— А разве женщинам на корабле разрешено находиться, эрл Игнат? — негромко спросил младший Эскобето, стоя на полубаке, откуда хорошо просматривалась палуба с валяющими друг друга штурмовиками под присмотром Гуся.

— Этот бриг носит женское имя, Эсти, — усмехнулся я. — На нём я спасался бегством с архипелага вместе с будущей женой, так что одна или две дамы на корабле, скорее, к удаче.

— Вы мне расскажете о родителях? — спросил парень с надеждой. — Я уже очень плохо помню их лица, и кажется, у меня никогда не было ни отца, ни матери.

Я пристально поглядел на Эстевана, по лицу которого пробежала тень.

— Несомненно, мой мальчик. Только не сейчас, а во время ужина. Ведь твоя бабушка тоже захочет узнать о судьбе твоих родителей. Неужели они после того, как привезли тебя в Фарис, ни разу не навещали тебя?

— Последний раз пять лет назад, или чуть больше, — задумался Эскобето. — Но это было ночью, когда я спал. Бабушка не стала меня будить, а мне тогда приснился сон, как мама склоняется надо мной и целует меня. А по щекам катятся слёзы. Может быть, это мне не приснилось?

Что я мог сказать? Только ободряюще сжать плечо.

— Хочешь провести бой на палашах? — пришла в голову мысль.

— А можно? — оживился Эстеван. — Я только шпагой хорошо владею.

— Гусь! — гаркнул я и десятник тут же подскочил ко мне, блестя мокрым от пота торсом.

— Да, командор! — он с любопытством поглядел на парня.

— Дай молодому сеньору палаш и поставь его против Тью. Пусть ребята проведут пару-тройку боёв. Только стой рядом, чтобы они не поубивали друг друга. Заодно покажешь приёмы абордажного боя.

Я не стал говорить, чей сын перед ним, хоть и доверял Гусю. В силу своего характера десятник мог не удержаться и кому-нибудь «по секрету» шепнуть, что за гость находится на «Тире». А там слухи расползутся по всему кораблю. Завтра планирую часть штурмовиков и членов экипажа отпустить на берег, и кто-нибудь по пьяни начнёт болтать языком.

Подмигнув обрадованному Эстевану, я поднялся на капитанский мостик, заметив здесь Пегого. Он сидел в плетёном кресле и мерно покачивался вперёд-назад, задумчиво разглядывая панораму города.

— Виконт не появлялся? — спросил я его, по обыкновению решив раскурить здесь пахитосу.

— Как ушёл с вами, так и пропал, — Пегий прищурился. — Что за мальчишку ты привёл?

— Он тебе никого не напоминает? — я окутался дымом и выбросил догорающую спичку за борт. Пегому я доверял.

— Есть такое, — кивнул шкипер. — Только не могу сообразить, на кого он похож. Что-то в голове проскальзывает, но так… нет.

— Ну и ладно, — я усмехаюсь и облокачиваюсь на борт. — Сегодня вечером я с доном Ардио приглашён на ужин к одной знатной даме. А это — её внук.

— Это как-то согласуется с нашим планом? — кресло перестало поскрипывать.

— Ещё как. Появились кое-какие мысли, — я кивнул — Поглядели мы сегодня на дворец герцога. Непростая крепость, нахрапом туда не полезешь, нужна смекалка. Завтра вечером собираемся в кают-компании и накидываем первоначальный план с учётом сведений, добытых виконтом и, надеюсь, после сегодняшнего визита.

— Почему бы тебе с герцогом не познакомиться? — Пегий снова стал раскачиваться. — Так легче к жертве подкрасться. Он не будет ожидать нападения.

— Мысль верная, но невыполнимая, — я подержал во рту табачный дым и выпустил его наружу. — Времени у нас нет. Остаётся одно: в мешок — и на корабль.

— Тоже неплохо, — согласился шкипер. — А давай поднимем «Тиру» ночью и зависнем над дворцом! Штурмовики спрыгнут вниз, перебьют охрану и герцога за жабры возьмут. И сразу дёру…

— Охраны слишком много. Людей потеряем. Нужно точно знать, где спальня Тенгроуза, чтобы тихо выкрасть, и так же тихо уйти, — размышлял я. — На всё про всё у нас десять дней.

— Никогда в таких заварушках не участвовал, — покачал головой Пегий. — Ты сумасшедший, Игнат. Может, тебе и в самом деле помогает Кракен?

— Мы сами свою жизнь строим, дружище, — я усмехнулся. — Главное, чтобы под рукой всегда был заряженный пистолет и пара ручных бомб.

— И кортик с абордажным топором, — хохотнул шкипер. — С тобой не соскучишься, командор. Помирать весело будем.

— Но-но, — я погрозил ему пахитосой, зажатой между пальцами. — Даже мыслей таких не держи в своей голове. Тебе ещё предстоит взойти на палубу новой «Тиры» и стать командором флотилии дома Толессо.

Пегий даже приосанился от таких перспектив и энергично закачался в кресле, раздумывая о своём будущем. Вероятно, он уже видел себя в капитанской треуголке, стоящим на флагманском бриге и раздающим приказы по флотилии.

— С тобой приятно иметь дело, Игнат, — перестал он раскачиваться. — Я нисколько не жалею, что принял твоё предложение. Мне здесь интересно, хотя иногда хочется окунуться в безрассудный бой, проламывая оборону врага и идти на абордаж.

— На твой век хватит, — я щелчком выкинул пахитосу за борт, и оставив Пегого в одиночестве предаваться мечтаниям, спустился на палубу, где штурмовики уже обливались забортной водой.

Эстеван тоже принимал участие в этом веселье. Высокий, худощавый, с выпирающими мальчишескими лопатками, он с хохотом опрокинул ведро воды на Тью, а потом и на него обрушился водопад из другого ведра. Тюлень пошутил.

— Благодарю вас, эрл Толессо, — обтираясь какой-то тряпкой, младший Эскобето подошёл ко мне. — Это была великолепная тренировка. Узнал много интересного. Мне казалось, фехтование со шпагой ничем не отличается от боя на палашах. А виртуозное исполнение ножами, которое показал ваш слуга — такого я вообще никогда не видел.

Тью — виртуоз? Я с интересом поглядел на покрасневшего денщика, крутившегося рядом. Эстеван с детства привык к оружию, и его слова нельзя принимать за пустопорожнюю болтовню. Парень знает, что говорит. Конечно же, Тью не достиг тех вершин, на которых сейчас находился Рич, но мнение постороннего человека меня порадовало. Глядишь, через год-другой у пластуна будут помощники.

— А я могу так научиться? — взыграло самолюбие у Эстевана.

— Почему нет? — я пожал плечами. — Если готов с утра до вечера проводить на учебном полигоне и через «не могу» укреплять своё тело разнообразными занятиями.

— Я хочу стать штурмовиком, — неожиданно заявил младший Эскобето.

Тью сразу же сжался и попытался бочком скрыться за полубаком, но я успел ему показать кулак. Тоже мне рекрутёр нашёлся!

— Бабушке не понравится твоё желание. Она едва не потеряла своего сына, сеньора Эскобето, а тебя и вовсе не захочет отпускать со мной.

— А если я поговорю с ней? — пытливо взглянул на меня Эстеван. — Вы же здесь не просто так появились. Зачем вам понадобилось изучать особняк герцога Тенгроуза? Я за вами наблюдал очень внимательно. Не похожи вы на обычных любопытных гостей города.

Глазастый, стервец! Ну и что теперь мне с ним делать?

— Послушай, Эсти, — я приобнял его за плечи и тут же отпустил. — Ты же не против, если я буду называть тебя так?

— Да вы уже давно так меня зовёте. Но я не возражаю. Вы же дружили с моим отцом.

— Вы дружили с моим отцом, — он поглядел на меня пытливо. — Мне будет приятно.

— Отлично… Я бы хотел спросить. Как относятся к герцогу Тенгроузу жители Фариса? Видишь ли, у меня под командованием находится кондотта, которую нанимают речные купцы для сопровождения караванов, — мы медленно прогуливались вдоль борта. — Два месяца назад я вместе с отрядом шёл в Осхор, и по пути пришлось немного повоевать. Так бывает, Эсти. Одни тяжело трудятся, чтобы заработать на хорошую жизнь, а другие только и умеют отбирать чужое ножом и топором. Поймали таких ценителей чужого добра и как следует допросили. Ты про мятеж в междуречье слышал?

Эстеван кивнул, но пока ничего не говорил, изредка бросая взгляды на безмятежную гладь гавани.

— Наёмники рассказали много чего интересного о заговоре против короля, но меня особенно заинтересовали имена двух человек, живущих в Фарисе. Один из них — Паук, но это прозвище, понимаешь ведь? А второй — некий герцог. В этом городе только один герцог, наместник южных провинций, Петрик Тенгроуз. Мне бы не хотелось подозревать его в организации мятежа без фактов и доказательств… Как здесь относятся к Тенгроузу?