– Приключения… – криво усмехнувшись, пробормотала Бри.

– Тебе не обязательно идти с нами! – сказал Хук, когда они втроём направились обратно к лагерю, где чёрные силуэты лошадей были похожи на странные скопления скал на пляже.

– Ты же понимаешь, что мне всё равно надо идти, – фыркнула Бри. – Кто-то должен убедиться, что ты не погибнешь.

– Эйла защитит меня.

Крайер только охнула в ответ. В одно мгновение в памяти всплыло всё, что она когда-либо читала о боевых действиях: рукопашный бой, бой на расстоянии, бой на мечах, борьба, партизанская война, – она перебрала в уме сотни книг, просматривая страницы в поисках чего-нибудь полезного. Она была от природы сильной и быстрой, но у неё не было практических навыков. Как получилось, что она могла говорить на 14 языках, но не умела обращаться с кинжалом? Вопиющая оплошность.

– Я… я не знаю, получится ли у меня. Но можно попробовать.

– Он снова пошутил, – сказала Бри, но она подтолкнула Крайер локтем, как это принято у людей. Это было похоже на дух товарищества, как будто они вдвоём делились чем-то знакомым и тёплым.

Крайер осмелилась улыбнуться Бри. Та улыбнулась в ответ, изогнув губы, и Крайер показалось, будто внутри у неё открылась ещё одна дверь в новую комнату.

Итак, Крайер, Хук и Бри разбудили лошадей и поехали, и всё началось хорошо.

Усталые лошади двигались гораздо медленнее, чем это делала бы Крайер, и были гораздо заметнее, чем один автом. Крайер навострила уши, продолжая вглядываться в темноту, берег, утёсы, чёрную воду в поисках любого признака того, что их заметили, но ничего не слышала, ничего не видела, а песок под копытами лошадей стал грубее, потемнел, покрылся галькой и битыми ракушками, и миля пролетела незаметно.

Бухта Королевы была маленькой – она даже не была отмечена на большинстве карт озера Тея, настолько мала, что Крайер чуть не проехала прямо мимо её устья, хотя она мысленно отсчитывала пройденное расстояние. Она мягко натянула поводья, разворачивая лошадь, и подождала, пока Хук и Бри догонят её, прежде чем повести их гуськом в бухту: через узкое место, где сходились два каменных утёса с узким промежутком между ними, образуя залив.

Когда они перешли на другую сторону, Крайер поняла, почему это место называлось бухтой Королевы. В отличие от пляжа снаружи, песок здесь был белым, как соль. Бухта имела форму замочной скважины, и здесь, у устья, тёмная вода казалась лицом, белый песок – короной в виде полумесяца, а чёрные скалы за ней – копной растрёпанных чёрных волос.

Ты сюда добрался, Лео?

Здесь ты умер?

Лишь отдалённо осознавая присутствие Хука и Бри позади себя, Крайер соскользнула с лошади. Земля захрустела под сапогами. Тут это был не песок, а раздавленные белые ракушки. Было нелепо, но Крайер чувствовала себя так, словно шла по ковру из раздробленных костей. Она осматривала огромные чёрные стены бухты, пытаясь рассуждать, как Лео. Если бы она приехала сюда, спасаясь от нападения, чтобы воссоединиться с семьёй ночью, когда нигде не безопасно, куда бы она пошла? Может быть, тут есть пещера, какое-то укрытие в скалах?

Внезапно послышался шаркающий звук. Сверху посыпался мелкий дождь камешков.

Нет.

– Что... ? – прошипел Хук.

Время замедлилось. Крайер обернулась, и ей показалось, что она движется не по воздуху, а по воде; адреналина разлился по организму, разум устремился вперёд. Хук и Бри не спешились. Они по-прежнему стояли у входа в бухту, наблюдая за Крайер, словно ожидая указаний, потому что она привела их сюда, и они следовали её указаниям.

– Бегите! – сказала Крайер.

Она увидела, как Хука широко раскрыл глаза. Белки его глаз блеснули в темноте.

Она почувствовала внезапное давление в правом плече, как будто её ущипнула невидимая рука – и проигнорировала его. Она бросилась вперёд, за долю секунды преодолев расстояние между собой и лошадью. Она снова вскочила на лошадь, ударила пятками:

– Но!

Хук и Бри, казалось, поняли, что происходит, стрела арбалета отскочила от камней всего в нескольких футах надо головой Хука.

– Бегите! – повторила Крайер, тихо и сдержанно. – Бегите, бегите!

Когда на тебя нападают в темноте, это кошмар. Крайер сама с трудом могла что-то разглядеть вокруг, и она знала, что двое людей практически слепы. Втроём они выбрались из узкого места, из бухты и вернулись на берег озера, но тут…

– Справа! – ахнула Крайер, уловив какое-то движение, короткий силуэт на фоне залитой лунным светом воды.

Солдат-автом, пограничник, быстрый, как прыгающий паук, появился и исчез. Вон. Ещё один. Двое на пляже, третий стреляет со скал наверху.

– Назад! – крикнула Крайер хриплым от страха голосом, больше не заботясь о том, что услышат гвардейцы. – Назад!

Обращаясь к стражникам, она крикнула:

– Нам ничего не надо! Мы не нарушители!

Но даже сквозь страх она знала, что что-то не так. Откуда арбалеты? У пограничников нет приказа убивать нарушителей на месте. Обычно они ловят самых обычных контрабандистов.

Значит, это просто жестокость ради жестокости?

Крайер развернула лошадь и увидела, что другой гвардеец уже ждёт, закрывая собой пляж в том месте, где они туда вошли. Они окружены. Бежать некуда. Блеск металла в лунном свете – Бри вытащила оружие, короткий изогнутый клинок. Она низко склонилась над шеей лошади. Животное в панике встало на дыбы, Бри цеплялась за него рукой, в которой не было лезвия. Хук несколько раз крикнул:

– Мы из Рабу!

Щелчок спуска арбалета. Крайер пригнулась, инстинкты взяли верх, и услышала, как стрела рассекла воздух там, где мгновение назад был её череп. Где-то слева громко выругалась Бри. Крайер выпрямилась и увидела, как та швыряет что-то в гвардейца, загораживающего им путь обратно в лагерь, – не изогнутый клинок, а оружие поменьше, обоюдоострый кинжал. Стражник отступил в сторону, кинжал угодил в песок позади него, но этого крошечного мгновения было достаточно, чтобы Хук и Бри погнали своих лошадей вперёд, двигаясь как один, эффективно, как в тот день на берегу реки, когда они боролись с "тенями". Крайер ударила ногой в бока своей лошади, но! но! но! – и затем по пляжу разнесся визгливый, выворачивающий внутренности звук. Крик раненого животного.

Лошадь Хука подогнулась под ним. Лошадь и всадник сильно ударились о песок, Хуку удалось броситься вбок, чтобы его не раздавило. Но из него явно вышибло дух, или, может быть, он даже ударился головой; он был в сознании, задыхался, но не вставал, а лежал, скорчившись, у линии прилива, рядом с ним тяжело дышала упавшая лошадь, наполовину на мелководье, где пенились крошечные волны.

Стрелявший в него гвардеец снова поднял арбалет, целясь прямо в Хука. На этот раз Крайер знала, что он попадёт не в лошадь. Её разум обработал всё это и извлек из хаоса два факта: Хук при смерти; Бри, его подруга и защитница, не сможет спасти его.

Крайер спрыгнула с седла. Издалека она услышала хлопок от выстрела металлического затвора.

Она приземлилась, по-кошачьи присев на мелководье. Прямо перед Хуком. В спине, всего на расстоянии ладони от позвоночника, возникло ужасное ощущение. Это было похоже на давление, которое она почувствовала в плече ранее, как будто её ущипнули, но это не было похоже на щипок. Ощущение было такое, словно её стукнул великан. Крайер качнулась вперёд под силой удара, едва удержавшись на ногах, а потом упала на Хука и обхватила его обеими руками. Под ладонями были камешки и ракушки. Вода в озере была холодной, она обволакивала запястья, как ледяные кандалы.

– Эйла? – позвал кто-то высоким испуганным голосом.

Болезненное давление в спине сужалось, обострялось. Две точки. Первая, в плече, была не такой уж сильной. Приступ, пульсирующая боль. Вторая… вторая…

Крайер потеряла равновесие. Внезапно она почувствовала сильную усталость, как будто не спала более 17 дней, что стало бы для неё новым рекордом. Теперь она сидела в холодной воде. Внизу всё было мокро. Она по-прежнему стоит? Да, но не сама. Чья-то рука крепко держит её за плечи.