— Можете говорить что угодно. Император знает, что Волковы преданы!

— Что не мешает вам, ну скажем, заблуждаться. Или можем попробовать иначе — плести свои немудрёные интриги, пытаясь обвинить в собственных провалах других и приписывая себе чужие заслуги. В том числе заслуги инквизиции и её сторонников.

— Это обвинение? — чуть рыкнув, спросил Волков.

— Пока, я подчёркиваю — пока, нет. Но всё может измениться, если мы не разрешим это незначительное… как вы его назвали?.. недопонимание, — откровенно ухмыляясь, ответила Жанна. — Надеюсь, в вашем отчёте Императору не будет чужих заслуг. Только ваши, как командующего. Не заставляйте нас вмешиваться.

— Будьте уверены, я прослежу, чтобы там были только голые факты, — пробасил один из «братьев» и скинул капюшон, под которым обнаружился великий князь Медведев. — Ну что, Вова, кажется, в этот раз ты заигрался?

— Дело аннулировано. Вывести всех из зала! — рыкнув приказал Волков и ударил по столу молоточком, да только не сумел сдержаться, и деревянная рукоять переломилась пополам, а набалдашник улетел в зал. Прямо мне в руки. Довольный я сунул его в карман куртки.

— Ну что, оставим великих общаться? — сказала Барсова, подойдя ко мне. — Нам тоже есть что обсудить. Например, твою службу в инквизиции.

— Вы немного опоздали, — вмешалась Ольга, старающаяся держаться подобающе княгине. — Если бы вы появились чуть раньше, этого цирка не случилось. Пять минут назад я была вынуждена признать его дворянином из дома Борзых.

— Если «вынуждены», то ничего страшного. Инквизиция освобождает даже от кровных связей, не то что какого-то там побратимства, — продолжила настаивать Жанна, подойдя ко мне вплотную и буквально уперевшись грудью в бок. — Он пойдёт с нами.

— Не для того мы всё это устраивали и ставили на кон благополучие клана, чтобы отдать вам Старого, — ответила Ольга, и тоже шагнув ко мне, схватила за руку. — Скажи ей, что останешься с нами.

— Гхм, дамы, давайте обсудим это позже, — пробормотал я, ощущая, как в помещении резко становится слишком жарко. Чёрт, да лучше я в камере ещё посижу, чем оказавшись меж двух огней…

Конец арки Бедствия техно-зомби.

Как мне удалось уйти из-под перекрёстного огня? Понятия не имею. Обе то ли девушки, то ли молодых женщины, не собирались отказываться от перспективного кандидата в… и вот тут на мой вопрос они замялись и сказали совсем не то, что было у них на уме. Обошлись формальными предложениями, на которые я согласился, оба.

В результате я остался в статусе дворянина из рода Борзых, комиссара, на службе у инквизиции. Очень шаткое положение, которое тем не менее открывало множество перспектив, о которых я раньше и не задумывался. И в то же самое время оказался должен двум очень могущественным, хоть ещё и не на пике, силам.

— Вас можно поздравить? — сказал мне Филинов старший, встретивший нашу делегацию. Мы как раз выходили из импровизированного зала суда. — Вы удивительным образом сумели выполнить обещание, данное на совете князей, и нарушить его.

— Приветствую вас. Удивительно, что вы лично решили со мной увидеться.

— О, это такая малость. Я всего лишь находился рядом, думал зайти на само судилище, но всё закончилось быстрее, — усмехнулся Филинов, явно давая понять, что собирался сделать меня должником. Или оказать поддержку, как повернёшь.

— Надеюсь, что этот эпизод не станет препятствием к нашему обговорённому сотрудничеству по артефактам.

— А у вас есть что-то ещё? — с явным удивлением спросил магистр.

— Учитывая формулировку вопроса, я бы сказал, что у меня есть совесть, и просил вернуть артефакты, за которые орден ещё не расплатился. Ведь даже за пульт вы мне ещё остались должны детали для квадрокоптера, — напомнил я, но Филинов посмотрел на меня с детским недоумением в глазах.

— Вы же дворянин, как вам не стыдно торговаться, да ещё и требовать что-то от ордена, защищающего империю? — сокрушённо покачал он головой.

— Дворянин я только пятнадцать минут, а вот артефакты принёс с собой аж из другой эпохи. В идеальном состоянии. Так что, думаю, за такое не грех и заплатить сполна.

— Так понимаю, нашего благоволения уже недостаточно?

— Я его ценю настолько, что согласился остаться в рядах комиссаров, не уходя полностью в дела рода Борзых, — ответил я, провожая взглядом делегацию, возглавляемую Ольгой.

— Необычайная ситуация, редкость, которая достояна упоминания. Однако на мой взгляд, род княгини Борзых получил многое, а отдал всего ничего — благоволение и дворянский статус одному человеку. Мы же не получили от этого конфликта ничего, зато одарили вас своим расположением. Не стоит его разменивать так дёшево.

— Вы правы, не будем мелочными, — улыбнулся я, понимая, что мои вещи, унесённые Кириллом, скорее всего, не вернуть. — В таком случае я прошу предоставить мне официальные полномочия комиссара, и поддержку от ордена, без обязательств с моей стороны. Думаю, за те три артефакта, что я вам передал, а также коллекцию художественных книг, это вполне уместная цена.

— За те три? — ухватился за мои слова магистр. — Значит, есть и другие. Хотя неважно… Что значит художественных?

— Ещё в моём распоряжении есть флешка с большим объёмом научных трудов по химии, геологии, физике…

— Насколько большим?

— Ну не библиотека, конечно, но я как раз ехал сдавать курсовую, а в документах остались десятки книг, по которым я её готовил. Плюс моему приживале удалось выудить небольшое количество специализированной, в том числе инженерной литературы из чипов заражённых. Но там я ещё сам не начал разбираться, что к чему, поэтому о ценности этих трудов даже не готов разговаривать.

— И где сейчас эта информация?

— Вот здесь, — улыбнувшись постучал я по бугорку на шее. — Но с помощью очков я могу выгрузить её на флешку.

— Везучий ты сукин сын, — выдохнул спустя несколько секунд тишины Филинов. — Что же. Дам совет. Ты больше не одиночка, ты в клане. Понимаю, что для тебя это дикость и тебе нужно время, чтобы прийти в себя, но одним своим предложением ты нарушаешь с десяток правил приличия.

— А при чём тут моя везучесть?

— Так, к слову, пришлось, — вновь обретя благодушный вид, ответил магистр. — Думаю, вам стоит поговорить об этом с княгиней, прежде чем род Борзых начнёт переговоры о передаче столь ценной информации ордену.

— Благодарю за совет, ваше сиятельство, обязательно им воспользуюсь.

— Орден благодарен за столь щедрое пожертвование с вашей стороны, и подготовит все необходимые бумаги. Освобождение от формальных обязанностей, при соблюдении привилегий, будет довольно проблематично. Но, думаю, куратор из инквизиции легко это нивелирует, — подумав, сказал Филинов, а потом хитро улыбнулся. — Кажется, у вас с Барсовой хорошие отношения, вот она и станет вашим начальством.

— Боюсь, у меня некоторые проблемы с подчинением.

— Хм. Тогда партнёром, — усмехнулся магистр, но тут же добавил: — По работе, естественно. Хотя вас никто не ограничивает… передумать и влиться в ряды ордена полностью. Смелые и неглупые люди нам очень нужны.

— Спасибо за доверие, я постараюсь его оправдать, но пока ещё слишком мало знаю, чтобы принять окончательное решение. Если позволите, я бы хотел обдумать это предложение, по крайней мере, пару недель.

— У вас будет тридцать три ночи. До нового сезона, — с отеческой улыбкой ответил Филинов. — Вам, безусловно, расскажут обо всём, но просто знайте — двери ордена всегда открыты для вас.

— Ещё раз благодарю, — я чуть поклонился и, разминувшись с магистром, направился дальше. Но не за Ольгой, а к своим бойцам, с которыми провёл на передовой последние тридцать… ночей. По дороге прихватил документы, начальника караула и пришёл уже во всеоружии.

— Ваше благородие, какими судьбами? — спросил Манулов. Он играл в карты с соседней камерой и сейчас быстро сгребал свои сокровища. Вместе с ним сидел, вернее, отжимался, Быков. А на койке лежал Михалыч и один из бойцов, пришедших ещё с подземной крепости.