— А она не может просто исцелиться, как ты? — Фабиан с тревогой спросил его.

— Она из Клана Снов, а не из Клана Войны, так что это займет у нее немного больше времени, вот и все, — отрезал Джулиус, закрывая тему.

Я закрыла глаза, чтобы больше не смотреть на них, и боль в моем черепе уменьшилась, когда я заслонила свет. Я была уверена, что скоро поправлюсь. Мне просто нужно было немного отдохнуть, чтобы восстановить силы перед походом за Магнаром.

Я надеялась, что Валентина знает, что ее ожидает. Потому что я не перестану охотиться за ней, пока не покончу с ее вечной жизнью навсегда.

Я

не прекратил попыток сбежать, когда грузовик понесся по дороге, дико подпрыгивая на битом камне и крошащемся бетоне. Я получил еще больше порезов благодаря своим попыткам, а цепи стали такими тугими, что из моих ран лилась кровь. Рана, нанесенная мне Келли всего несколько дней назад, снова открылась, и я стиснул зубы от боли, которую это вызвало.

Солнце, наконец, осталось позади, когда я отдалился от даров Валентины, но даже с вернувшимися силами я не мог освободиться от своих пут. Вместо этого я сосредоточил свое внимание на окружающих руинах, уверенный, что мы направляемся в разрушенную половину Бруклина.

Я считал каждый поворот, занося его в память. В ту секунду, когда эти цепи будут сняты, я буду бороться зубами и ногтями, чтобы сбежать. Если бы Валентина хотела моей смерти, я бы уже превратился в пепел. Но это была роковая ошибка. Потому что, если она думала, что сможет удержать меня живым, то заплатит за эту глупость собственной кровью.

Заскрипели тормоза, и грузовик, наконец, остановился. Кусачий выпрыгнул из кабины, и чей-то голос окликнул его.

— Ты действительно поймал его? — ахнул мужчина.

— Ага. У меня тут один из наших королевских правителей. — Кто-то постучал костяшками пальцев по грузовику, и я стиснул зубы, ожидая их появления.

Четверо кусачих окружили машину, заглядывая в кабину широко раскрытыми глазами.

— Срань господня, — сказала женщина. У нее были ярко-рыжие волосы, коротко подстриженные под боб, и угловатое лицо, делавшее ее похожей на ворону. Ее глаза скользнули по мне со злобным восторгом.

— Привет, принц Эрик. — Она провела пальцем по краю грузовика.

Я зарычал, но она только усмехнулась в ответ.

Двое из них забрались в кузов грузовика, подняв меня между собой. Бороться с ними пока не было смысла: цепи уже начали бы ломать кости, если бы я приложил еще больше усилий.

Они выпрыгнули из грузовика, держа меня в воздухе, и я оглядел обломки вокруг нас между двумя разрушенными зданиями. Они шли целеустремленно, но я заметил металлическую вывеску, торчащую из земли и наклоненную под углом.

Станция «Рокуэй-Авеню».

Я сохранил этот фрагмент информации, когда они миновали знак, и мы спустились по лестнице между горами мусора. На меня опустилась темнота, но мое зрение быстро приспособилось, и я смог разглядеть сырой, наклонный потолок надо мной.

Они ускорили шаг, направляясь все дальше в глубь старой станции метро. Мы подошли к большим рельсам, и они быстро спрыгнули на них. По стенам была расклеена реклама старых фильмов, и девушка с плаката наблюдала за моим бедственным положением со своей вечной улыбкой. Ее голубые глаза были рассечены посередине и покрыты плесенью, и это странное зрелище преследовало меня, пока мои похитители уносили меня от нее.

Темнота сгустилась, но я мог разглядеть старые кабели на стенах, уходящие вглубь туннеля. Кусачие задвигались быстрее, и вокруг меня внезапно загорелся свет, когда мы приблизились к другой станции. Наш путь преградил старый поезд, и один из кусачих перекинул меня через плечо, запрыгивая на платформу рядом с ним.

Группа отнесла меня к поезду, и рыжеволосая ткнула большим пальцем в кнопку на нем. Двери с шипением открылись, и они внесли меня внутрь. Вагон был вычищен и выглядел недавно отделанным: стены и пол были выкрашены в красный цвет, а в дальнем конце стоял большой трон, выглядевший так, словно ему место в музее. Это было огромное золотистое сооружение с багровыми подушечками.

Остается только догадываться, кому он принадлежит.

Кусачие развернули меня лицом в противоположную сторону, и в моей груди разверзлась пропасть. Остальное пространство занимали две огромные клетки, достаточно большие, чтобы в каждой могли поместиться четверо мужчин.

Я стиснул зубы, не в силах побороть желание извиваться в их руках, пока они несли меня к клетке справа. Один из них распахнул дверь, и они быстро втолкнули меня внутрь.

Я выплюнул проклятия сквозь зубы, когда мой подбородок ударился об пол. Перекатившись, я перевел взгляд на них, когда они захлопнули дверь и раздался металлический удар гонга. Рыжеволосая вставила висячий замок на место, с ликованием глядя на меня.

— Приготовься поклониться своей новой королеве, — сказала она, и ее глаза заблестели.

— Я никому не кланяюсь, — прорычал я.

— И все же ты был счастлив заставить нас всех склониться перед тобой и лишить нас данного нам богами права, — прорычала она.

Крупный мужчина рядом с ней с кровоточащим порезом поперек носа кивнул в знак согласия. Меня наполнило сладостное удовлетворение от того, что этот удар нанес истребитель: это должно было оставить адский шрам.

— Но вы довольны тем, что Валентина стала вашей королевой? Вы — кучка овец без собственных мозгов, — сказал я ледяным тоном.

— Мы будем питаться из вены под руководством нашего нового правителя, — сказал раненый, хрустнув костяшками пальцев. — Она — истинная королева Новой Империи.

— И во что же вы теперь ее переименуете? — Холодно спросил я. — «Новая Новая Империя»? Не совсем запоминающееся, но я бы и не ожидал ничего большего от кучки безмозглых долбоебов.

— Это будет Алая Империя, — объявила рыжеволосая с широкой улыбкой. — Люди будут освобождены из Сфер, и мы будем охотиться на них, как нам заблагорассудится. Наше призвание будет исполнено. Наша истинная природа будет почитаться и никогда не будет скрыта. Нас больше не будут угнетать.

— Что ж, как бы очаровательно это ни звучало, боюсь, у вас еще нет такой власти. Моя семья приедет за мной. И единственная кровь, которая прольется в моей империи, будет вашей.

Рыжеволосая подошла ближе к золотой решетке, впиваясь в меня взглядом. — Они никогда не найдут тебя, Эрик Бельведер. И даже если они подойдут близко, Валентина будет печь их под лучами солнца, пока они не покорятся.

— Возможно… если я не вырву ей сердце до этого, — прорычал я, когда гнев закипел в моих венах.

Она откинула голову назад и захихикала. — Ты в клетке, созданной богами. Они помогают нам, потому что знают, что наше дело правое. Они дали нам этот дар бессмертия и хотят, чтобы мы потратили его с пользой.

— На твоем месте я бы поостерегся доверять богам. Они ни на чьей стороне, — сказал я.

Она повернулась ко мне спиной, и кусачие вышли из вагона, оставив меня в одиночестве.

Неземной смех донесся до меня из-за пределов этого мира. Идун была рядом, насмехаясь надо мной. Я стиснул зубы, игнорируя ее присутствие, но пока я лежал в тишине, цепи вокруг меня ослабли, разматываясь, как живые существа, и поползли к решетке, как злобные змеи. Они скользнули между прутьями, свернувшись в кучку за клеткой, и я медленно выдохнул.

Я расправил плечи, морщась от порезов, которые они мне нанесли, пока ждал, что мое тело заживет. Что-то тяжелое навалилось на меня, и я уставился на красную крышу вагона.

Теплая рука коснулась моей щеки, и я поморщился от невидимого прикосновения богини.

— Почему? — Я зарычал на нее. — Что Валентина предлагает тебе за это?

Ее неземной голос наполнил воздух, а губы коснулись моего уха. — Валентина набожна. Она почитает нас.

— Нас? — Я сплюнул, и осознание поразило меня.

— Андвари и я хотели войны. Ты и Магнар отвернулись от нас, прячась под дарами его сокровищ. Где оно, любовь моя? Кто из вас владеет им?