«Н-да, вот тебе и полная свобода действий», — расстроился геймер. — «Врут! Опять всё врут, проклятые демократы! Свобода у них, видишь ли».

Пришлось искать другой выход, точнее, вход в башню. Ломиться через основные двери было чревато слишком большими потерями, что наглядно прочувствовали на себе горе-волшебники.

— Короче, чего вы как бараны ломитесь в пустые ворота? Вы ж маги! Взяли, взлетели и через люк на вершине башни вошли. Ну, или раз сами боитесь, то нас туда левитацией поднимите, а мы уж на месте как-нибудь разберёмся, лады?

На сей раз Василдуй с планом Виталика согласился. Несколько владеющих левитацией чародеев один за другим подняли на вершину башни членов Братства Конца.

«Непродуманный момент, кстати», — пока его персонаж болтался в воздухе, решил поумничать геймер. — «Если у вас есть такая магия, то надо было сделать крыши над всеми башнями и стенами, а не тупо копировать первый попавшийся макет замка. Ленивые разработчики, как будто не знали, что игроки сразу найдут кучу лазеек! Эх, жаль, что я сам не программист, а то бы такую игру забабахал», — но Виталику было некогда изучать программирование, поэтому приходилось довольствоваться созданным кем-то другим суррогатом.

Как только Братство Конца и примкнувшие к ним Хомка, Начхун, Сруль и Я-Знаю-Всего-Две-Буквы-Му оказались на верхней площадке, Виталийсан подал Василдую сигнал. Традиционные волшебники принялись кидать в башню все возможные заклинания, подняв страшный шум. Именно грохот Виталику был и нужен. Ибо люк наверху требовалось не просто открыть, а открыть, не привлекая к себе внимание засевших внутри чернокнижников. Криворучкин для этой задачи категорически не годился.

Хомка и Начхун по очереди, а потом вместе попытались взломать люк с помощью волшебства, но оказалось, что тот защищён куда более могучими чарами. Это отчасти уняло возникший у Виталика зуд насчёт нелогичности конструкции замка, то только отчасти. Разработчики всё равно козлы, ясное дело. В итоге в дело вступила алебарда Гнидодава и топор Многокашиела, которые хоть и не особенно тихо, но открыли проход.

Будучи настоящим смельчаком и героем, Виталик… отправил вперёд Клизмазара. А то мало ли что, спутников, в конце концов, много, но главный герой-то один! Это не трусость и малодушие, это здравый смысл и осторожность, правильно? Вторым выставили другого бесполезного бойца: Косоглаза. Можно было бы, конечно, отправить вперёд Криворучкина, но зная невероятные способности этого человека… Третьим пошёл Виталийсан, чтобы уж совсем не демотивировать коллектив. Они начали медленно и осторожно спускаться по длинной лестнице.

Традиционные маги продолжали бомбардировать стены башни атакующими заклинаниями, так что внутри строения разносилось гулкое эхо. Благодаря этому первого упыря им удалось застать врасплох, тот неподвижно стоял на лестнице, уставившись в сотрясающуюся стену. Каким-то непостижимым образом Клизмазару удалось воплотить в жизнь свою давнюю мечту и «исцелить» нежить клизмой. Ужасающая процедура оказалась фатальной даже для уже мёртвого.

Второй мертвяк успел среагировать на появление незваных гостей, но огненный шар магистра Хомки утихомирил беднягу. Третьему оторвал голову лично Виталийсан, убедившись, что какой-то специальной засады для них не устроено. А потом нежить повалила как из рога изобилия.

Происходящее напоминало какой-то дешёвый ужастик про зомби. Заметившие Братство Конца мертвяки выстроились на узкой лестнице в очередь и тупо шли под удары искателей приключений. Ни один из монстров не проявлял и сотой доли способностей графа Блевонского, Паноса или Витюхи — так, обычная неорганизованная толпа, только абсолютно бесстрашная. Похоже, состояние нежити усиливало уже имевшиеся при жизни навыки, а если тех не было, то и нежить мало чего собой представляла.

Сохранность оживлённых магией трупов была крайне неоднородной. С одних шматами свисала разлагающаяся плоть, другие отличались от нормальных людей только бледностью. На некоторых телах виднелись ожоги: видимо, эти бедолаги были жителями Врат Барана, погибшими от пожара. Доспехов ни на ком из нежити не было, в качестве оружия использовались бытовые предметы: ножки стульев, столов, прутья решётки, какие-то пыточные и хирургические инструменты — в общем, всё то, что удалось раздобыть на скорую руку. Лишь несколько мертвецов держали мечи, вероятно, принадлежавшие ранее стражникам. Нет, Братству Конца определённо противостояла не армия мертвецов, а беспорядочно воскрешённые и наспех вооружённые крестьяне. Как традиционные волшебники умудрялись потерять при штурме башни десяток своих людей, пока что оставалось загадкой.

Выдвинувшийся вперёд Многокашиел уверенно сдерживал напор бестолковой нежити, в то время как примостившийся сбоку Виталийсан лупил их ногами. Хомка и Начхун, взобравшись на плечи Долбодора и Гнидодава, обрушивали на толпу грозные заклинания. Даже Косоглаз — о великое чудо! — иногда попадал из лука по кому-то из нежити. А вот Криворучкину не удалось повторить подвиг товарища: попытавшись раскрутить пращу в ограниченном пространстве, он треснул по лбу Бомжака, затем выбил зуб барду, чуть не укокошил Рыжеборода со Срулью… Последние два доходчиво объяснили «пращнику», где они видели его пращу — Клизмазар такой подход всецело одобрил.

Искатели приключений медленно, но верно продвигались вперёд, устилая лестницу грудами «мёртвых трупов». Да, именно мёртвых трупов, как бы странно это ни звучало вне контекста. И только когда Виталику стало казаться, что это самая лёгкая битва за время игры, появились они. Старые знакомцы. Калкаш и Сосисий. Вернее, их оживлённые магией оболочки, стоящие на плечах нежити.

— Ты не пройдёшь! — крикнул Сосисий, обращаясь, по всей видимости, к рослому Многокашиелу.

В следующий миг теснимые драконоборцами зомби буквально вросли в пол, образовав тем самым «живую стену из нежити». И на сей раз каламбур Виталику смешным не казался. Братство Конца застряло на узкой лестнице, не в силах продвинуться ни на шаг дальше.

— Отведайте кислые щи, — усмехнулся Калкаш, начав бросать в искателей приключений кислотные стрелы.

Щиты Многокашиела и Долбодора спасли от верной смерти товарищей, но на глазах превратились в разъеденное кислотой решето. Специализирующийся на магии земли Начхун возвёл несколько барьеров из сталагмитов, выросших из ступеней лестницы, но и эти наросты оказались уязвимы для снарядов Калкаша. Нужно было срочно переходить в контратаку.

Магистр Хомка на сей раз оказался бессилен: его огненные шары поглощались волшебными щитами Сосисия, который, как помнил Виталик, и при жизни играючи сдерживал фаерболы пироманта Витюхи. Летящие куда попало стрелы Косоглаза также увязали в призрачных щитах недорослика, застывая на несколько секунд в воздухе, а затем медленно опускаясь в толпу нежити. Каковая толпа хоть и застыла на месте, но продолжала тянуть свои руки и атаковать плоть живую. Надежда оставалась только на геймера.

Не придумав ничего лучшего, Виталийсан переломал загребущие руки ближайшего мертвяка, а затем ловко взобрался тому прямо на голову. Перед ним колыхалось целое море, вернее, река живых мертвецов, плавно уходящая вниз по лестнице. Зрелище жутковатое, но монаха интересовали только головы безмозглых созданий, по которым он принялся прыгать, словно те были вбитыми в дно реки сваями. Зомбяки взревели от такой наглости, всячески пытаясь сбросить, укусить или схватить гнома за ноги, поэтому Виталийсан не мог остановиться ни на секунду, постоянно перескакивая с одной башки на другую. Игра в «пол — это лава» никогда ещё не была столь захватывающей, ведь «лава» всячески пыталась достать игрока, а падение сулило болезненное разрывание на кусочки. Ещё и выпущенные с малой дистанции кислотные стрелы, соприкосновение с которыми закончились бы не менее жуткой смертью. Один раз совсем рядом пронеслась стрела Косоглаза. В общем, хотя Виталиюсану пришлось преодолеть довольно короткое расстояние, по кнопкам геймер настучался от души. В суровом мире Врат Барана трудности персонажа всегда были также и трудностью игрока.