Я продолжаю только смотреть на дочь, читая по ее губам: Мама!
Да, Еся, я твоя мама. И только я. Так было всегда, с самого твоего рождения. Ты моя, только моя.
Сильные руки не дают полностью коснуться пола. Влад. Он здесь, рядом. Краем глаза замечаю, что рядом есть еще кто — то. Но сил посмотреть в сторону нет. Они с каждой секундой полностью покидают меня.
Влад что — то говорит, вернее кричит. На его щеках поток из нескончаемых слез. Почему он так плачет? Я же здесь. Все же хорошо? Ничего же не случилось? Но и слова вымолвить не могу.
Во рту столько крови. Кажется, еще немного, и я просто захлебнусь от нее. Но он здесь со мной, и это главное. Я пытаюсь улыбнуться хотя бы уголками губ, но не могу. Сознание переносит совсем в другую реальность.
Длинный коридор и единственная дверь. Открываю ее, не задумываясь, и захожу внутрь. Яркая вспышка света ударяет прямо в глаза. Но тут же исчезает. Это… Нет… Или все — таки да…
Это библиотека в доме Мальтовых.
Именно в таком состоянии, в котором я ее увидела в первый раз в тот самый день. День, который полностью разделил мою жизнь на до и после. Но и это не самое главное. Мой дедушка Глеб и его жена, которую я видела только на фотографиях, сидят в креслах в центре комнаты и так улыбаются мне со слезами на глазах.
Возле окна стоят и также дарят мне свои улыбки, Клавдия, Стелла и Даша. Перевожу взгляд в сторону. Без слов подбегаю к ним и обнимаю. Возле огромного зеркала стоят мама с папой.
Я точно чувствую их объятия, их аромат. Сама не сдерживаю слез, их так много, очень много.
- Я так скучала по вам, так сильно. Почему вы так рано ушли? Вы так мне были нужны. Почему оставили совсем одну?
- Мы всегда были с тобой, Лина. - слышу мамин голос. Смотрю на них. Они все, как и много лет назад, молодые, красивые и все в белом, в абсолютно белом одеянии. Перевожу взгляд и смотрю на себя в зеркало.
Я сейчас выгляжу, как та пятнадцатилетняя девочка. Кажется, еще вся жизнь впереди. И нас всех ожидает только самое хорошее, самое лучшее, без всех этих потерь и стольких смертей.
- Я дома? - неуверенно спрашиваю. - Я теперь здесь с вами останусь навсегда?
Вместо вопросов меня снова прижимают к себе и крепко обнимают.
- А как же они? Как они там?
- Не волнуйся, Лина. - слышу голос Даши. - Они все останутся под нашей защитой.
- Значит… Значит теперь это мой дом.
Это не вопрос. Понимание. Осознание. Сознание снова возвращает в реальность, где так больно, очень сильно. И снова глаза в глаза. Пусть эти любимые глаза будут последним, что я увижу и запомню в этой жизни. Жаль, не понимаю слов Влада, не могу их разобрать.
Говорят, ангелы уже давно не плачут. Но это не так. Они плачут всегда, переживая самую сильную боль за тех, кого так любят. И последнее, что я чувствую и слышу, это одинокую, скатившуюся слезу по моей щеке и нечеловеческий крик Влада…
Есения.
Я хочу проснуться, прийти в себя и понять, что мне просто приснился самый страшный кошмар. Что все это было не наяву. Но как можно было проснуться, если ты даже не спал. Это какой — то нескончаемый кошмар, бездна моих болей и страданий.
Неважно, сплю я или нет, но я слышу Ее голос. Постоянно. Так, как будто она рядом. Она не дает мне даже на секунду отключиться, изматывает меня, мучает, издевается. И нет сил кричать. Нет способа вытравить Ее из моей головы.
Я, как марионетка, которой она легко так управляет, подчиняет себе. Ни я, ни мой разум мне уже не принадлежат. За такое короткое время она сумела полностью завладеть им.
Сейчас я нахожусь в квартире у Ильи. Повсюду его запах. Я могу и дальше притворяться, что сплю и ничего не слышу, Илья все равно сейчас занят совсем другими делами. Он постоянно на телефоне. Хоть Илья и в другой комнате, но я слышу, как иногда он очень громко с кем — то спорит.
Его шаги все громче и ближе. Поймет или нет, что я не сплю? Но он только оставляет еле ощутимый поцелуй на щеке, проводит нежно по ней своей ладонью и покидает квартиру, оставляя меня абсолютно одну.
Хотя я и так уже одна. И в этот раз, боюсь, что навсегда. Не нужно быть умным, чтобы понять, куда так срочно и быстро уехал Илья. Я знаю, где в его квартире наличка. Беру именно столько, сколько хватит на такси в одну точку.
Есть только единственная больница в городе, куда могли отвезти маму. Если бы с ней… Прикрываю в такси глаза, вытираю застывшие слезы. И думать о таком не хочу даже. Но если бы с мамой, что — то случилось, все бы уже знали.
Ведь так? Смотрю на свои руки, на трясущиеся пальцы. Заламываю их сильнее, но тремор никуда не уходит, а становится только сильнее, перенося вибрацию на все тело. Теперь эти самые руки в крови.
В крови самого близкого и любимого человека. Она была права. Я родилась, чтобы причинять боль и страдания тем, кого так сильно люблю. Не успеваю вытирать слезы. Они градом стекают по щекам, оставляя невидимые ожоги.
Я выстрелила. Я… Выстрелила. И пусть не специально, но я сделала это. А ведь хотела только обезопасить всех от себя. И что из этого вышло?
- Девушка, вам плохо? Может вам воды? - слышу заботливый голос таксиста. Видимо, он уже не раз пытался достучаться до меня. Ничего не отвечаю, только лишь киваю. Наверное, взгляд у меня совсем безумный и не вменяемый.
Мужчина и не пытается продолжать дальше расспросы, чему я только рада. Наверное, они и не уместны, учитывая, куда именно он меня везет.
- Черт! - резко притормаживает он и ругается. - Не пойму, что сегодня творится в городе? Такого на моей памяти точно не было. Некогда даже новости посмотреть. Сегодня все заказы только с вокзалов, аэропорта, и все только до этой больницы.
Впереди пробка, мы минимум здесь на час и это в лучшем случае. Таксистов сегодня не хватает, все зашиваются. Да, что же такое произошло? Как будто чьи — то похороны кого — то очень важного не меньше.
При упоминании похорон, как будто сама перестаю дышать.
- Остановите здесь. Дальше я дойду сама. Сдачи не нужно.
Оставляю деньги на сиденье и вылетаю из машины, срываюсь на бег до больницы. Кажется, если не успею хотя бы на минуту… Даже думать о таком варианте не хочу. Машин, людей вокруг, их и правда очень много, через чур много.
Несколько длинных нескончаемых кварталов преодолеваю всего за несколько коротких минут. Нет времени отдышаться, легкие пекут. Но даже это не помогает от Ее присутствия в голове. Ощущения, что все прохожие смотрят на меня и пугаются моего ужасающего вида.
В больнице настоящая давка. Охрана еле справляется. В таком дурдоме сложно что — то понять. Наверное, сейчас и наступил конец света для всех. В этой больнице я знаю каждый уголок, каждый выход.
Руслан часто здесь проходил лечение. Я помню, как после тренировок уже поздно вечером тайно пробиралась в его палату. Вот и сейчас без труда попадаю внутрь. Найти больничную форму и переодеться, одеть медицинскую шапочку и маску, чтобы никто не узнал, не составляет большого труда и затрат времени.
Здесь тоже суматоха, суета. Нет никому никакого дела до меня. Я, как невидимка, для всех. Примерно куда идти знаю. Но полностью удостоверяюсь, когда вижу наших охранников, работающих на дядю.
Прячусь за углом, чтобы меня не было видно. Вижу сначала брата, потом и Илью, Влада и дядю. На отце Ильи до сих пор надета та самая рубашка, испачканная вся в крови, в маминой крови. Они все здесь уже вторые сутки, не отходят ни на минуту.
Даже с такого расстояния я вижу все их безжизненные лица. Новости все услышали разом. Из операционной вышел врач. Его я не знала и видела в первый раз. Хотя знаю почти весь персонал больницы.
Наша семья — главный спонсор лучшей больницы нашего города и не только города. Благодаря нашим миллионным вложениям эта лучшая больница области.
- Лука! - с надеждой в голосе слышу голос отца Ильи и любимого мужчины мамы. Бледное лицо врача не предвещает ничего хорошего. Он не спешит с ответом, испытывая терпение всех присутствующих.
