то, что нам придется скрытно проникнуть в территориальные воды иностранного государства, что на языке любой армии мира называется "диверсионной операцией". Да и до Сомали рукой подать, слышал я про их нравы. Что касается до меня – то я буду молчок. Даже под самыми страшными пытками из меня не вытянут и слова!

После сей тирады, заверяя в свое молчании, бывший чиновник сделал жест, будто закрыл рот на молнию.

На подготовку ушло гораздо больше времени, чем предполагал Торопов. Листьев не раз вспоминал, чем отличается командир от замполита. Командир говорит "делай, как я", а замполит – "делай, как я говорю".

Мы жили в замке подполковника почти как пленники – Андрей Петрович перед отъездом усилил охрану и теперь по периметру с завидной регулярностью проходили ребята, экипировка которых дополнилась бронежилетами и дробовиками. А на балконе, обнявшись со старенькой "Арисакой", мирно дремал старый егерь Михалыч.

Я провел над картой много часов, изучив ее практически наизусть. Я знал каждый изгиб острова, каждую отметку высоты и каждый промер глубины. Вооружившись Яндексом, я изучил и окрестности острова, благо, на полторы тысячи километров эти окрестности были океаном.

Мне снова стали сниться кошмары. В этих беспокойных снах Баранов то подкармливал специально завезенных на остров тиранозавров "Растишкой", то сидя на пирсе, бросал в море расчлененные тела туристов, привлекая акул. И все это с одной целью – чтобы осложнить нашу жизнь на острове. Как бы то ни было, но все эти сны оказались совершеннейшим пустяком по сравнению с тем, что нам пришлось пережить на этом злополучном острове.

Неделя шла за неделей. Наступил конец сентября, когда прозвучал долгожданный звонок. Горничная подозвала меня к телефону. На другом конце провода был Торопов.

– Ага, дружище! – воскликнул подполковник. – Слушай меня внимательно и не перебивай! Я купил отличный корабль – списанный сторожевик "Скиф", доработанный контрабандистами. Отличное судно, на форсаже идет 40 узлов! Не представляешь, сколько геморроя я нажил, прежде чем найти этот корабль! Но как только люди узнали, что мы отправляемся на поиски сокровищ – все наперебой бросились помогать!

– Хм, – многозначительно ответил я.

– Говорю же – не перебивай! С бойцами тоже была проблема – я нашел лишь троих, но после познакомился с совершенно замечательным человеком. Ты не поверишь – он прожил несколько лет в Африке и юго-восток знает, как свои пять пальцев! Правда, мы с ним сначала чуть не набили друг другу морды, но как только он узнал, что у нас карта Баранова – проникся таким уважением, что ты не можешь себе представить! Говорит, что скучает по Африке, по горячему тропическому ветру и соленому морю! Трогательная сентиментальность, ты не считаешь?

– Но…

– Да не перебивай же! Есть, правда, минус – у него нет одной ноги. Но, тем не менее – он, как раньше говорили – новый человек социалистической формации – воспитанный в коммунистических идеалах и заветах член «общества будущего». Вот такой мужик! В общем, я взял его коком. С его помощью я набрал остатки команды – видел бы ты их рожи! Сомалийские пираты, увидев их, сами сдадутся нам в плен! Капитана тоже нашел отличного – настоящего морского волка! Правда, без бороды и трубки… да ладно! О, еще забыл! Серебряков – это кок, про которого я говорил, женат на негритянке. Видел я ее – страшная, как вся моя жизнь! Так что я отлично понимаю, почему он хочет свалить из дома! Короче, бросайте все, немедленно собирайтесь и приезжайте во Владик.

И бросил трубку. Я еще несколько секунд вслушивался в гудки, а затем тоже нажал на отбой. Приезжайте! Молодец! А куда приезжать?

Но через секунду телефон снова зазвонил.

– А, совсем забыл, Димон, – вновь раздался голос политрука. – Я в гостинице "Приморье" – привыкаю к походным условиям. Номера для вас с Листьевым забронированы – жду. И захватите с собой Михалыча.