Коллурио облизнул губы. Он был заинтересован — Ланиус мог это видеть. Но дрессировщик животных сказал: "Опять же, ваше величество, я не хочу проявить к вам неуважения, но не мог бы король Грас дать мне такое же обещание?"

Даже кто-то, стоящий так низко по социальной лестнице, как он, знал, что Грас был единственным, кто обладал реальной властью во дворце. "Я не обижен", - сказал Ланиус, что было ... в основном правдой. Хотя это было не совсем правдой, это нужно было сказать; Коллурио, казалось, испытал облегчение, услышав это. Король продолжил: "Здесь, однако, я думаю, что могу сказать вам, что он бы так и сделал. Это тоже то, в чем он заинтересован. Я напишу ему и спрошу, если хочешь ".

"Нет, ваше величество, в этом нет необходимости. Я верю вам", - быстро сказал Коллурио. Он зашел в своих сомнениях так далеко, как только мог — вероятно, дальше, чем осмелилось бы большинство людей. "То, что ты мне только что сказал, достаточно хорошо".

"Тогда, я думаю, мы заключили сделку". Ланиус протянул руку. Коллурио пожал ее. На пальцах дрессировщика, его ладони и тыльной стороне ладони было поразительное количество разнообразных шрамов. Не все животные, с которыми он имел дело, были послушными. Охваченный нетерпением, Ланиус спросил: "Ты хочешь начать прямо сейчас?"

"Могу я попросить подождать до завтра?" Ответил Коллурио. "Я хотел бы позаботиться о своих собственных животных, если вы не возражаете".

Ланиус понял, что был слишком импульсивен. Он кивнул. "Конечно. О, и еще кое-что". Дрессировщик животных с любопытством поднял бровь. Ланиус сказал: "Ради королевства, а также ради твоей собственной безопасности, не говори о том, что ты здесь делаешь, ни с кем, никогда. Это секрет, который я просил тебя сохранить".

"Не говорить о дрессировке обезьяны, ради моей ... безопасности?" Коллурио звучал так, как будто он не мог поверить своим ушам.

"Я не шучу", - сказал Ланиус.

Улыбка тренера и то, как он покачал головой, говорили о том, что он не понимает, но спорить не собирается. "Я буду молчать", - сказал он. "Мой язык - не журчащий ручеек. Я говорил тебе об этом, и я имел в виду именно это ".

"Хорошо". Ланиус снова кивнул. "Это часть сделки, которую мы только что заключили".

"Ради шанса тренировать "монкэтс" я бы держал рот на замке обо всех видах вещей", - сказал Коллурио. Ланиусу это понравилось. Коллурио ничего не сказал о шансе поработать с королем и под его присмотром. Ланиус был бы поражен, если бы дрессировщик животных не думал об этом. Но у него хватило ума не говорить этого. Возможно, тренировка монкэтса действительно была для него важнее. Во всяком случае, Ланиус мог на это надеяться.

Импульсивно он снова протянул руку. Коллурио пожал ее. Ланиус сказал: "Я думаю, мы отлично поладим".

Через некоторые из Девяти рек были переброшены мосты. Паромы и баржи переправили аворнийскую армию через остальные. Речные галеры, длинные, стройные и смертоносные, патрулировали вверх и вниз по течению - на каждой переправе. Плавно двигая веслами в унисон, они напомнили Грасу множество сороконожек, шагающих по воде. Они также заставили его тосковать по тем дням, когда командование одним из них было пределом его амбиций.

Когда он сказал об этом Гирундо, его генерал рассмеялся над ним. "Ты так говоришь только потому, что у тебя болит зад".

"У меня не болит зад", - ответил Грас. "Я уже достаточно поездил верхом, чтобы привыкнуть к этому. Но то были более простые дни. У меня было не так много поводов для беспокойства. Большую часть времени я был на Стуре, но почти никогда не думал об Изгнанном. Ментеше? Да, конечно. Их повелитель? Нет."

"Он тоже не думал о тебе в те дни. Если ты оказываешься в мыслях Изгнанного, ты появился в этом мире", - сказал Гирундо.

Грас рассмеялся. Он предположил, что это было забавно, если посмотреть на это правильно. И все же… "Я мог бы обойтись без такой чести, спасибо".

"Не могли бы вы?" Обычно Гирундо был тем, кто быстро смеялся. Когда они с королем сидели на своих лошадях прямо за берегом реки, наблюдая, как армия сходит с барж, генерал казался совершенно серьезным. "Если бы Изгнанный не думал о тебе, стал бы он беспокоиться о ком-нибудь в Аворнисе?"

Ланиус, подумал Грас. И Птероклс. Как и он, они получали сны, в которых Изгнанный появлялся и говорил. Грас мог бы обойтись и без этой чести. Никогда в битве он не знал страха, который скручивал его внутренности, когда он сталкивался лицом к лицу со спокойной, холодной, нечеловеческой красотой Изгнанного, даже во сне. Он слишком хорошо знал, что противостоит кому—то - чему-то - намного более сильному, чем он сам.

Он не думал, что Гирундо когда-либо видел один из тех ужасающих снов. По какой-то причине Изгнанный не считал Гирундо достаточно опасным, чтобы противостоять таким образом. Офицер не говорил бы так легкомысленно о враге, если бы встретил его таким образом. Никто из тех, кто непосредственно сталкивался с силой Изгнанного, не отзывался о нем легкомысленно.

Ругающиеся сержанты загоняли солдат обратно на их места. Армия снова двинулась на юг. Крестьяне, работавшие в полях, бросали один взгляд на длинную колонну, идущую по дороге, и разбегались. Грас видел это много раз прежде. Это всегда огорчало его. Фермеры и пастухи не думали, что аворнийские солдаты были захватчиками. Они боялись быть ограбленными, и их все равно разграбили.

Здесь, однако, солдатам не нужно было добывать продовольствие в сельской местности, чтобы прокормиться. По приказу Граса склады припасов ожидали армию на всем пути до долины Стуры. Пшеница и ячмень дадут им хлеб; скот и овцы - мясо; и еще можно будет выпить эля и вина. У солдат их было вдоволь. Но крестьяне этого не знали и не были склонны рисковать.

Низкие гряды холмов, протянувшиеся примерно на восток и запад, отделяли долины Девяти Рек друг от друга. Дороги, которые пролегали прямо через долины, петляли, проходя через холмы. Они следовали проходам, которые существовали с тех пор, как боги сотворили мир. Рот Граса скривился, когда эта мысль пришла ему в голову. Бог, о котором говорили, что он создал мир, был Милваго, чьи дети сбросили его с небес и который теперь был Изгнанным.

Обратился ли он ко злу до того, как Олор, Келеа и остальные изгнали его? Или изгнание и отправка в эту меньшую сферу привели его в ярость и развратили, так что он стал злом только после прихода на землю? Грас понятия не имел. Знали только Изгнанный и боги на небесах, и Грас мог бы поспорить, что они рассказывали разные истории. В конце концов, насколько это изменило ситуацию? Изгнанный теперь жил на земле и был злом, и это было все, что нужно было знать простому смертному.

Ехавший во главе колонны Грас избежал всей пыли, которую поднимали всадники и солдаты, двигаясь по грунтовой дороге. Когда он оглянулся через плечо, облако, поднятое армией, заслонило большую ее часть.