(Епископ Нафанаил Львов)

В этих стихах 1-й главы Библии, говорящих о первоначальном сотворении человека, применяется еврейское слово «бара» — творить из ничего. Следовательно, перефразируя, мы можем сказать о первом библейском сообщении о сотворении человека так: Бог, единый по существу, но троичный в Лицах, из ничего сотворил по Своему образу и подобию человека, мужчину и женщину — два лица в едином существе, и дал им благословение умножать число лиц и владеть видимым миром.

Но в Библии не один раз, а дважды говорится о создании человека: первый раз в 1-й главе, второй раз — во 2-й, в стихе 7-м. «И создал Господь человека из праха земного». Оба рассказа на первый взгляд различны: в первом говорится, что Бог «бара», т. е. сотворил из ничего человека по Своему образу и подобию, во втором, что Он «асса» т. е. создал его из праха земного, также, как всех животных, о которых говорится «образовал, — (по-еврейски тот же глагол «асса»), — Господь Бог из земли всех птиц небесных» (Быт. 11:19). И также, как о животных, говорится во 2-й главе Бытия о человеке: «и стал человек душой живою». Далее: в первом повествовании творит Господь одновременно мужчину и женщину — два лица, потенциально множество лиц, подобно множественному ангельскому собору, во едином существе; во втором же повествовании говорится о создании только мужчины — Адама, и лишь через некоторое время создается (асса) из ребра его жена — Ева.

Эта двойственность была использована врагами христианства в качестве «доказательства» несостоятельности Библии и различности происхождения Библейских повествований. Между тем, если мы будем помнить истину о человеке, как о двуедином духовно-телесном существе, то для нас станет очевидно церковное понимание двух повествований Библии о сотворении человека, как изложение разных естеств человеческой природы: духовной и душетелесной.

Св. Григорий Нисский в своем творении «Об устройстве человека», указывая на двойственность сотворения–создания человека, говорит: «Бог сотворил (т. е. «бара») внутреннего человека и вылепил (асса) внешнего, вылеплена плоть, сотворена же душа».

Вот почему по телесной своей природе человек является частью внешнего животно-материального мира. Все, что есть в нас, есть в окружающем нас мире. Еще более близки мы с животным одушевленным миром, с этими, как и мы, Богом сотворенными живыми душами. Поэтому совершенно спокойно может христианин согласиться с наблюдением о том, что по телесной природе человек и шимпанзе ближе друг к другу, нежели даже шимпанзе и мартышка. Если говорить о телесной природе человека, то нас нисколько не смутит возможность поместить человека в современной зоологической классификации на определенное место в отряде приматов, в классе млекопитающих.

Но не может христианин считать, что этим только и ограничивается наше место в ряду творений. Нет, мы по духу богоподобные твари, малым чем меньше ангелов (Пс. 8:5-7 и Евр. 2:7), и между нами, с одной стороны, и всем прочим животным миром, с другой стороны, — глубочайшая и непроходимая пропасть: осуществляя свое богоподобие, мы, подобно тому, как Господь знает Свое создание, можем познавать и зверей земных и отдаленнейшие миры вселенной, но никто, кроме нас, во всем необъятном материальном мире не может познать ни нас, ни себя, ни внешнего, ни внутреннего мира.

Св. Антоний Великий так говорит о взаимоотношениях человеческого и животного миров: «Человек по уму соприкасается с неизреченною Божественною силою, а по телу имеет сродство с животными» (Наставления, кн. 2, гл. 42). И еще: «Все растущее можно назвать живым, потому что растет и живет, но нельзя сказать, чтобы всё это имело душу. Растения имеют физическую жизнь, но души не имеют. Человек называется духовным (разумным) животным, потому что имеет дух (ум) и способен приобретать знания. Прочие же животные имеют дыхание и душу… Живых существ — четыре различных вида: одни из них бессмертны и одушевлены, каковы ангелы; другие имеют дух, душу и жизнь, каковы люди; иные имеют жизнь и душу, каковы животные; а иные имеют только жизнь, каковы растения» (Там же, гл. 166).

Учитель Церкви V века Немезий Емесский в творении о «природе человека» пишет: «По телу и составу элементов человек приобщается к неодушевленным существам. По тем же признакам, а также и по способности роста и размножения, он приобщается к растениям. С бессловесными животными у него общее всё это, и кроме того, он с ними близок по стремлению к движениям, по чувствам, по желаниям. А по разумному началу он соприкасается с бесплотными духовными существами — ангелами».

(Епископ Нафанаил Львов)

Полного единства в Библейских и научных знаниях нет и никогда не было. Наибольшее сближение Библейских и научных представлений было достигнуто в святоотеческое время, когда такие великие христианские учители и отцы Церкви, как Василий Великий, Иоанн Златоуст, Григорий Нисский, Иоанн Дамаскин, были в то же время и научно образованнейшими людьми своей эпохи.

Попытки же достигнуть полного единства религиозных и научных знаний в позднейшее время — в Средние века, когда и религиозность потускнела, и научный уровень понизился, не принесли ничего, кроме вреда и религии, и науке.

Это не значит, что наука и религия несовместимы, но значит, что религиозные и научные знания находятся на разных слоях человеческого познания, так как у них различные цели и разная методика. Священное Писание имеет одну Цель: спасение человеческих душ, приготовление их к восприятию Царства Небесного. Поэтому Священное Писание предназначено равно для всех времен. Равно во все времена человеку необходимо знать, что он, как и все в мире, сотворен Господом Богом, но в противоположность всему прочему тварному миру — материальному и душевному, он духом своим сотворен по образу и подобию Божиему, что все люди произошли от одной пары или даже от одного существа, что первая пара людей тяжко согрешила, но она же и положила начало покаянию и исправлению.

Антропологических же и археологических сведений Священное Писание не дает. Они не нужны для дела спасения человеческих душ.

Поэтому на твой вопрос, как по Библии надо представлять себе первых людей: красавцами ли, как их рисуют в Библейских иллюстрациях, или теми обезьяноподобными уродами, как они изображаются в популярных книгах по антропологии, ответа в Священном Писании мы не найдем, так как знание всего этого не нужно для душе пастырских задач Церкви.

Но это никак не значит, что такой вопрос незаконен и что ты не имеешь права его задавать.

Всеми вопросами имеет законное неотъемлемое право интересоваться христианин. Неправо говорят те, кто утверждает, что надо верить просто, не задавая вопросов. За такими утверждениями часто таится равнодушие и холодность к истине.

Но ответа на этот вопрос, как и на все внешние для Церкви вопросы: научные, экономические, государственные — надо искать не на строках Библии, а в свободных выводах человеческого разума, которому Господь предоставляет свободу, не предписывая, ни как вести научные исследования, ни как торговать, ни как строить государство.

Церковь при этом требует от христианина только одного, чтобы каждое из этих дел он совершал честно, т. е. чтобы в научной области он стремился к отысканию научной истины, а не к навязываемым ему посторонними соображениями выводам.

Современная материалистическая наука и на нашей Родине, и в западном мире тяжко грешит не тем, что ставит вопросы и утверждает гипотезы, иногда кажущиеся несовместимыми с христианскими истинами, а тем, что рассматривает эти противоречия недобросовестно, стремясь не к установлению истины, а к нанесению как можно большего вреда христианству.

При этом такие борцы антихристианства проявляют часто вопиющее невежество в Священном Писании и вообще в делах веры.