Мне кажется, что потом я вырубился от гнетущей тишины, словно ушел в забытье. Но вдруг послышался свист колес, после этого знакомая кавказская музыка. Стрельба, а затем сигналы полицейских сирен. Я даже подумал, что где-то рядом сидит охранник и смотрит фильм про ментов.

Только когда раздались быстрые шаги, и, услышав незнакомые голоса, я понял, что внезапно спасен. Меня положили на каталку скорой, а затем я услышал голос Джауари:

— Брат! Ты живой! Хвала всем нашим богам, какие в мире есть! А где Анфиса?! Ты ее видел?! Она пропала! Я ее не нашел! Загорский сбежал!

Но я лишь выговорил:

— Ира...

— Да приведут твою Иру! Фиса где?! Она живая?!

Я слишком хорошо знал Анфису. Естественно, она живая, и такие, как Фиса, не пропадают. С Загорским она как рыба в воде. Еще гляди, без трусов его оставит и найдет себе на Канарах новую «крышу».

Через несколько минут я услышал визг Ирины, а затем ее плач. Это она увидела меня. Врачи пытались ее успокоить и пересадить в другую машину. Но Ирина категорически отказывалась и сидела рядом, не отпуская моей руки.

Я слышал всхлипы любимой женщины, но не мог что-либо ей сказать и даже на нее посмотреть.

***

Пришел я в норму через две недели. Только тогда мне разрешили выйти на улицу и погулять по двору больницы. Все это время Ирина была моей единственной сиделкой. Она реально выхаживала меня. Хотя врачи сомневались в том, что я вообще встану на ноги и останусь в здравом уме. Но я очень быстро заговорил, чем сильно их удивил. А затем и сам пошел, но выписывать меня из больницы никто не собирался. К тому же головные боли еще не прошли, и врачи ждали, пока полностью заживут все открытые раны. А у меня их оказалось очень много. В тот день мое бессилие было из-за того, что я просто истекал кровью. Меня чудом спасли, что даже Артур пошутил:

— Теперь я знаю, что ты неубиваемый! В рубашке родился! Бьют, бьют и не добьют!

Правда, мой друг больше говорил об Анфисе. Оказывается, брат Артура прочитал то, что должен был отвезти в полицию. В то время Джауари выяснил, что Анфису насильно увезли в другой машине. Так как ее тачка осталась на парковке около клиники. Его родня быстро выяснила всю правду про Фису, Загорского, Ирину и меня, поэтому на общем собрании было решено спасать друзей. Но Артур подстраховался, подключив к этому делу своего товарища — полицейского.

Чудом они успели вовремя вытащить Ирину и меня. Однако самого Александра и Анфисы дома не оказалось, но всю охрану Загорского арестовали. Я написал свое заявление, Ирина тоже. Загорского словно след простыл. Но друг Артура по своим наводкам отметил, что Александр свою жену не оставит в покое и планирует вернуть ее. Сейчас от имени Загорского работали юристы и всячески его обеляли. Мол, приказа убивать Матвеева не было, Александр ничего не знал, мол, предоставьте доказательства. А жена Загорского приехала добровольно, и ведь не поспоришь.

Больше всего меня тревожило то, что полиция смотрела на Ирину, как на приманку. Они реально ждали, когда объявится Загорский, чтобы его поймать. А мы стали действовать в своем ключе: Ирина обратилась в суд на восстановление своих прав на наследство отца и написала заявление на развод.

Все это время мы жили в семье Джауари, так сказать, под их крылом. У нас с Иришей начался конфетно-букетный период, хотя сложно назвать наши встречи свиданиями. Они больше походили на дружеские посиделки. К тому же Ирина сильно стеснялась своего растущего живота. Хотя я делал все, чтобы показать, что для меня ее беременность не имеет значения, будем как-то жить втроем. Ирину сильно тормозило ее состояние, но я в каждом проявление ее внимание ко мне ощущал и любовь. Она обо заботилась так, что даже родная мать за мной не ухаживала.

Через три месяца мы даже успели забыть о Загорском. Ирину отказались разводить с мужем, так как Александр заявил, что хочет сохранить семью и ждет рождение малыша. Вот это нас напугало, все-таки мент был прав, Загорский не собирался отступать и в этот раз меня убьет точно.

Мало того, что у Ирины не было документов на наследство, из-за чего откладывали слушание суда. Поэтому как только меня выписали, и я смог без посторонней помощи ходить, то отправился прямо в дом ее тетки, чтобы взять у нее показания.

Элитная гостиница, лучшее место в ресторане и молодой человек рядом со зрелой женщиной, которая была престарелой копией моей Ирины.

Когда я увидел тетку, то забыл, зачем пришел. В моей голове был только один вопрос: как она могла?! Племянница ведь так похожа на нее! Своих детей у этой дамы не было, но могла бы принять Ирину, как дочь, и вырастить в нормальных условиях.

Но когда я услышал эту женщину, то все встало на свои места:

— А когда я с тобой переспала, голубчик?! Вот пьяная была! Я с очкариками не сплю! Ненавижу их!

— Я пришел к вам от лица вашей племянницы Ирины. Ей нужна ваша помощь, — перевел я тему.

Вдруг ее тетка напряглась и чуть не закричала:

— Уходи! Немедленно уходи!

— Сначала вы исполните свой долг перед покойными родителями Ирины. А потом я помогу вам спастись от преследования Загорского. Только так. Я не уйду отсюда без вашего признания, заверенного нотариусом. На кону жизнь Ирины, которую вы бесчеловечно продали.

— Я ничего не знаю и не скажу.

— Тогда я Загорскому скажу, что все знаю, и улики против него у меня. Что он после этого с вами сделает? Мне все равно не жить. Я обречен. А вот Ирина может спастись.

Нет, ее испуганный взгляд омерзителен. Даже мимика совсем другая и цвет глаз тоже. В этой женщине я видел нечто крысиное.

— Красавчик, — обратилась к своему спутнику тетка Ирины. — Оставь нас одних.

Парень, ухмыляясь, вышел на улицу, а мы остались одни. И я был уверен в том, что эот чувак подумал, будто собираюсь его диву клеить таким странным способом.

— Что мне сделать, чтобы ты от меня отстал? Ты не в моем вкусе, — накинулась на меня тетка моей Ирины.

О! И она подумала то же самое!

— Вы тоже не в моем вкусе. Мне надо спасти Ирину. Вам на нее чихать, а мне она дорога. На улице в моей машине нас ждет нотариус. Сейчас вы пойдете и все ему расскажете.

— И сяду в тюрьму за мошенничество!

— Получите условный срок за признание.

— Я уже отсидела в юности. Нет уж!

— Тогда нам терять нечего. Я звоню Загорскому и начинаю ему угрожать вами. И сколько часов остается вам жить?

В итоге тетка Ирины сдалась и настрочила чистосердечное признание. Я был прав, она просто-напросто продала свою племянницу, чтобы жить в шоколаде и расплатиться с долгами, в которые влезла из-за очередного любовника.

— Где настоящее завещание? — спросил я.

— У Загорского.

— Ну, вы же сделали копию, чтоб в случае подвоха?..

— Да, копия есть, — неохотно ответила женщина. — Но она не при мне.

— Поехали за ней.

— Ага. А потом ты меня грабанешь. Нет уж. Завтра я приеду и привезу. Встретимся в этом ресторане в то же время.

— Вам лучше прямо сейчас поменять место жительства без регистрации, — заметил я. — А потом наш человек вас спрячет до самого суда.

— И жить в страхе до моего ареста? Нет, нет. Уж лучше я все тебе отдам и уеду на Бали или в Таиланд. Иринке скажи, что я сожалею. Все же я надеялась, что он будет ее беречь. Ведь она ему нужна, — на прощание сказала тетка. — И ее няньку найди. Она тоже может вам помочь, если меня вдруг... Вот ее адрес, — и настрочила название монастыря на салфетке.

Меня даже смутила резкая перемена ее поведения. Видимо, сильно прижал я ее к стенке.

Попрощавшись с теткой Ирины, я не стал терять время зря и отправился прямо в частный католический монастырь. Меня с самого начала отказывались туда пускать. Когда я сказал, что нужна мать-настоятельница и зачем, то меня пропустили и пригласили к ней.

— Так, получается, дело в ее подопечной? Они из-за его жены к ней приезжали? — завалила меня вопросами мать-настоятельница.

И я сразу заподозрил неладное: