Мой взгляд остановился на татуировке на его запястье. До этого момента я не замечала ее, потому что впервые увидела его без куртки или худи. Это была татуировка в виде цветка. Нет, розы, выполненная черными чернилами. Я перевела взгляд на другую татуировку на его шее и смогла различить лепестки рисунка, выглядывающие из воротника его рубашки. Должно быть, это еще одна татуировка с розой.

Прежде чем я успела задуматься о значении его татуировок, он взял мою джинсовку и пододвинул для меня стул. Я села, быстро пробормотав слова благодарности. Затем он сел напротив, спиной к стене.

Тишина.

Я взглянула на него и решила, что пора взять себя в руки и попытаться заговорить.

– Здесь очень мило, – сказала я ему, теребя край скатерти на столе, а затем решила впервые обратиться к нему по имени: – Алек…

– Леша, – перебил он меня, прожигая своим взглядом.

– Л-леша, ты часто здесь бываешь?

Его взгляд переместился с моих губ на глаза и он кивнул. Я заметила, что его серебристо-серые глаза, казалось, смеялись надо мной, когда я смотрела в них. Я наклонила голову, чувствуя, как покраснели мои щеки.

Появилась официантка и я вздохнула с облегчением, оттого что она смогла прервать наш с Орловым зрительный контакт, от которого мне было жутко неловко.

Затем на меня вновь накатила волна раздражения. Как и хостес, официантка не сводила своего взгялда с Орлова, а то как она облизывала губы, глядя на него…

Ревность воспылала во мне настоящим огнем.

Леша сделал заказ за нас двоих – бургеры и пиццу, не спросив моих предпочтений. Но мне было все равно. Я все еще смотрела на официантку, кипя внутри, когда она придвинулась еще ближе к Леше и сделала так, чтобы ее грудь оказалась на уровне его глаз. А затем она ушла, соблазнительно покачивая бедрами.

Взглянув на Лешу, я заметила, что он совсем не смотрел на нее. На мгновение мне показалось, что его взгляд застыл на моей груди, но потом он встряхнул головой и откинулся на спинку стула. Не знаю почему, но мне показалось странным, что он не посмотрел на нее.

– Похоже, ты знаешь здешних девушек, – вымолвила, с трудом сдерживая раздражение.

– Я же часто здесь бываю, – отозвался он, пожимая плеча.

– И это единственная причина? – спросила я, не успев подумать. Его глаза сузились, и я, заикаясь, продолжила: – Я имею в виду… Ты же с-секусуальный, а они очень д-даже привлекательные.

– Ты считаешь меня сексуальным? – одна из его бровей медленно взмыла ввысь.

Я покраснела и не знала куда деть свой взгляд. Леша наклонился вперед, опираясь локтями на стол и сверля меня напряженным взглядом.

– Ответь на вопрос.

– Да… – прошептала я, опустив взгляд.

– Глаза, Ксюша.

Я быстро подняла глаза на него.

– Ты считаешь меня сексуальным?

Я была уверена, что он наслаждался тем, что мучил и смущал меня.

– Да, считаю, – сказала я тоненьким голоском.

– Что? Я тебя не слышу.

– Да, ты сексуальный. Даже очень, – сказала я громче на выдохе.

К моему ужасу, официантка подошла как раз вовремя, чтобы услышать мое заявление о сексуальности Леши. Мое лицо вспыхнуло огнем. Девушка оскалилась в кошачьей ухмылке, поставила наши напитки на стол и удалилась. А мне захотелось умереть от стыда.

Леша пододвинул ко мне мой стакан с соком и сказал:

– Вот. Похоже, тебе не помешает выпить. Ты покраснела.

Я сделала глоток, хотя больше мне хотелось сгореть от стыда или провалиться сквозь землю.

– Что ты хочешь на обед в понедельник? – спросила я, стремительно меняя тему.

Он пожал плечами, но не ответил.

– А ты умеешь готовить? – спросила я.

– Неа, – он покачал головой.

– Кто-то готовит для тебя?

Дрожь пробежала вдоль моего позвоночника, когда его лицо стало холодным и раздраженным. Его глаза переместились в сторону, а брови сошлись в хмуром выражении. Я напряглась и замолчала. Когда принесли нашу еду, я переключила внимание на нее, чтобы избежать гнева Орлова. И обнаружила, что еда здесь, несомненно, потрясающая.

Леша уже почти доел свой бургер, когда я снова попыталась заговорить, нарушая самое первое правило – "Не начинать разговор первой".

– Не могу поверить, что я никогда не была здесь, – сказала я ему и уловила опасение в собственном голосе. Я прочистила горло и продолжила: – Здесь очень вкусно.

Он перевел взгляд на меня, а потом сказал:

– Не так вкусно, как готовишь ты.

Напряжение покинуло мои плечи и я забыла о страхе, когда мои губы изогнулись в широкой ухмылке.

– Правда? – спросила я, все еще сияя от его комплимента.

– Да.

– Тогда я сделаю для тебя еще один сэндвич в понедельник, – пообещала я и его губы дрогнули в полуулыбке. – Надеюсь, тебе понравится.

– Мне понравится все, что ты приготовишь, – Леша принялся за пиццу и я ненадолго отвлеклась на его аппетит. Одним только бургером можно было накормить двух человек, но Орлову, видимо, было мало. – Ты живешь одна?

Я несколько раз моргнула от неожиданной смены темы.

– Нет. Я живу с родителями. Обычно они заняты на работе и не бывают дома раньше позднего вечера. А сейчас их и вовсе нет дома из-за командировки.

Я хотела спросить его о том же, но боялась, что он снова замкнется в себе.

– Ты ведь переехала сюда ради поступления?

– И да, и нет. Компания отправила моих родителей сюда для выполнения проекта, поэтому мы и переехали. Хотя и до этого известия я присматривалась в этому университету.

– Это, наверное, неприятно? – спросил он, слегка наклонившись ко мне. – Переезжать в другой город, оставляя всех своих друзей?

– Да, – призналась я тоненьким голоском. – Было очень неприятно. Но у меня, можно сказать, не было выбора. А что насчет тебя? Ты жил здесь всю свою жизнь?

Его губы вновь сжались в тонкую линию, и я тут же поспешила сменить тему:

– Ты любишь пасту? Я готовлю просто убийственную пасту. Тебе стоит попробовать.

– Попробую, если ты ее приготовишь, – ответил он, смотря на меня изучающим взглядом.

Я еще раз улыбнулась ему, прежде чем продолжить есть. В итоге, между нами установилось комфортное молчание.

Время от времени он задавал мне вопросы о себе, а я отвечала на них. В ответ я спрашивала, какие блюда он любит, чтобы приготовить их. И выяснила, что он не привередлив, лишь бы было мясо.

Мне нравилось, что его глаза всегда были прикованы ко мне и не отвлекались на симпатичных официанток, которые постоянно мелькали возле нашего столика, пытаясь привлечь его внимание. Мне нравилось, что его, казалось, интересовало каждое слово, вылетавшее из моих уст, как будто оно имело какое-то невероятное значение. И мне нравилось, как непринужденно я себя с ним чувствовала, совершенно забыв о том, что когда-то боялась его до смерти.

После ужина мы с Лешей вышли из ресторана и он повел меня в парк неподалеку, где было до безумия красиво. Мы сели на скамейку и я вздохнула от того, как романтично это выглядело со стороны.

Я прижалась к нему, чувствуя себя безопасно и уютно. Его рука обнимала меня, моя голова лежала на его плече, одна его рука играла с моими волосами, а другая – держала мою.

Я знала, что не должна была так уютно чувствовать себя рядом с ним, но ничего не могла с собой поделать. А еще его тепло, которое передавалось мне, успокаивало как ничто другое.

Все, что Леша сделал для меня сегодня вечером, заставляло меня поменять мнение о нем. Он мне понравился таким, каким был сейчас.

Это умозаключение должно было напугать меня, как и все эти чувства, пробуждающиеся во мне. Но почему-то совершенно не пугало. Словно так и должно было быть.

Я перевела взгляд на Лешу, что заставило его посмотреть на меня сверху вниз.

– Почему я? – тихо спросила.

Его тело вмиг напряглось. Я прикусила губу, когда его глаза стали жесткими и нечитаемыми.

Он снова закрылся от меня.

Но потом его губы сложились в улыбку, которая вызвала трепет моего сердца. Она была очень красивой.