Я переключала своё внимание на Рыжика. Старалась успокоиться и не выводить питомца на негативные эмоции. Он переживал, ему не нравилось видеть, что я плачу. Но из-за своего сурового характера Рыжик не умел был нежным котиком, который утешит своим мурлыканьем, прижмется или будет тереться, щекоча своими усами. Да и я наверняка ещё больше раскисла бы от таких нежностей. Поэтому грубая кошачья сила – идеальное лекарство от депрессивного эпизода.
Меня охватило некое оцепенение. Оно пришло сразу, ещё двадцать девятого апреля на пересечении Московской и Астраханской улиц. Наверное, это было к лучшему, не знаю. В тот момент у меня не было никаких эмоций. Мне не хотелось плакать от страха или кричать от злости. Хотя и на то, и на другое я имела полное право. Но моя психика решила, что лучшим вариантом для меня будет просто впасть в эмоциональную тишину. И, если честно, поначалу я не была против. Но со временем жить в таком состоянии стало не то, чтобы трудно – невыносимо.
Целые дни я проводила в кровати. На фоне всегда был включен телевизор, но мне было абсолютно всё равно до мелькающих на нём изображений. Мне было абсолютно всё равно до всего вокруг. Меня не радовали привычные вещи, не было аппетита, не было интереса к книгам, фильмам и всему тому, что я всегда так сильно любила. В какой-то момент жизнь стала пресной бессмыслицей, чередой однотипных дней, которым, казалось, никогда не будет конца.
Казалось, что я просто медленно, но верно тону. И чем дольше я бездействую, тем более призрачным становится шанс вынырнуть и вернуться к своей привычной жизни.
Временами я испытывала тревогу, иногда запоздалое чувство всепоглощающего страха и паники. Это были совсем короткие проблески неких эмоций, что спрятались где-то глубоко-глубоко внутри и находили выход лишь изредка. Чаще всего они заставляли меня распахивать глаза, шумно глотать ртом воздух и пробуждаться.
Спала я действительно много. И мне это нравилось куда больше, чем бессмысленно бодрствовать. Всё портили лишь кошмары, которые пробивали мою защиту в виде оцепенения, и заставляли испытывать хоть каплю эмоций. Сдерживать вечно их не получится. Рано или поздно они накроют меня страшной лавиной. Так оно и случилось.
Так сильно в своей жизни я никогда не плакала. Столько душевной боли я никогда испытывала. Меня трясло от того, сколько невысказанных эмоций скопилось во мне. Мне сложно описать словами, что творилось внутри меня, когда оковы оцепенения спали и на меня обрушились все эти эмоции.
И плакала я не только из-за сложившейся ситуации и покалеченной ноги. Во мне накопилось столько всего. Боже, какой же неудачницей по всем фронтам я считала себя в тот момент. И от осознания этого факта становилось себя жалко до слёз.
– Ты ни в чём не виновата, – утешала меня мама. Она старалась быть со мной рядом, не давая мне всё время находиться в мыслях, которые пожирали меня, старалась отвлекать. Но мне нужно было самой захотеть вылезти из этого болота, никому не под силу вытащить человека, если он сам этого не хочет.
Рыжику не понравилось то, что я плачу. До этого сидевший за тумбочкой с телевизором, он в два прыжка преодолел расстояние до дивана и запрыгнул на него. Уши отведены назад, расширенные зрачки, которые практически полностью перекрывали радужку глаза, напряженная поза – весь вид моего кота говорил о том, что он крайне недоволен положением дел. Рыжик прыгнул ко мне и ударил лапой, затем ещё и ещё раз. Он не выпускал когти, просто бил лапой.
– Спасибо за поддержку, – фыркнула его, всё ещё шмыгая носом и утирая слёзы.
– Приказывает тебе собраться, – усмехнулась мама.
Утешать Рыжик не умеет, не стоит ждать от него ласки и милых тычков носом в лицо. Он умеет здорово отрезвлять, заставляя уже, наконец, собрать во что-то внятное свою раскисшую бесформенную личность.
***
«Вальтури не дают второго шанса»
Из к/ф «Сумерки. Сага. Новолуние»
В один из дней мама и Дина решили встретиться с водителем автобуса, чтобы обсудить решение сложившейся ситуации. Изначально мы были настроены на мирное урегулирование вопроса, без лишения водителя прав. Мы просто хотели получить компенсацию за причинение вреда моему здоровью.
Несмотря на то, что моя жизнь на какое-то время испорчена, портить чью-то ещё я была не намерена. В жизни бывает всякое. Хотя такая мягкость была совсем не в моём характере. Я не умела прощать людей, давать второй шанс, быть мягкой с теми, кто не был таковым со мной. Совсем незлобная и неконфликтная я была зеркалом поведения людей.
Ты безразличен ко мне – так получай безразличие в ответ. Терять людей из жизни я не боялась. Одиночество меня не страшило. Куда страшнее было окружить себя неправильными людьми. Людьми, чьи слова не стоят ничего.
«Ну и пошёл он», – написала мне Дашуля в ответ на мою гневную тираду о том, что нельзя быть таким безразличным к человеку, которому признаёшься в любви, а потом не писать неделю.
Несмотря на всё произошедшее со мной это не ставило на паузу другие аспекты моей жизни. В ней оставались невнятные отношения (точнее уже не оставались, а я их в одностороннем порядке завершила), учёба и много всего ещё, чему было крайне несвоевременно то, что я оказалась с загипсованной ногой и немного расшатанной менталкой.
«Тоже так считаю. За неделю многое, оказывается, может произойти», – грустно отметила я. Я действительно была обижена на того парня. Думала о нём лучше, чем оказалось на самом деле. Ещё раз ошиблась в человеке.
«До сих пор в шоке нахожусь от того, что произошло. Мы с тобой переписывали незадолго, а потом такие новости. Ненавижу расстояние».
Даша старалась оказать мне посильную поддержку, которую только могла, находясь на расстоянии. Я была ей очень благодарна просто даже за то, что она спрашивала, как у меня дела. Ведь некоторые личности не могли сделать даже и этого. Наверное, не просто так меня одолевали сомнения, не такой он уж и хороший.
А Дашуля – действительно, моя очень хорошая подруга. Пусть и на расстоянии, но я чувствую её участие в моей жизни, не ощущаю, что брошена ей. Мы разделяем друг с другом и хорошие, и плохие событие пусть и вот так, на расстоянии.
Писать самой мне музыканту не хотелось, да и выглядело бы это всё так, словно я жалуюсь. К тому же в прошлый раз он сказал, что сейчас не слишком и настроен на общение. Пусть так. Он знал, что может написать мне в любой момент, когда у него появится желание. Но, видимо, такого момента не случилось. Что же, значит, не так уж и нужно.
Я никогда не боялась терять людей и с лёгкостью их отпускала. Куда хуже держать рядом с собой тех, кто этого не хочет. Да и одиночество никогда не страшило меня. Напротив, я считала его своей зоной комфорта. Что может лучше наполнить тебя, чем время наедине с собой?
Да и Рыжик не позволит мне загрустить, крутясь где-нибудь рядышком. Как же он наполняет мою жизнь! Даже эти тяжелые моменты с ним переживать проще. Он словно забирает часть груза с моей души на свои кошачьи плечики. Старается облегчить тяжесть этих дней своим присутствием, мурчанием и молчаливой поддержкой.
Вот и ещё один мой хороший, пусть и молчаливый, друг. И, если честно, порой компания кота куда приятнее.
Вскоре моя жизнь закрутилась в бешенном водовороте, и я забыла о том музыканте, чьи слова оказались лишь набором звуков. Как бы там ни было я не осталась одна. И я благодарна за это. Благодарна своей маме за то, что она решала проблемы уже взрослой дочери, рвалась с работы и всюду сопровождала, а затем продолжала и продолжает мириться с моим пугливым разумом, который всё ещё в ужасе и полном недоверии к этим чертовым колесам, что шуршат своими шинами по дорогам, заставляя порой вести себя, подобно глупому оленю из лесной глуши. Благодарна переживающим бабушке с дедушкой, которые места себе не находили, срывались при первой возможности в Саратов и просто были рядом. Благодарна своей далекой, но такой близкой подруге, Даше, которая всегда напоминала, что я всё-таки личность далеко не из слабых. Как же я благодарна, что не была одна.
