– Лиля? – Славик удивлённо вскидывает брови, будто мы давно не виделись и случайно встретились на улице. – А что ты тут делаешь? – имеет наглость задавать мне подобный вопрос.

В голосе – ни капли сожаления, зато у Ирины взгляд такой высокомерный, дерзкий. Не пойму, для неё нормально спать на собственной свадьбе с братом жениха?

Так и вышла бы замуж за Славика. Да и он тоже хорош, если хватило совести сделать гадость за спиной у брата, почему было просто не забрать у него невесту честно и открыто? Она, кажется, была бы не против.

– Тебя… искала, – зачем-то отвечаю этому предателю.

И вместо того, чтобы бежать без оглядки, стою и пялюсь на то, как Ирина поправляет ленту на платье, возвращает на место сбившееся декольте.

Красивая, как с обложки, а я, наверное, слишком простая и блеклая на фоне такой шикарной девушки с модельной внешностью.

– А что здесь происходит? – голос Мирона Сергеевича раскатом грома проносится по тесному помещению туалета.

Я резко разворачиваюсь и сталкиваюсь с тяжёлым взглядом льдисто-синих глаз, в котором отчётливо читается: пощады не будет никому.

– Заюшка, ты всё не так понял, – Ирина кидается на шею к жениху, сдавая себя с потрохами.

– А что я понял не так? – цедит мужчина сквозь стиснутые зубы. – Ты забыла паспорт, – мужчина протягивает мне документ.

Вероятно, он просто пошёл меня искать, но услышал крик, вошёл в туалет и наткнулся на вот это всё.

– Заюшка… – Ирина продолжает сюсюкать, тиская воротник белоснежной рубашки длинными красными ногтями.

– Ир, – он брезгливо отцепляет от себя пальцы девушки, – поверь, я здесь дольше, чем тебе кажется, поэтому не устраивай балаган и вообще уйди с глаз.

– В смысле? – девушка картинно надувает губы, а я только сейчас замечаю, что стена напротив извилистого входа в туалет сплошь покрыта зеркалами. Неудивительно, что босс мог, стоя у входа, видеть всё собственными глазами.

Мне становится дурно из-за всего происходящего, Ирина пытается что-то доказать своему жениху, Славик приближается ко мне и опускает руку на талию. Дёргаюсь, как от удара током и отстраняюсь, потому что не хочу больше ничего общего иметь ни с этим парнем, ни с его семейкой в целом.

Разведусь только с Мироном Сергеевичем и забуду семейство Красногорских, как страшный сон.

Только через суд? Да мне уже плевать, сегодня, да и в ближайшее время тоже я замуж не собираюсь.

– Лиль, не кипятись, – Славик такой спокойный, будто не его я пять минут назад застала с другой девушкой. – Поженимся позже, всё будет норм.

Парень небрежно машет рукой и, хмыкнув, пожимает плечами, как ни в чём не бывало.

– Ты мне изменил, Слав, ты в своём уме? Какое «поженимся»? – восклицаю эмоционально.

Просто поверить не могу в то, что говорит мой бывший жених.

– Ой, ну Лиль, не преувеличивай, у нас ведь с тобой ничего не было ещё, так что нет никакой измены, если рассудить…

– Ещё? – меня накрывает эмоциями, как снежной лавиной. – Ты в своём уме, Красногорский? – пихаю парня, что есть силы, когда он снова пытается распускать руки, и пулей вылетаю из туалета.

Бегу, не различая дороги, горло перехватывает спазмом, слёзы душат. За мной никто не гонится, но я не могу остановиться, всё бегу и бегу, пока, наконец, не нахожу укромный уголок, в котором смогу перевести дух.

Здесь тоже всё – одни сплошные зеркала, и мне немного дурно от собственного отражения. Глаза красные, фата съехала набок, несколько прядей выбились из причёски и теперь падают на лицо и глаза.

Я такая жалкая, такая униженная сейчас, и больше всего на свете хочу побыть в одиночестве, но даже такая мелочь превращается в несбыточную мечту, когда рядом возникает старший брат Красногорский.

– Ты почему ушла? – больно хватает меня за локоть и буравит строгим взглядом.

Резко дёргает, разворачивая лицом к себе и вынуждая посмотреть ему в глаза.

– Мне… – делаю глубокий вдох, пытаясь договорить фразу, но так сложно и больно. Почему-то вгорячах, когда увидела Славика с Ирой в туалете, я и половины того не чувствовала, что чувствую сейчас.

Сердце обливается кровью от одной только мысли о том, что я могла бы связать свою жизнь с этим поддонком. И как раньше не заметила, что Красногорский представляет из себя?

Не зря говорят: мягко стеллит – жёстко спать. Вот это точно про Славика: парень так безумно красиво ухаживал и очень быстро позвал замуж. Надо было насторожиться, задуматься. Куда это он спешит так, но я влюбилась, как школьница, и бросилась на всех парусах навстречу своему счастью.

А ведь действительно, зачем позвал замуж, если с такой лёгкостью предал?

– Мне нужно было побыть одной, – с трудом выговариваю и отвожу взгляд от босса. – Давайте подадим заявление на развод, пожалуйста, и я поеду домой, я так устала… – не понимаю, к чему вообще говорю об этом мужчине.

Очевидно же, что ему плевать на меня и на мои чувства, мы посторонние друг другу люди, хоть и со штампом в паспорте.

Удивительно, но Мирон Сергеевич ведёт себя непредсказуемо. Он мягко перехватывает меня под локоть и ведёт к стоящему возле противоположной стены дивану. Усаживает, как послушную куклу, ведь на сопротивление попросту не осталось сил. Сам опускается на корточки, опирается руками о край дивана по обе стороны от моих ног и снова пытается посмотреть в глаза.

Не нравится мне эта его странная привычка постоянно добиваться зрительного контакта, но сейчас моё мнение никого не интересует.

– Лилия, – произносит мягко, почти ласково. Для генерального это успех, определённо, я даже удивлена, что он умеет разговаривать спокойным тоном. – Запомни одну простую истину: развода не будет. Ни при каких условиях. Понимаешь? Если в суде откажутся признавать наш брак недействительным, то про развод забудь.

– В смысле? – я непонимающе хлопаю глазами, всматриваясь в лицо Мирона Сергеевича.

Быть может, он не в себе? Мало ли, подрался со Славкой, тот ему по голове дал, сотрясение там, и прочие неприятности.

Оглядываю мужчину бегло на предмет внешних повреждений, но ничего такого не замечаю.

Запрещёнка? Алкоголь? Тоже не похоже, а что тогда?

– С вами всё в порядке? – сиплю. Чувствую, что во рту пересохло страшно.

Я устала, хочу есть и пить, а ещё лучше, спать, ведь встала сегодня ни свет, ни заря, чтобы подготовить себя для свадьбы с любимым.

А всё зря…

В жалости к себе не замечаю, как начинаю плакать: сначала тихо, всхлипываю чуть слышно, потом громче, ещё и ещё, и в итоге разражаюсь жуткими рыданиями.

Краем глаза замечаю, что мимо нас идут Славик и Ирина. Они громко смеются и, на ходу размахивая паспортами, что-то бурно обсуждают.

– Да мне и в голову не могло прийти, что всё сложится так удачно, – щебечет девушка.

Из моей груди вырывается очередной всхлип. Усилием воли подавляю рыдания и прислушиваюсь к разговору.

Мирон Сергеевич поднимается и застывает, не поворачиваясь к брату и невесте лицом. Такое впечатление, что он уже наперёд знает, что эти двое предателей сами подойдут к нему, и тратить энергию на лишние телодвижения ниже его достоинства.

– Прости, брат, – Славик опускает свою ладонь на плечо брата, – каждый выживает, как может. Лично я не вижу смысла тратить время на бракоразводный процесс и прочие глупости, когда его можно провести с большей пользой. Например… – он приближается к Красногорскому и что-то шепчет ему на ухо.

Ирина стоит чуть в стороне, будто боится подойти поближе.

– Мог бы и рассказать мне об истиной причине брака, – обиженно зыркает на Мирона Сергеевича. – Спасибо Славе, открыл мне глаза на правду. Я-то думала, у нас всё по-настоящему, – пытается изображать жертву, но мужчина не ведётся на её низкопробную актёрскую игру.

– До твоего предательства всё и было по-настоящему, – сухо чеканит босс и отворачивается от девушки, будто её для него больше не существует.