«Да воздаст Господь за это дело твое, и да будет тебе полная награда от Господа Бога Израилева, к Которому ты пришла, чтобы успокоиться под Его крылами!»
(Руфь 2:12) Вооз имеет в виду, что Руфь пришла, движимая своим чистым добрым сердцем, что у нее нет каких-то корыстных интересов.
«Она сказала: да буду я в милости пред очами твоими, господин мой! Ты утешил меня и говорил по сердцу рабы твоей, между тем как я не стою ни одной из рабынь твоих»
— такое мудрое слово говорит Руфь.
«И сказал ей Вооз: время обеда; приди сюда и ешь хлеб и обмакивай кусок твой в уксус. И села она возле жнецов. Он подал ей хлеба; она ела, наелась, и еще осталось».
(«Уксус» здесь означает нечто вроде соуса или супа.) Это напоминает нам:
«Опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня»
(Мф. 26:23).
Вооз дает своим слугам указание не возбранять Руфи собирать колоски. Руфь доверяется Ноемини, и та учит ее, как ей вести себя в отношении Вооза и его окружения. Ноеминь советует Руфи придти ночью к Воозу и лечь около его ног. Руфь так и делает.
«В полночь он содрогнулся, приподнялся, и вот, у ног его лежит женщина. И сказал (ей Вооз): кто ты? Она сказала: я Руфь, раба твоя, простри крыло твою на рабу твою, ибо ты родственник
(иначе говоря, будь моим мужем)
. Однако Вооз проявляет величие духа и сдержанность чувств, хотя Руфь, вероятно, ему нравится во всех отношениях. Внутренне он согласен с тем, что она предлагает ему себя, но в сердце его есть закон и пророки, поэтому он говорит:
«Благословенна ты от Господа
(Бога)
, дочь моя! это последнее твое доброе дело сделала ты еще лучше прежнего, что ты не пошла искать молодых людей, ни бедных ни богатых; итак, дочь моя, не бойся, я сделаю тебе все, что ты сказала; ибо у всех ворот народа моего знают, что ты женщина добродетельная; хотя и правда, что я родственник, но есть еще родственник ближе меня»
.
Великая тайна заключается в том, что если человек сам себя считает недостойным какого-то места, то Господь и ставит его именно на это место. Вспомним Моисея, который говорил: Господи, за что ты избираешь меня, ведь я косноязычен. Так и здесь: есть другие претенденты на Руфь, может быть, они сочтут возможным на ней жениться.
«Переночуй эту ночь; завтра же, если он примет тебя, то хорошо, пусть примет»
.
Утром Вооз поднимает Руфь очень рано, чтобы никто не подумал, что между ними что-то было, дает ей зерна и отпускает к Ноемини. Затем он разыскивает своего родственника и предлагает ему поступить по закону Моисееву — восстановить семя умершему. Однако тот сказал:
«Не могу я взять ее себе, чтобы не расстроить своего удела. Прими ее ты, ибо я не могу принять»
. То есть у него какие-то свои планы, из-за которых он не мог взять Руфь в жены.
И был такой обычай в Израиле: при подтверждении дела
«один снимал сапог свой и давал другому,
(который принимал право родственника),
и это было свидетельством у Израиля. И сказал тот родственник Воозу: купи себе. … И сказал Вооз старейшинам и всему народу: вы теперь свидетели тому, что и покупаю у Ноемини все Елимелехово и все Хилеоново и Махлоново; также и Руфь Моавитянку, жену Махлонову, беру себе в жену, чтобы оставить имя умершему в уделе его, и чтобы не исчезло имя умершего между братьями его и у ворот местопребывания его: вы сегодня свидетели тому»
.
Мы видим здесь древнейший чин обручения и брака.
«И взял Вооз Руфь, и она сделалась его женою. И вошел он к ней, и Господь дал ей беременность, и она родила сына»
. Благодать Божия помогает им в создании хорошей доброй семьи. Руфь ведь была замужем, о ней не сказано, были у нее дети или нет; скорее всего, что не было. А здесь Господь благословляет, и от этого брака рождается Овид — отец Иессея, отца Давидова.
Таким образом, Руфь входит в родословие царя Давида. Книга оканчивается так:
(а Фарес родился, как вы помни{21}те, от нарушения закона ужичества, когда Иуда вошел к своей невестке Фамари; там закон нарушен — здесь он исполнен, и наступает духовное равновесие между двумя событиями в Иудее)
.
Итак, какова символика книги? Ближайший родственник, который не может жениться на Руфи, — это указание на закон, который не может спасти грешника, даровать ему жизнь (ветхий закон). Сам Вооз, который готов выкупить Руфь, поскольку другой родственник не может это сделать, символизирует Христа (преломление хлеба), т. е. делает то, чего не может сделать закон: избавляет человека от греха проклятия и смерти. Руфь, не принадлежавшая к избранному народу, является прообразом нас — христиан из язычников.
Есть в книге три женских образа: Орфа (образ мирской женщины, сердце которой принадлежит ее стране и ее богам; она символизирует человека, предпочитающего славу и богатство мира славе и богатству во Христе); Руфь (женщина, исполненная веры и любви, которая готова покинуть землю свою, чтобы услужить Богу Живому; она являет собой человека, который добровольно избирает Иисуса Христа: «Твой Бог будет моим Богом» и обретает больше того, что он отдал); Ноеминь (личность отпавшая и возвратившаяся, покинувшая на время землю своего Бога, чтобы жить во вражеской стране; она символизирует собою человека, который сворачивает с доброго пути, но после испытаний в земле Моавитской снова возвращается к Богу).
Особая черта этой исторической книги: в ней нет ни капли пролитой крови. Почти во всех исторических книгах кровь льется рекой, кроме Песни Песней. Здесь же нет ни одного жестокого действия, все происходит в мире, согласии и любви.
КНИГИ ЦАРСТВ. Общий обзор
Перед эпохой книги Царств мы видим Израиль, представляющий собой уникальное для древнего мира явление. Этот единственный народ, который исповедует единобожие, отличается редким типом государственного устройства, получившего впоследствии название амфиктионии, т. е. добровольной равноправной конфедерации племен, имеющих своим центром общую святыню (Ковчег Завета).
Была ли скиния в период судей? Возможно, была. Но многие исследователи ветхозаветного текста считают, что скиния, о которой мы читаем в Исходе, — это позднейшее явление, существовавшее в то время, когда во славе уже был храм Соломонов. Невозможно считать, что великая святыня, которая находилась в храме Соломоновом, была в небрежении в то время, когда Израиль ходил в пустыне. Скиния была, о ней говорили, но ее великолепие (золото, виссон и т. п.) трудно представить в условиях пустыни. То есть великолепие это — принадлежность храма Соломонова, его блеска. Это одно из исследований последних времен, хотя для нас и не имеет особого значения, сколько там было золотых столбов и т. п. Для нас важно, как поклонялись Богу: был жертвенник, был кадильный алтарь, было семь хлебов предложения, семисвечник, были жертвы, Святое Святых. Священник остается священником независимо ни от чего, в том числе и от того, как он одет.
Во времена книги Судей власть в Израиле принадлежала одному Богу. Израильтяне избирали особых людей (судей), которые помогали им в конфликтах с соседями, набегах вражеских племен. Однако со временем израильтяне стремятся быть похожими на другие народы и начинают требовать установления монархии. Около 1030 г. до Р. Х. последний из судей — пророк Самуил — после долгих колебаний помазывает на царство Саула. Однако будучи царем, Саул не исполняет возложенную на него миссию, поэтому Самуил, исполняя волю Божию, помазывает на царство юношу по имени Давид из колена Иудина.
