— Тебе больно, Рыжая? — Я прикусываю ее нижнюю губу.

— Нет. — Она извивается подо мной. — Мне просто нужно больше.

Я не могу ей отказать. И погружаюсь в нее снова, мои мышцы уже дрожат от желания разрядиться. Но я этого не делаю. Я двигаюсь медленно и плавно, пока она не впивается в меня ногтями, ее тело просит еще и еще. Я делаю это с ней, и пот выступает на наших телах, когда звуки соприкосновения нашей кожи разносятся по комнате.

Я целую ее и посасываю ее горло, поглаживаю ее грудь и шепчу ей на ухо непристойные слова похвалы. Она — все, чего я когда-либо хотел.

— Так хорошо, — восклицает она, ее ноги дрожат.

И я вгоняю в нее до упора так глубоко, стараясь, чтобы ее клитор получил максимально возможное трение.

Из нее вырывается гортанный звук.

— Кончи для папочки, Рыжая. Кончи на мой член. — Я двигаюсь сильнее и понимаю, в какой момент она кончает.

Ее тело напрягается, а затем ее киска сжимает меня в ритмичных объятиях. Я проглатываю ее крик удовольствия и продолжаю двигаться, пока не могу удержаться от оргазма. Отдаваясь своему освобождению, я теряюсь в ней, наполняя ее своей спермой, в то время как мое тело получает то, что хочет, и она стонет, повторяя мое имя снова и снова.

Теперь она моя, и что бы ни случилось, я ее не отпущу.

Глава 11

Дафна

Я растягиваю все мышцы, медленно просыпаясь, наслаждаясь сладкой болью, напоминающей мне о том, сколько раз Тирнан брал меня в течение ночи. Мое тело чувствует себя любимым. Я открываю глаза. Любимым. Так вот что это такое?

Наша ночь прошла в диапазоне от сладкого до грубого и всего, что было между ними. На моем теле не было ни одного места, где бы не побывал рот Тирнана. Он не мог оторваться от меня ни ртом, ни руками. Впервые в жизни я почувствовала себя по-настоящему желанной. Я перевернулась на спину и обнаружила, что другая сторона кровати пуста. Меня переполняет разочарование.

Я сажусь и оглядываю комнату. Дверь ванной открыта, и сквозь нее проникает свет. Я делаю глубокий вздох облегчения, когда понимаю, что он все еще здесь. Я встаю и иду в ванную, но, заглянув внутрь, снова испытываю разочарование. Его нет.

Тем не менее, я замечаю свое отражение в зеркале. Я наклоняю голову в сторону и провожу пальцами по маленьким любовным укусам от них к груди. Я дотрагиваюсь до легкого синяка на бедре, зная, что тот появился от его хватки, когда он входил в меня. Я начинаю заводиться, глядя на то, что он со мной сделал.

Где он сейчас? Я сглатываю комок эмоций, который я испытываю из-за его отсутствия. Возможно, его позвали или что-то в этом роде. Я беру зубную щетку и немного прихожу в себя. Мне нужно принять душ, но я все еще чувствую на себе запах Тирнана, и пока не хочу его смывать. Время до отъезда на исходе, поэтому я хочу насладиться этим как можно дольше.

Я беру кое-какую одежду из шкафа, прежде чем вернуться в постель. Почему у меня такое чувство, будто в груди пустота? Несколько часов назад я никогда не чувствовала такой сильной связи с другим человеком. Может быть, я путаю любовь и вожделение? Должно быть, так оно и есть. Я не могу говорить за Тирнана, когда дело касается меня, но знаю, что влюблена в него.

Казалось, он понял какую-то глубокую внутреннюю потребность, о существовании которой я и не подозревала. Он вытащил ее на поверхность, показав мне то, о чем я никогда не подозревала. В этом разница между нами. Я раскрылась перед ним, но Тирнан даже не сказал мне своего настоящего имени. Он не доверяет мне. Даже после всего, что мы сделали вместе прошлой ночью. Я знаю, что так не должно быть, но эта мысль ранит меня до глубины души.

— Что случилось, Рыжая? — Звук его голоса отвлекает меня от моих мыслей. Его пальцы берут меня за подбородок и приподнимают его, чтобы наши глаза встретились.

— Я думала, ты ушел.

— Я приготовил тебе завтрак. Собирался оставить его для тебя. Я был уверен, что достаточно хорошо поработал с тобой за ночь, чтобы ты проспала еще как минимум несколько часов. — Он одаривает меня дерзкой улыбкой, от которой я закатываю глаза. — Ешь, или я отшлепаю тебя по попке за то, что ты закатываешь глаза, глядя на меня. — Он наклоняется и целует меня в губы. — Думаю, в следующий раз мне придется постараться, чтобы измотать тебя.

Я протягиваю руку и беру тарелку с едой.

— А где твоя? Или мне тебя покормить? — Я встаю на колени, чтобы взять кусочек бекона. Он откусывает кусочек, затем забирает тарелку у меня из рук и ставит ее на тумбочку.

— Ты слишком искушаема, Рыжая. Я должен дать тебе отдохнуть. — Произнося эти слова, он опускается на меня. Он целует меня, прежде чем провести губами вниз по моему телу, направляясь прямо к промежности. Этот мужчина слишком хорошо знает мое тело. Ему не требуется много времени, чтобы довести меня до оргазма. Но на этом он не останавливается. Он продолжает поглощать меня, пока меня не настигает новый оргазм.

Мое тело становится слишком чувствительным, и я пытаюсь вывернуться, но он сжимает мои бедра, давая понять, что мне никуда не деться.

— Я не могу! — Мои пальцы впиваются в простыни. — Папочка. Пожалуйста. Я не думаю… — Оргазм застает меня врасплох. Перед глазами пляшут черные точки, а все тело обмякает. Я закрываю глаза, когда Тирнан сильнее прижимает меня к кровати и заключает в объятия. Все мое тело гудит от удовольствия. Я не уверена, что когда-нибудь снова смогу двигаться, поэтому даже не пытаюсь.

Я резко просыпаюсь и тут же сажусь, понимая, что, должно быть, потеряла сознание. И снова я нигде не вижу Тирнана. Какого черта? Я подползаю к краю кровати, подбираю с пола свою одежду и начинаю одеваться. Какая-то часть моего мозга подсказывает мне, что он сделал это нарочно. Когда он вернулся в комнату, он сказал, что думал, что вырубил меня на более длительный срок. Поэтому он пришел и сделал это снова.

Я закрываю лицо руками. Это мой шанс. Я могла бы уйти прямо сейчас. Я могла бы уйти и избавить это место от угрозы. И свое сердце тоже. Чем дольше я провожу с Тирнаном, тем больше я буду влюбляться в него и превращать нас в то, чем мы не являемся. Я натягиваю толстовку и выхожу из комнаты.

Я вижу, как Аврора и Диего целуются на диване, как старшеклассники. Я никогда не видела более влюбленного мужчину, чем Диего. Можно подумать, Аврора собрала звезды на небе только ради него. Я иду на звук голосов в сторону кухни и вижу, что Бэллс и Барроу тоже дурачатся. Мне кажется, Барроу слизывает шоколад с ее шеи.

— Извините, — говорю я, когда Бэллс видит меня.

— Барроу. — Она смеется, толкая его в грудь.

— Я же сказал, что хочу съесть что-нибудь сладенькое.

— Тебе не обязательно уходить, — говорит Бэллс, когда я поворачиваюсь, чтобы выйти из кухни.

— Вообще-то, я искала Тирнана. — Бэллс смотрит на Барроу в ожидании ответа.

— Аа. Я думаю, он пошел прогуляться по периметру, а потом сказал, что собирается в спортзал.

— Спасибо. — Я улыбаюсь им и ухожу. Я отскакиваю в сторону, когда вижу Чарльза, несущего Кловер на плече. Уверена, что он направляется в их спальню. Я борюсь со слезами, которые наворачиваются на глаза. Я рада за них всех, но не могу не завидовать их отношениям.

Тирнан со мной только потому, что я осталась последней? Та же мысль приходит мне в голову снова. Я чертовски уверена, что не понравилась ему, когда только приехала. Не могу сказать, что виню его, поскольку формально я вторглась на их территорию, но это к делу не относится. Для меня не осталось незамеченным, что он старается избегать меня, если только мы не в спальне вместе.

Даже сейчас, после всего, что мы сделали вместе, он все еще избегает меня. Я могла бы понять, что ему нужно было проверить периметр, но неужели ему действительно нужно было идти в спортзал? Он всегда вызывался выходить на улицу. Он не мог в кои-то веки попросить кого-нибудь другого сделать это? Боже. Я кажусь такой чертовски навязчивой.

Я возвращаюсь в спальню и беру свою сумку. Я провожу пальцами по подкладке, оттягиваю ее, чтобы достать поддельный паспорт и удостоверение личности, которые я сделала, а также предоплаченные карты и наличные. Я запихиваю все это в карман, жалея, что у меня все еще нет телефона. Я хватаю свои ботинки и натягиваю их. Для всех будет лучше, если я уйду отсюда. Так они все будут в безопасности. И мое сердце тоже.