Саманта села на шершавый подоконник и поджала под себя ноги. Вот и всё. Шаг сделан, и теперь она практически «на том берегу Темзы». Так в шутку её знакомая называла процесс развода. Оставалась малость: пара встреч с юристом, бумажная волокита, тонна слёз и, возможно, поиск хорошего психотерапевта, который будет раз в неделю, как механическая кукла, повторять, что она ни в чём не виновата.

Девушка подалась назад и упёрлась спиной в холодный откос. Не виновата? Ещё как виновата. Перед собой, так точно. Пять лет университета Голдсмитс, высшие баллы, победа на литературном конкурсе «Наследие Бирмингема» и, как венец успешной студенческой деятельности, приглашение на стажировку в «Таймс». Что она сделала тогда? Правильно – вышла замуж. Победы, награды, работа… Боже, как это мелко по сравнению с ролью жены и матери. Любящей, любимой.

Три года в попытках нарисовать счастье и растворить себя в нём. Удачно, вот только бумага оказалась не высшего качества. За несколько лет рисунок истрепался, краски поблекли, и Саманта поняла – её больше не любят. А может, и не любили никогда…

Эд учился на курс старше и был тем самым популярным красавчиком, при виде которого девушки становятся в ряд, а затем укладываются ровненькими штабелями. Сэм не стала бы исключением, но была слишком занята студенческой жизнью и публицистической деятельностью. Конференции, конкурсы, тематические недели. За ней было не угнаться. В тот момент было сложно поверить, что эта яркая шатенка в стильных очках в тонкой оправе по ночам зачитывается классикой английской литературы, мечтая о большой и чистой любви, детишках и уютном домике где-нибудь в живописном Крейле. Только не Сэм. Она дерзкая, хваткая, умная. Её как минимум ждёт место редактора в престижном журнале, а как максимум… Уж точно не летящее женственное платье и пироги по воскресеньям. Скорее всего, так думал и Эдвард, когда слушал её выступление на научной конференции студенческого клуба. Или нет?

– Не слишком ли много умных мыслей в вашей чудесной головке, мисс? – спросил он тогда, сверкнув белозубой улыбкой.

– Не слишком ли много клише в вашем хорошо отрепетированном вопросе, мистер? – парировала она.

Так началась их история. Яркая, страстная и, как показала прошедшая неделя, до боли поверхностная.

Возможно, поначалу её живой ум, вкупе с острым язычком, заводили Эдварда, будили в нём первобытный инстинкт охотника и завоевателя. Сэм нравилось покоряться ему. Нравилось, когда он принимал решения за них двоих. Заводило, когда он что-то запрещал, крепко сжимая в объятиях и обещая наказать за непослушание. Эд дарил ей самые большие букеты, самые необычные путешествия и самые яркие ночи, а Сэм готовилась стать главной героиней романа о большой любви и тихом семейном счастье. Свадьба, медовый месяц и, кажется, спектакль подошёл к концу…

«Господи, Сэм… Ты такая умная девушка. Как ты набрала в свои подруги этих тупых куриц?» – звоночек раз.

«Нет, ты не наденешь это платье. Ты моя жена, а не распутная девка. И волосы собери в пучок», – звоночек два.

«Что за воду ты использовала для супа? Дрянь…» – грохот тарелки об пол, и третий звоночек.

Почему тогда, собирая осколки фарфора трясущимися руками, она не вылила ему на голову этот пресловутый суп? Почему не ушла? Потому что ослеплённая любовью не заметила, как лишилась своей жизни и самой себя. Ни друзей, ни увлечений, ни лица. Единственное, что осталось у Саманты – это книги. Они уносили в другой мир, позволяя пережить тупую боль от ежедневного морального уничтожения. Время от времени она удалённо подрабатывала: редактировала тексты, переводила статьи, пару раз провела онлайн-мастер-класс для начинающих авторов. На этом всё. Вакуум.

Последние полгода их брака Эдвард мало появлялся дома. Разговоры по душам ни к чему не приводили. Разве что к язвительным репликам в её адрес. А когда Саманта увидела его в компании яркой брюнетки, чем-то так сильно напоминавшей её саму несколько лет назад, то просто ушла. Молча. Оставив на накрытом к ужину столе ключи, карточку и мобильный телефон.

Сейчас, сидя у окна маленькой квартирки в пригороде Лондона, она смотрела на лунные блики, отражавшиеся в тёмной воде, и пыталась возродить в памяти момент, когда её жизнь свернула не туда. Наверное, та самая конференция и стала отправной точкой.

Саманта прикрыла глаза, отпуская на волю слезинку, сбежавшую по щеке.

Их пикировка, его горящий взгляд, её смелая улыбка, а потом… коридор, мимолётное знакомство и обещание встречи. Узкая ладонь утонула в его руках, сердце щёлкнуло, запуская таймер. Начало новой жизни. Начало конца…

– Ну всё-всё… Я же Сэм, верно? – улыбнулась девушка мутному отражению в оконном стекле. – Приехала из деревушки, вихрем ворвалась в Лондон. Взлетела, упала… Взлечу ещё раз, не привыкать, да?

Отражение расплылось, проливаясь новым потоком слёз, но Саманта знала – так нужно. Ещё немного и станет легче, а там уже и рассвет, таящий смутную надежду на то, что всё обязательно будет хорошо.

– Сэм, как же так… – в динамике раздался растерянный голос. – Я думала, у вас с Эдвардом всё прекрасно. Во всяком случае, он сказал, что тебе некогда…

– Постой, Энни! – Саманта вскочила из-за стола и чуть не перевернула чашку горячего кофе. – Эд общался с тобой?

– Да… Разве ты не знала? Мы как-то утром пересеклись в Сабвэй*. Он намекнул, что ты в положении и плохо себя чувствуешь. Сказал, ты сейчас не в том состоянии, чтобы с кем-то общаться…

Сэм словно окатило ледяным душем. Каков мерзавец…

– Так, как ты себя чувствуешь? Учитывая обстоятельства и твоё положение…

– Энн! Я не беременна и никогда не была! – в трубке повисло неловкое молчание. – Я не знаю, зачем Эд сказал тебе это. Могу лишь догадываться, что ему очень не нравилось, когда я общалась со своими друзьями.

– Сэмми, – Энн замялась, подбирая слова, – скажи мне, что он не поднимал не тебя руку…

– Нет, что ты… – воскликнула Сэм. – Оскорблял – да. Унижал, наверное… Пару раз переворачивал тарелки с едой и швырял в меня плохо выглаженные вещи. Но бить, нет, не бил, – Саманта закусила губу и нерешительно произнесла. – Я ушла и возвращаться не планирую, но теперь мне очень нужна работа… И поддержка любимой подруги…

– Тогда надо срочно увидеться. Я задушу тебя в объятиях, и мы обсудим, как быть с работой, хорошо?

– Я буду рада тебя увидеть, Энни, – прошептала Саманта, сглатывая слёзы. – Я так по вам всем соскучилась.

***

Спустя час девушка стояла у небольшой кофейни на Вэнтвурд-стрит и куталась в бледно-серый кардиган крупной вязки. Взгляд снова зацепился за отражение в витрине: бледная моль с красными ввалившимися глазами, волосы небрежно замотаны вокруг простого карандаша, нос и губы распухли от слёз. Красавица, ничего не скажешь. Зрение сфокусировалось на паре, сидевшей за столиком. Мужчина молчал, уткнувшись в чашку, а эффектная блондинка, расположившаяся напротив, эмоционально жестикулировала, тыкая своим телефоном в лицо собеседнику. Рот её кривился в презрительной ухмылке, а он лишь качал головой…

– Привет! Почему не заходишь? – Энн внезапно появилась из-за спины и оторвала Сэм от созерцания ссорящейся пары. – Замёрзла совсем!

– Я только пришла, – соврала Саманта. – Шикарно выглядишь!

– Спасибо, родная. Соскучилась по тебе смертельно! – Энн порывисто обняла подругу. – Пойдём. Закажем ирландский кофе, и ты мне всё расскажешь.

Заходя в помещение, Сэм снова невольно бросила взгляд на окно, но столик уже пустовал. От мысли, что кто-то переживает такой же эмоциональный ад, как и она, стало тоскливо. Что не так с этим миром? Почему людям так нравится ранить друг друга? Оскорбляют, лгут, проходятся грязными ногами по самым светлым чувствам… Уму непостижимо…