Я попробовал поискать информацию про тайного советника.

Не густо — пара фоток, крайне скупая биография на сайте правительства.

Тридцать пят лет, не женат, детей нет — во всяком случае, официально — с блеском окончил Школу, после — Императорскую Академию Колдовства, какое-то время учился по обмену в Старой Англии, по возвращению поступил на службу в качестве секретаря и за несколько лет сделал головокружительную карьеру.

Что интересно, никакого упоминания о ранге или силе Иванова я не нашел, ровно как и сведений о его роде. Ивановых так-то было пруд-пруди, но почти все — мелкие фамилии, особо ничем не прославившиеся.

Убрал телефон на тумбочку и прикрыл глаза, намереваясь прикорнуть, как за дверью вдруг послышался тихий шорох.

— Салем, если ты опять решил зайти в спальню на пять секунд и уйти обратно — отправишься жить на улицу, — не открывая глаз, громко сказал я.

Хоть фамильяр постоянно и повторял о том, что он не кот, кое-какие привычки пушистых он все же перенял, приняв их форму.

— Это я, — послышался тихий голос Маши. — Можно?

— Конечно, — я присел на кровати.

Маша зашла в комнату и прикрыла за собой дверь.

Одета она была лишь в мою футболку, что едва-едва прикрывала черные трусики.

Мага забралась с ногами в кресло и спросила:

— Как ты?

— Неплохо, — пожал плечами я. — Во всяком случае, лучше, чем несчастный Метлов. Меня демон даже задеть не успел.

— Я не об этом, — Маша тряхнула волосами. — Просто на тебя столько всего навалилось в последнее время. Пожарские, демоны, СИБ, а еще ведь учеба… Как ты со всем этим справляешься?

— Могло быть и хуже, — сказал я. — Но учебный год выдался горячим, не спорю.

— Я так испугалась, когда ты решил сразиться с той тварью, — вздрогнула Маша. — Не представляю, как ты смог с ней справиться.

— Чем выше шкаф — тем громче падает, — ответил я одной из местных поговорок, которую услышал не так давно.

— Воистину, — Маша вдруг лукаво улыбнулась. — Кстати, кажется, у нас осталось одно незаконченное дельце.

Она поднялась с кресла, ступила к кровати и забралась на меня сверху.

Пахло от нее какими-то легкими духами, напоминающими аромат луговых цветов.

Маша обвила руками мою шею и запечатлела на моих губах поцелуй.

Я же запустил одну ладонь под футболку, поглаживая теплые груди с вмиг вставшими от моих прикосновений сосками, а второй мял ее попу.

— Соколов, ты… ты… — выдохнула мне в ухо Маша, на миг оторвавшись от моих губ.

Закончить она не успела, так как я ловко перекинул ее на кровать и залез сверху.

Ее футболка через миг улетела в угол комнаты, туда же спустя мгновение отправились Машины трусики.

Покрывая поцелуями ее шею, я сжал ее грудь, за ней вторую, провел ладонью по плоскому животику и опустился ниже.

Когда мои пальцы нащупали заветный бугорок, Маша тихо вскрикнула, выгнула спину и прижала меня к себя.

Я все увеличивал и увеличивал скорость, Маша же уже не вскрикивала, лишь стонала мне в ухо, прикусив нижнюю губу.

— Ох, Соколов… Возьми меня! — горячо прошептала она.

Я не преминул воспользоваться предложением и взял.

Спустя полчаса мы поменялись местами.

Я улегся на спину, Маша же взобралась на меня и вцепилась ногтями мне в грудь.

Она прикрыла глаза от удовольствия и с каждой секундой прыгала все быстрее и быстрее, чтобы под конец прижаться ко мне, выгнув спину.

— Соколов… Тебя где такому научили?.. — свистящим шепотом спросила она, улегшись мне под бок и положив голову мне на плечо.

— То место тебе ничего не скажет, — усмехнулся я, заложив руки за голову.

Не прошло и нескольких минут, как Маша снова потянула меня к себе и я опять принялся показывать ей то, за что на Аллоке многие женщины называли меня Седрик Тысяча Огней.

В какой-то момент Маша взглянула мне в глаза — и я, почувствовав, как она пытается проникнуть в мои мысли, не стал противиться.

И не пожалел.

Маша начала покрывать поцелуями мою шею, потом грудь, живот, спустилась вниз — и я только тихо застонал, когда она обхватила губами мое самое главное оружие.

Обращалась она с ним нежно, но деловито, помогая себе пальчиками, массируя ими мои шары.

Выдержал я не так уж и долго.

Застонав под самый конец, я вцепился пятерней в ее волосы и прижал ее голову к своему паху, глядя прямо ей в глаза.

Проглотив все до капли и облизнув языком губы, Маша улыбнулась — и через пару мгновений я уже снова был сверху, держа ее за загривок, пока она лежала на животе, тихо ойкая при каждом толчке, и грубо вбивал ее в кровать.

Маша лишь тихо стонала при каждом моем движении.

Предчувствуя очередное извержение, сунул указательный палец ей в рот — она тут же начала посасывать его с легким стоном, двигая попой мне навстречу, пока второй рукой я накручивал на кулак ее волосы.

Уснули мы лишь под утро, окончательно выбившись из сил.

Проснувшись, я кинул взгляд на разметавшиеся по подушке рыжие волосы, тихо оделся и выскользнул из комнаты.

В столовой я обнаружил Ли и Стасю, что уплетали хлопья с молоком.

— Если ты и впрямь хотеть жениться на тот лаовай — не сметь, — произнес Ли и ткнул ложкой в сторону Стаси. — Тупой отец — тупой дети. Тупой дети — горе для мать.

— Да мы просто потусовались пару раз, — закатила глаза Стася, подливая себе молока. — О, Дим, привет. Ты нормуль?

— Более чем, — кивнул я, насыпая в миску из цветной коробки золотистые пластинки. — Спасибо, что помогла справиться с демоном.

— Пустяки, — смущенно дернула плечом Стася. — Если кого и благодарить, так это Элвиса… Моего фантома, — пояснила она, заметив мой недоуменный взгляд. — Как правило, он тот еще засранец, но, видимо, все же осознал серьезность момента.

— А разве у фантомов есть своя воля? — спросил Валера, чавкая. — Я думал, они просто исполняют волю своего создателя…

— Так оно и есть, но присутствует один нюанс, — послышался голос Салем и через мгновение он вошел в столовую. — Фантом, по сути, есть ничто иное, как физическое воплощение энергии колдуна. Чем больше растет его сила, тем сильнее становится призванное существо. И если не слишком опытные маги контролируют его целиком и полностью, то у настоящих мастеров существо способно двигаться и атаковать самостоятельно. Мало того — в редких случаях у них даже появляется какой-никакой разум и способность к речи. У нас остался виски?

— Ого, настоящий фамильяр! — в восхищении протянула Стася, встала со стула, присела на корточки рядом с Салемом и потрепала его за ухом, на что он довольно прищурился и громко заурчал. — А-то думала — с кем это спорит Ли на кухне… Кстати, разве курсантам можно заводить фамильяра? Вроде разрешение на него дают минимум с золотого ранга.

— Он, скажем так, сам прибился, — ответил я. — Поэтому предлагаю оставить его тайну для узкого круга. А где Валера?

— Решил попробовать поставить сигналку, ее вот только-только привезли, — ответила Стася, поднимаясь на ноги. — В последний раз, когда я его видела, он шел во двор с лестницей…

В этот самый момент снаружи послышался чей-то вопль и звук, точно о землю бухнулся мешок с картошкой.

Ли переглянулся со Стасей, отодвинул тарелку с недоеденными хлопьями и со вздохом встал со стула.

— А я предупреждать — с кривыми руками лучше нанять профессионалов, — проворчал он, направляясь к дверям. — Если тупой лаовай свернуть шею — опять Ли копать будет…

— Опять?.. — недоуменно спросила идущая за ним Стася.

Когда за ними захлопнулась дверь и мы остались с Салемом вдвоем, он прыгнул на стол и спросил:

— В новостях пишут, что вчера опять Разлом открылся. Причем аккурат во дворе особняка толстосума, к которому вы на бал отправились. Это правда?

— Угу, — промычал я, жуя хлопья. — Из него, правда, не гроксы полезли, а какая-то образина, похожая на помесь гориллы с аллигатором.

— Да, я видел видео, — зевнул Салем. — То был норгус — опасная тварь, хоть и крайне тупая. Шкура прочнее панциря и почти невосприимчива к заклинаниям, а силы как у десяти гроксов.