1964 «Когда окурки как листопад…» Когда окурки как листопад Ложатся к усталым ногам, Друзья как назло норовят Припомнить, что забыл сам. Плюешь на дождливую мразь, В улыбке искривишь рот. А что-то шепнет тебе – слазь, Ведь все же наоборот… И мысли хороводят невпопад — Ну что там осталось нам, Когда окурки как листопад Ложатся к усталым ногам. «Этой ночью и в моей пустой квартире…» Этой ночью и в моей пустой квартире Тоже наступает Новый год, Когда каждый, каждый парень в мире С трепетом Снегурочку все ждет. Он ждет, сердцем в сказку веря, Но где же ты, лунный свет? Ну, чем можно грусть измерить, Когда ее нет и нет? Когда все двенадцать ударов По сердцу прошлись долотом И стало все сразу старым, Как будто не двадцать, а сто? Пройдут этих лет обманы, Умнее я стану сам. Но от глубокой раны Всегда остается шрам. «Тысячи дорого на свете этом…» Тысячи дорого на свете этом Ровных и неровных, коротких и длинных, И несется в неведомое планета, Словно огромная муха в паутине. А я пробираюсь узкою тропкою, Петляет она, и куда я выйду? Пламя бушует в груди, как в топке И будто в желудке пол-литра сидру. А тропка петляет, и лес дремучий, Ну где ж ты дорога, прямая и длинная? Но небо запрятано в тяжелые тучи И дождик накрапывает из чистейшего формaлина. Твоя улыбка Когда все вокруг постыло, А время коварно и зыбко, Светит в ночи мне мило Твоя улыбка. Когда все вокруг сурово, Натянуто, словно нитка, Делает все сразу новым Твоя улыбка. И пусть даже все безупречно, И пусть она просто беспечна, Но пусть она светит вечно Твоя улыбка. «Я упрямо ищу этих встреч…» Я упрямо ищу этих встреч, А зачем их ищу – непонятно. Мне бы просто пораньше лечь, Иль спросить, хоть со мною приятно? Но я снова, как ветер, брожу И сгибаюсь под тяжестью плеч, Я себя как штрафник извожу, Но упрямо ищу этих встреч. «Эти дни календарей не узнают…»
Эти дни календарей не узнают, Их никто кроме нас не вспомнит. За окном скоро снег растает, Мою комнату свет заполнит. Свет весеннего солнца ясного, Он во мне пережитое будит… …И какая же все же прекрасная Эта жизнь, черт дери её, люди! «Спят студенты и спят павильоны…» Спят студенты и спят павильоны, Спят микробы в своих бульонах, Как в халатах в снегу рябины, Не шуршат под машиной шины, Солнце нежится где-то далеко… Не проспать бы еще ненароком. «Упрямые, непокорные…» Упрямые, непокорные Показались завитки из-под берета, Коричневым, рыжим, черным, Самым невероятным букетом. И весь этот куст гордый Маячит и в тень не пускает. Я будто бы в пекле города, А как защититься – не знаю. А если мне робко, украдкой Их прикоснуться г убами? Ты ведь уйдешь без оглядки Тысячемильными шагами. Останутся мне только лужи Луной отутюженные гладко, Душа, тобою простуженная, Да тот поцелуй украдкой, И эти окна унылые, И весенние ночи черные… Но где же Вы, локоны милые, Упрямые, непокорные? «Я слышал, как поет орган…» Я слышал, как поет орган. Божественные звуки вдохновляли, Я пил их, словно пьяница стакан Искристой влаги, что жена согнала. Я опьянел, но снова пил, Куда-то в неизвестность плыл… Заснеженные горы в вышине, У основания блестят озера, А я плыву как лебедь налегке Не то по озеру, не то по горам. Могучий девственный зеленый бор, Игривый ручеек его делящий, И я бреду, как будто Черномор Не то из ручейка, не то из чащи. На скалы в гневе рушится вода, Корабль огромный, словно щепка в море, И SOS летит тревожно в города Кому на радость, а кому на горе… И, вдруг, одна сплошная тишина, Нелепа и смешна, как первый блин. Я протрезвел, очнулся ото сна… …В концертном зале только я один. «Грязь размазана манной кашею…» |
