— Твое дело? Еще одно? Или все то же? — уточняет Коштев.

— Новое, но там я пострадавший, не важно. Просто с ним проще всего, скорее всего будет договориться. — нетерпеливо продолжаю.

— Хорошо, Максим, слушаю тебя и не перебиваю. — Коштев удивительно быстро схватывает суть просьбы.

— Вильгельм Генрихович, ситуация такая. Мной с боя взят небольшой такой дирижабль с системой маскировки, которой нет, я почти уверен, у наших военных. — В переговорнике слышится полузадушенный всхлип.

— Я слушаю, — со смешком говорит Коштев. — Вопросы задам потом, если у тебя будет время.

— Спасибо, — хмыкаю, — дядя Вилли. В общем с дирижаблем мне достались трое офицеров и команда. Плюс связной в стране. Что бы было понятно, бой был в Пятне, недалеко от Смоленска-2. Но я точно не знаю где. Это первая проблема, пусть и небольшая. Связной погружен в сон, не маг, так что я не знаю, существует ли возможность опутать немага клятвой, что бы при контакте с кем ненужным — немаг быстро умирал. Но я уверен, что что-то похожее должно быть.

— Существует, Максим, и даже довольно распространена. — Кощей постепенно становится все более серьезным. — Продолжай.

— Хорошо, потому что сейчас он спит. Офицер спит только один пока, но и остальных тоже могу погрузить в сон. С матросами, я уверен, смогу договориться, например, пообещав их высадить после нужного мне путешествия в Диком Поле. Это частности. — турок Явуз внимательно слушает мои слова. — С офицерами — не знаю. — Явуз быстро-быстро кивает на мои слова. — Ну кого-то я Службе Безопасности сдам, но тех, кто будет сотрудничать — скорее всего отпущу. Мне скорость сейчас важнее.

— Хорошо. Кое-что понимаю. Дальше, Максим.

— Дальше. У меня на руках еще наркоты на какое-то дикое количество денег, и полтора десятка молодежи лет двадцати. Все поголовно — похищенные маги. И вот тут подходим к самому интересному.

— Я все еще слушаю, Максим. — Хмыкает Коштев. — И верю, пусть и с трудом. В общем, ту часть, где я тобой горжусь — мы пропускаем, продолжай.

Немного удивляюсь реакции старика, но продолжаю.

— Меня похитили, дядя Вилли. В связи с чем второй вопрос, судя по словам похитителя…

— Это который спит?

— Да, — подтверждаю. — Меня ему заказали. Это раз, второе — у него есть мастер-ключ к печати лицеиста, которую ставят всем магам. Там по условиям, озвученным, нельзя более, чем на два десятка километров от Смоленска-2 отходить. Скорее всего ключом уже воспользовались, потому что я точно дальше от города, чем в двадцати километрах, а никакого неудобства не чувствую. Главное мое предположение — к мастер-ключу лицеиста не может быть допущено много людей. Думаю два-три человека, не больше. Иначе печать послушания теряет смысл — данные утекут. Вы же знаете про печать, для контроля лицеистов?

— Не знаю, но это логично. Так, мастер-ключ, и единственный свидетель, пока все правильно?

— Да, герр Коштев. У меня на руках единственный свидетель, что я не дезертир, и он же часть развернутой сети по похищению молодых магов с территории Империи, это уже три. И он не должен погибнуть. Поэтому мне нужно попробовать убедить Степанова, что помощь мне — это дело государственной важности.

— С этим я справлюсь. Дальше, отрок.

— Кроме этого человека, я знаю точно о еще десятке молодых магов-лицеистов на рабском рынке в замке на границе с Диким Полем. И их уничтожат, как только либо узнают, что про них стало известно, либо точно через пару дней в любом случае, со слов одного из офицеров. И мне важно захватить хотя бы одного-двух таких людей, желательно из моего лицея. Но за два дня никто спасательную операцию не начнет. А потом будет поздно, и османы просто скажут, что ничего не было. Если же на руках иметь хотя бы одного-двух реальных лицеистов, то уничтожать остальных смысла уже не будет. Просто по документам, в Смоленске-2 очень большие потери учащихся. В нашем лицее тоже. Скорее даже в нашем лицее — в основном. То есть, из этих похищенных молодых магов очень вероятно обнаружить вроде как умерших магов из нашего лицея. Почему мне такая мысль в голову приходит — отдельный разговор. В общем, я видел статистику. И эта мысль приводит опять же, к одной — двум фамилиям на весь учебный центр. Причем и первое и второе множества точно уже пересекаются минимум в двух именах — ректора и завуча. Уверен, что подобную схему с подтасовкой данных, какая-нибудь уборщица провернуть не смогла бы, а вот у них — возможностей уже хватает. А бодаться со ставленником министра Народного Просвещения у меня возможностей еще долго не появится.

А еще, после анализа своего положения, еще со времен первой же дуэли, мне становится понятно, что жизни мне не дадут в свободном статусе. Вот в тех условиях. Опять же — видел статистику. А пойти ни под кого я не могу — вы помните почему.

— Да, отрок. Извини, — со смущением произносит Коштев. Цепляется к слову. — Дуэли?

— Ничего опасного. — в свою очередь, немного смущаюсь. Рисковать бы мне, конечно, не стоило. — Еще недавно думал, что проблему решил, но оказалось совсем нет — я просто влез в нее обеими ногами. Пришлось, образно говоря, тонуть, чтобы нащупать дно.

— Ты рисковал.

— Да, но если бы не рисковал — ситуация бы менее опасной не стала, просто я бы не знал, откуда прилетит. Так что это осознанно, практически. — Ольга стреляет в меня глазами, но ничего не говорит, продолжает лечить раненых. Уже, кстати, переходит к туркам. Павел и Стас только обмениваются говорящими взглядами, усиливая чувство — «ну я же говорил!». А освобожденные и вылеченные сидят теперь довольно далеко. Не хочу, чтобы они слышали разговор. — Это не совсем интуитивная вещь, Вильгельм Генрихович, но поверьте, обостряя, я делал риск только меньше, просто за счет того, что, в каком-то смысле, контролировал ситуацию. И я выиграл. Вышел на тех, кто за всем этим стоит. Хотя, конечно, такой ситуацию я даже близко не представлял. Правда, на последний шаг у меня не хватает умений. Но думаю у Службы безопасности они должны быть. Они, надеюсь, смогут вытащить имена. И тогда тем, кто стоит за всей этой историей, нужно будет спорить не со мной, и с Имперской Службой Безопасности.

— Шестой Тайной Экспедицией. Их так называют, — задумчиво уточняет Коштев. — Но это если у тебя будут доказательства, правильно я понимаю?

— Именно. Скорее всего, если всех доказательств я, да контрабандист — дело можно замять — нужно, что бы просто пропали эти два человека. А вот если я, лицеист в другом городе, контрабандист да офицеры чужого государства — есть варианты. Тут так просто не соскочишь.

— Что ж, основную идею я понял. Где планируешь высадить спасенных? И куда нужно ориентировать Шестую Тайную?

— В Измаил. Мы там будем через шесть-восемь часов, примерно. Но нельзя, чтобы нас там задерживали. Объяснять все тому же Степанову я не смогу. Потеряю часы — и их у меня нет, меня отключит уже…

— Через двадцать минут, Макс, — вставляет Ольга.

— Вот, через двадцать минут. Времени мало. И я не знаю, как договориться с полицией, им как раз проще задержать дирижабль на территории Империи, и их работа будет выполнена — на меня им очевидно наплевать, так что приходится крутиться самостоятельно. Может вы чего посоветуете?

— Не задержат. Твой план понятен, что делать — мне ясно. Вопрос, только — чего ты сам в это лезешь? Тебя на территории Османской Империи возьмут абсолютно точно. — Ольга согласно кивает на эти слова.

— Я не верю, что имперцы успеют продумать операцию, а у меня есть неплохое прикрытие в виде команды турков. С ними, я думаю, справлюсь. — пожимаю плечами. План пока на коленке только прикидываю, и уверенности нет, но есть убежденность, что моя цель достижима. Почти прогностика такая. В другое время, на такое надеяться бы не стал, но опять же, вроде бы вводные звучат относительно реализуемо.

А. Вот еще вопрос.

— У вас есть какие-нибудь сигналы, при приходе в порт, или раньше, которые говорят о провале миссии? — задаю вопрос турку.