© Камша В.В., Папсуев Р.В., текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

«Везучая ты, Варвара, – частенько повторяла Румяна. – Не иначе, одарил тебя Белобог удачей, что ни беда – тебе выгода».

Варя в ответ смеялась, вспоминая поговорку: «Кому страсти-напасти, кому смехи-потехи», но сейчас слова подруги-самовилы [1] казались более чем уместными.

Освещая путь факелом, Варвара шла по широкому проходу и рассматривала стены, дивясь умельцам, что смогли в камне выбить столь искусные изображения. Их смысл девушка не понимала, но резчики тут потрудились знатные: ишь какая работа старательная и тонкая! То ли долгие года корпели, то ли волшебство применяли. Письмена возле изображений казались странными – одновременно знакомыми и нет. Некоторые начертания и руны распознавать удавалось, некоторые она видела впервые, но сомнений больше не осталось: Варвара пришла куда нужно. Эту темную, мрачную и при этом красивую гробницу точно строили волхвы-русичи. С чего их занесло аж за Градимирские горы, так далеко на восток от Руси – не совсем понятно. Но ведь занесло, причем они потратили немало сил и времени, возводя в тайге столь причудливое сооружение.

А уж сколько времени ушло у нее самой на поиски этого места! В начале пути только и было известно, что где-то есть гробница, в которой давным-давно похоронили важного волхва по имени Всемысл, а вот где та гробница расположена, не знал никто. Сведений – с гулькин нос, с чего начинать – непонятно. Скольких людей Варвара потревожила, сколько свитков и книг перерыла, все без толку! И надо же такому случиться, что искомое нашлось в ставшем ей вторым домом Вышегорье, когда она навещала чародеек-самовил.

Заметив настроение уставшей от поисков и уже почти отчаявшейся Варвары, Румяна стала настойчиво ее расспрашивать. А узнав о причине, молча повела девушку к старшей жрице самовил. Усохшая, дряхлая и почти слепая старушка-Теменужка сильно отличалась от соплеменниц – статных красавиц с золотыми волосами до пят. Сколько лет она прожила на белом свете, не знал никто, даже она сама. Но прожила много и разум сохранила. Ее замечательная память и подарила Варваре ключ к разгадке.

Теменужка припомнила, что давным-давно знавала она этого самого Всемысла, и в один из последних своих наездов он, пропустив чарку-другую, разоткровенничался, поведал о своей мудреной задумке. Сказал, мол, времена суровые грядут, а я стар стал, силы истратил, срок уж близко, но даже после смерти буду караул нести. Самовила попросила объяснить, он и ответил: наказал, говорит, я братьям заранее гробницу построить, а после смерти похоронить меня вдали от родных земель, за горами, за лесами, далеко на востоке, в Великой Тайге. На вопрос «зачем же?» волхв только рукой махнул: мол, так надо, для кого-то смерть – отдых, а для меня – служба почетная. Что он имел в виду, жрица так и не поняла, но не удивилась: Всемысл чудил и в молодости, а под конец жизни так и вовсе частенько сумасбродничал.

Простившись с самовилами, воодушевленная Варвара времени даром не теряла – одного знакомца спросила, второго, так и разузнала, что в Великой Тайге недалеко от Градимирских гор и Кущанского перевала и впрямь есть некий странного вида холм, по описаниям – несомненно курган. На юге Славии такой никого бы не удивил, чай не редкость, одни волотки чего стоят – достойное и величественное напоминание о павших великанах. А вот таежные племена курганов не насыпают – земля в тех местах твердая, промерзшая, слишком муторно такую ковырять, семь потов сойдет. Откуда же там взяться именно кургану?

Зацепка была, прямо скажем, так себе, да цепляться за соломинку Варя привыкла. Долго ли, коротко ли, но добралась до цели. Путешествие подходило к концу – она нашла что искала.

А ведь поначалу казалось, что все идет не так. Едва Варвара с проводниками благополучно пересекли Кущанские Ворота, как началось! Четверо спутников, такие собранные и спокойные в горах, вдруг принялись бурчать: мол, на север надо идти, в Югрик-городок, зачем тебе в лес? В Югрике крыша над головой и горячее вино, а в тайге – сплошь мороз и ужасные чудовища. Она не спорила, отшучивалась, но твердо добавляла, что работа есть работа – раз плату приняли, не нойте. Поначалу эти слова приводили ворчунов в чувство.

За два дня, что они шли от перевала – сначала пересекли равнину с замерзающей рекой, а потом углубились в Великую Тайгу, – голос проводники стали подавать все чаще. А сегодня поутру, узнав, куда именно собирается чужачка, спутники разом затрясли головами, забормотали что-то о проклятом, запретном месте. Мол, идти туда ни в коем случае нельзя, древнее зло… и прочая чепуха.

Удивляться не приходилось. Варвара много где бывала, много с кем общалась и много древних руин облазила. Она не раз сталкивалась с подобным: местные о своих проклятых местах всегда и все знают. Одно и то же, оскомину набило. Спросишь – ворох преданий вывалят и непременно припомнят, что кто-то в жутком месте совсем недавно сгинул. «Не ходи, не смей, там зло»!

Сама же Варя всегда рассуждала просто: как узнать, проклято ли место, если туда не сходить? С одной стороны, то, чего не знаешь, пугает сильнее, с другой – ты не можешь бояться того, чего не знаешь. Глупым предупреждениям внимать, на слово верить, дрожа вечно, как осиновый лист, – так лучше вообще из дома носа не казать. Да и предусмотрительна Варвара: недаром же таскает с собой всякие полезные зачарованные штуковины! Амулеты, защищающие от происков зла, всегда при ней. И в одежду вшиты, и в доспех, да и в сумочках полно диковинных оберегов, добытых в разных частях Белосветья. Раз с Варей ничего страшного не случалось, значит, выручали. Выручат и на сей раз – от очередного «древнего зла» охранят.

Настораживало, конечно, что не только проводники предупреждали ее о кургане, но и самовилы. Румяна и та была на удивление серьезна.

– Знаю, что не отступишься, – разволновавшись, подруга по своему обыкновению принялась наматывать на пальчик роскошную светлую прядь, – но будь осторожна! Пожалуйста! Волхвы знали, что делают, и если забрались так далеко от Руси, значит, была веская причина. Не шла бы ты туда, Ласочка.

Ласочка… Прикипело к ней это прозвище, настолько, что Варвара часто сама себя так называла. Предупреждение подруженьки она, само собой, выслушала и даже согласно кивнула. Румяна не могла знать, что у Вари имелась веская причина отправляться в путь. Когда на кону жизнь хорошего человека, отступать нельзя, да и не взять Ласку страхами! «Древние проклятия» и «запретные тайны» ее никогда не пугали.

Дело надо делать, несмотря на жуткие слухи. Осторожно, обдуманно – но делать. Только местным этого не объяснить. Наотрез отказались провожать, еще и обзываться вздумали. Ишь, разговорились после перевала, один даже пару глупых шуток отпустил по поводу коротких волос, сложения и ума. Эх, дала бы она по морде шутнику, да так, чтобы надолго запомнил, как его, здоровенного силача, «девка стриженая, мелкая да безмозглая» отметелила. Но ссориться с проводниками Ласке не хотелось: они ей еще пригодятся, когда придет время обратно на Русь путь держать. Да и Ойка, старший над ними, был хоть и непреклонен, но достаточно разумен. Указал нужное направление и сказал: мол, хочешь идти на смерть – иди. Мы тебе не указ. Но и с собой не зови, не пойдем, никакое золото жизни не стоит. Будем ждать здесь, на опушке, ровно два дня. Потом отправимся к Югрику.

Варя задерживаться и не собиралась: вышла со стоянки затемно, в надежде управиться до полудня. Всю дорогу до кургана она злилась на суеверных проводников и переживала… но не из-за проклятия. По своему обыкновению девушка предпочитала думать о насущном, и волновало ее совсем другое – то, о чем рассказывали стражники-русичи, когда она гостила на заставе возле входа в Кущанские Ворота.