Оглушительный взрыв сотряс ворота. Я ощутил, как в ушах противно запищало. Щепками и обломками створок наскоро восстановленных ворот разорвало трёх бойцов, стоящих поблизости.
Тут же на прорывающихся «перебежчиков» вылили несколько вёдер раскалённой смолы, а потом один из наших волшебников создал земляную стену. Жаль только, что хилое укрепление почти сразу оказалось проломлено вбежавшим сионом.
Я сразу отправил в него осколок настоящего камня, но ублюдок не стоял на месте и уже нырнул куда-то вперёд, врезавшись в группу солдат, попытавшихся применить штыки. Безуспешно. Сион, выхватив короткий меч, всего за пару секунд нарубил их на куски кровоточащего, тёмно-красного мяса.
На удержание имперского аристократа бросилось трое инсуриев, а в ворота, тем временем, пусть и скользя на кипящей вылитой смоле, хлынула толпа обезумевших от голода крестьян. Неудержимый поток и бешеное давление мгновенно смело всех находящихся поблизости защитников.
Ская ударила потоком молнии, а я наколдовал воды. Причём не чистой, которая не проводила электричество, а самую что ни на есть обычную, отчего атаки волшебницы резко приобрели массовый характер, пачками изничтожая врага.
Но этого было мало. Противник ворвался в город. Снова.
— Отступаем! — заревел я, стараясь делать сразу несколько дел одновременно. Я менял ландшафт под ногами неистовой орды, создавая ямы, сразу с каменными кольями внутри, а потом сразу же стены. Пусть невысокие и тонкие, но то для элиты, а вот «перебежчикам» или простым регулярам Империи и этого на какое-то время хватит.
Я видел, как руки Скаи дрожат, а когда схватил её ладонь, то чуть не закричал — столь горячей она была. Как вообще ещё в сознании находится⁈
— Дура, береги себя! — крикнул я ей. — Если сожжёшь руки, то лечение будет долгим и трудным! Лучше передохни? хотя бы с полчаса. Это приказ!
— Какой приказ, Изен⁈ — глаза Скаи стали размером с блюдца. — Нас сейчас сожрут!
Создаваемые мною баррикады едва удерживали людские полчища. Тех, кто упал, спокойно топтали остальные, отчего ямы приносили весьма короткую задержку, но даже так я умудрился вывести несколько десятков фирнаданцев, как чисто своих, так и иных защитников города, рванувших следом за нами.
— Маги! — услышал я крик и, обернувшись, заметил нескольких всадников. Наших! — Давайте сюда, быстро!
Крепко сжав протянутую грубую ладонь, я подтянулся на круп коня неизвестного кавалериста. Ская поступила аналогично с его соседом.
— Держитесь и прикрывайте людей, за дорогу теперь отвечаем мы! — пояснил мне раскрасневшийся мужик, на что я лишь кивнул, а потом оглянулся, направив на приближающийся обезумевший поток сотни маленьких капель, летевших на запредельной скорости. Это создало целую просеку среди «перебежчиков». Туда же ударила молния, отчего я едва не стёр зубы, так сильно ими заскрипел.
Я же приказал не колдовать! Почему девки такие дуры⁈ Что Силана, что эта! У меня что, судьба на таких⁈
Пешие солдаты бежали вперёд что есть сил, всадники прикрывали их со спины, однако никто не ждал, что спустя пару сотен метров нас обойдут с фланга — прямо на перекрёстке.
— Твою же мать, откуда⁈ — рявкнул я, бросая водяное «ядро» в толпу «перебежчиков», что взорвалось потоком раскалённого кипятка, капли от которого, под давлением, сработали словно граната, нашпиговывая людей вокруг. Плюс ещё поток пара, который тоже не доставил противнику приятных секунд.
Однако нас всё равно окружили. Бойцы обнажили клинки или опустили ружья, принимая наплыв врага. Грязные руки и немытые лица окружили со всех сторон. Меня тут же попытались стянуть, а самое неприятное — я не мог создать вокруг себя водный барьер, ведь грёбаный конь и всадник сильно бы мешались!
Благо, этого и не понадобилось. Опытный кавалерист рубил направо и налево, его окровавленный скакун не отставал — с холодной яростью, раз за разом, бил копытами, сокрушая кости, сминая рёбра и проламывая головы.
Мои водяные «капли» собирали не меньший смертельный урожай.
В течение нескольких минут мы могли лишь сокращать число врагов, забивая улицу трупами. Груда тел, казалось, стала столь высокой, что по ней можно было карабкаться вверх и прыгать на нас сверху, как с холма.
Самое дерьмовое — некоторые так и поступили, правда встречали лишь острые наконечники ружей или копий.
Крестьяне даже не пытались защищаться — мечи кололи и рубили, несли смерть, взметая фонтаны крови и вырывая ошмётки плоти. На моей памяти никогда не было столь кровавой мясорубки. Ни разу за всё путешествие мне не встречалась ТАКАЯ бойня! И это был показатель.
Даже мятежники Челефи в Морбо не сумели повторить безумие, которое, будто бы мимоходом, организовал Дэсарандес.
Когда «перебежчики» падали и скатывались по склону из трупов, я видел, как чуть в стороне от убитых и умирающих, люди пожирали себе подобных, обмазываясь кровью, будто изысканным соусом. Их бородатые лица блестели от влаги, а в глазах царило безумие. Женщины действовали как мужчины, ничем не отличаясь от них. Разница была лишь в отсутствии бороды.
Подобное потрясло меня, заставив потерять концентрацию. Я отчётливо увидел, что вот-вот окажусь среди них — мёртвых тел, которые истопчут в грязи, а потом сожрут, словно стая гиен. Кровь ледяным потоком заструилась в моих жилах. Страх и паника овладели разумом. Я понял, что всё происходящее ранее было детским лепетом. Настоящий штурм только начался…
Новая волна, взамен только что отбитой, подкатилась к нам. Широкие проспекты и улицы со всех сторон заполонили сплочённые бешенством «перебежчики». Все взгляды, казалось, были прикованы ко мне и горстке ещё живых солдат. Люди тянули к нам руки и, несмотря на расстояние, жадно загребали воздух. Бойцы сомкнули щиты, перегруппировались, потрёпанным квадратом выстроились вокруг нескольких всадников, включая и меня.
— Ну что, Изен, мне всё ещё беречь силы⁈ — истерично хохоча выкрикнула Ская. — Или продолжить, чтобы порадовать кого-то из этих тварей вкусом своих жареных рук⁈
— Бей, я вылечу! — бросил я ей, а потом, на миг прикрыв глаза, создал «Взгляд Хореса», испепеляя сразу несколько сотен врагов. Чары держал всего три секунды, но после этого лишь устало осел, ухватившись за всадника, который и сам охренел от того, что я выдал.
Да-а… не зря лишь маги-стихийники высшего уровня используют такую мощь. Но иногда… иногда она бывает оправдана.
— Ты псих, Изен! — рассмеялась Ская. — Безумец!
Бой замер на пару секунд, в течение которых люди ждали непонятно чего. Жаль только, что на место убитых уже настороженно вставали новые противники. Они опасались повтора, но я и без этой демонстрации был уставший, а сейчас… наверное смогу повторить, но потом останется лишь обратиться вороном, пытаясь улететь и где-то вылечиться. Нет уж, оно того не стоит. Надо постараться вывести бойцов из этого ада.
Выигранное мгновение закончилось и с гортанными криками на нас бросились враги.
Я понимал, что строй сомнут, как это было всего несколько мгновений назад, но, если безмолвные солдаты смогут повторить то, что уже однажды сделали, строй вновь поднимется из моря тел, расчистит себе путь, отбросит противника и вновь взберётся на только что воздвигнутый холм из костей и плоти. Если я удержусь в седле, то буду, как впереди сидящий кавалерист, атаковать направо и налево, убивая всех, до кого дотянусь, а раненые погибнут под железными копытами коня.
Нужно просто бить и бить — до тех пор, пока враг не кончится…
Никогда прежде я не участвовал в такой бойне, она отравляла меня, переполняла сердце ненавистью. Прежде всего к императору, который сумел превратить людей в такое вот… нечто, а потом бросил беспомощных крестьян в пасть нашей отчаявшейся армии. Но страшнее всего — эта тактика, похоже, сработает. Пусть и чудовищной ценой.
«Перебежчики» с рёвом бросились в атаку. Первых врагов, которые добрались до ощетинившегося строя, порубили на куски. Полумёртвых и вопящих, их потащили назад собственные соратники — в голодную, ненасытную толпу, куда более жестокую, чем наши клинки, которые ждали «перебежчиков» впереди. Следующие рванули к нам, только чтобы повторить судьбу первых. Но им на смену подходили всё новые и новые крестьяне, они карабкались на плечи соратников, а по их спинам уже взбирались следующие.
