Они служат нам на потребу дня, пищей, необходимой, чтобы продолжать жизнь. Пример — святитель Нестор, просветитель камчадалов. Там люди пили кровь оленей и этим спасались от цинги, иначе все бы давно умерли. Выходит, они нарушали заповедь о вкушении крови? Для них это не смертный грех, так как они вынуждены были это делать. Давид тоже пришел и взял хлебы предложения, которые не полагалось брать никому, кроме священников, и вкусил и дал окружающим его и не согрешил. Поэтому нужно видеть в этом определенную заповедь, что мы должны прежде всего не убивать человека, ибо человек — образ Божий. И каждый имеет в себе образ Божий, поэтому руку поднимать на человека недостойно, опять же если речь не идет о защите своего отечества, о защите своего дома, и близких.
Если нападают на твоего отца, на мать и убивают жену и детей твоих, а ты в это время будешь смотреть равнодушно, как это делают, исполняя заповедь «не убивай», в таком случае ты будешь потакать убийцам, ты сам будешь принимать в этом какое-то участие. Слава Богу, что такого у нас не бывает. Вы знаете, что у нас великие святые земли русской, такие как преподобный Сергий, благословляли воинов на защиту отечества, и монахи Пересвет и Ослябя, которые погибли на поле Куликовом, являются для нас примером этого самоотверженного служения.
«Не прелюбодействуй», — говорит нам седьмая заповедь. Заповедь, повелевающая соблюдать чистоту в своей жизни. Как объяснить детям это слово «прелюбодействовать»? Я бы сказал так: «Не переступай через свою любовь». Слово «любовь» всем известно, и дети любят и папу, и маму, и окружающих, и слово «прелюбодействовать» значит изменить своей любви, попрать ее, переступить через нее. В прямом смысле — изменить человеку, которого ты любишь.
Сейчас очень много разводов, очень много нестроений в семьях, что любой ребенок знает, что такое «отец ушел от матери» или «мать ушла от отца» или что они остались без отца и матери. Это и есть иллюстрация этой заповеди. Конечно надо говорить и о чистоте жизни, и о чистоте отношений между полами, между мужчиной и женщиной, и о чистоте брачной жизни. Это все необходимо сказать тем языком, который будет понятен, ничего не утаивая и стараясь донести до сознания ребенка чувство ответственности за ту жизнь, которую ему предстоит прожить. Помните, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас, — сказал апостол, — и горе тому, кто растлит храм Божий. Поэтому эта заповедь требует определенных иллюстраций из жизни святых, из жизни ветхозаветных праведников, из жизни окружающих, чтобы это не было голословно, а было на примерах.
«Не укради» — эта заповедь гласит о том, что нельзя брать того, что тебе не принадлежит.
Заповедь девятую я так формулирую детям: «не лжесвидетельствуй», т. е. не говори напраслины, как часто дети, бывает, оговаривают друг друга, желая перед взрослыми показаться значительнее или лучше, чтобы их похвалили. Внушая детям любовь друг ко другу, мы должны сказать, чтобы они не ябедничали, не лжесвидетельствовали.
И последняя заповедь «не пожелай дома ближнего, ни жены, ни раба, ни скота…» и т. д. Мы сформулируем ее так «не завидуй». Зависть один из самых страшных пороков; если мы будем завидовать, то на нас повалятся и все остальные грехи. Через зависть грех вошел в мир, ибо дьявол позавидовал человеку, и был искушен Адам и пал. Чтобы заповеди стали доступны, я предлагаю в воскресной школе детям сделать десять карточек с написанием римскими или {79} арабскими цифрами от 1 до 10. Затем, после одного-двух уроков усвоения заповедей, даю им наглядные примеры в виде какого-либо рассказа, например «Рассказа странника», и по этим рассказам прошу их писать баллы: например, грех такой-то. Они пишут 2, 3, 4 и т. п., например, если идет речь об убийстве, то они пишут цифру 6.
Затем начинаю им рассказывать истории и спрашиваю, какой грех совершен? Они поднимают эги самые цифры. Это воспринимается как игра, но в то же время хорошо усваивается. Буквально, через 2–3 недели, они хорошо знают все десять заповедей. Я рекомендую преподносить эти десять заповедей, упростив их для детского сознания, чтобы это было понятно и отложилось у них на всю жизнь.
А теперь уже для вас, серьезно. В десяти заповедях нет указания на оседлую жизнь, на сложную ритуальную систему богопочитания. Скрижали не представляют собой обширного манускрипта, такого как книга «Левит» или «Второзаконие». Все десять заповедей умещались на двух каменных плитах, и сам этот способ написания на двух каменных плитах говорит о их большой древности. «Закон Божий был написан на скрижалях каменных, что означало ожесточение сердец человеческих, написание на них перстом Божиим показывает, что только сила Божия может смягчить каменное сердце человека». Эти слова сказал священник Александр Харизменов.
В истории Израиля нет такого периода, о котором можно было сказать, что заповеди Декалога ему неизвестны. Их цитируют пророки, они включены во Второзаконие. Эти и другие соображения приводят многих историков к выводу, что именно Декалог является первоначальной Моисеевой Торой, т. е. законом, основой основ. При записи был использован так называемый Синайский алфавит, который в ту пору употребляли семиты, соприкасавшиеся с Египтом. И лишь впоследствии, когда семиты восприняли ханаанскую письменность, Синайские записи были переписаны на пергаменте или папирусе. И в таком виде дошли до наших дней. Сами скрижали до нас не дошли. Есть некоторые образцы каменных скрижалей, как камень Миши, который показывает нам образец такой древней клинописи, но сами заповеди дошли до нас только на папирусе.
Одним из самых древних папирусов Ветхого Завета считается папирус Нэш, и было бы логично предположить, что именно на нем написаны рукой древнего писца десять заповедей Моисея. В десятословии мы видим два основных аспекта: первое — учение о Боге и второе — о служении Ему. Первая заповедь повелевает поклоняться и чтить единого Бога, избавившего Израиль из рабства Египетского. Моисей запрещает поклонение каким бы то ни было богам, кроме Сущего, Яхве — Бог вселенной, Бог отца Авраама, Исаака и Иакова, Ему одному подобает слава, Он есть истинный Бог Израилев, Бог патриархов.
Взывающий к Моисею Бог — это не космическая сила, не простой отблеск внутреннего мира людей, Он — Владыка всех вещей, свободный по отношению к своему творению, но при всем своем величии это Бог самый близкий человеку, которого когда-либо знали. Эту близость, добровольность которой необходимо подчеркнуть, Яхве использует всегда, когда ведет свой народ теми путями, которые не имеют аналогов в истории. Открываясь человеку как вышний Бог, как Владыка тварей, Он открывается человеку как Творец человека, как его Отец. И теперь, заключая завет с Израилем через Моисея, Господь преследует одну лишь цель: восстановить в человеке омраченный грехом образ Божий и довести его до совершенства, разверзая для этого небеса и сходя до человека.
Вторая заповедь требует не изображать Бога, отказаться от всякого изображения. Отсутствие изображения Бога стало отличительной чертой ветхозаветной религии. Если народы, окружающие Израиль, допускали изображение своих божеств в виде идолов, это птицы, солнце, различные изображения Ваалов, то Моисей запретил попытки делать изображение Яхве. Весь древний мир не мог отрешиться от представлений о Боге, как о существе, подобном человеку, звероподобном, или по крайней мере, имеющем образ или форму.
Моисей решительно отвергает эти представления: Бог невидим, Он не имеет изобразительной формы. Когда Он является человеку, Он обретает образ Ангела Яхве. По словам протоиерея Сергия Булгакова, «Ангел Яхве есть тварный Бог, не по благодати только, как человек, но по причастию. Однако, именно эта тварность ангельской ипостаси только и делает возможным для человека вынести нестерпимый огонь богоявления». Мы боги по благодати, а Он по причастию. Однако, именно эта тварность ангельской ипостаси и дает возможность для человека вынести нестерпимый огонь богоявления, это есть та мера, в которой человек может принять явление Бога раньше Его вочеловечения. До того как Господь стал человеком «Его же никто никогда не видел», — говорит св. Иоанн Богослов, и тем не менее встречи с Богом, постоянно описываются в Ветхом Завете. Но Бог не может говорить человеку непосредственно, ибо смертный не может вынести Его испепеляющей мощи, поэтому все теофании Ветхого Завета суть явление Ангела. Но Моисей не мог допустить, чтобы Бог в таком умаленном виде изображался, и поэтому изображение Бога {80} не допускалось в Ветхом Завете. Ангел является неоднократно и Аврааму, и Исааку, и Иакову, который боролся с Богом, но изображения Ангела Моисей не допускал, потому что это не есть Бог.
