Как вдруг она почувствовала теплое прикосновение к руке. Эдинсон, видимо, решив так поддержать своего оператора, накрыл ее руку своей. Но должного эффекта это не вызвало. Сэм лишь удивленно приподняла бровь и с вопросом посмотрела на андроида. Тот, судя по всему, поняв, что сделал что-то не то, неловко убрал руку. Но все же синтетику было невдомек, почему такой вид взаимодействия не понравился девушке, ведь в системе, да и в юнете была информация о том, что именно такими невербальными жестами люди поддерживают друг друга в подобных ситуациях.

– Ты кричала во сне. Платформа находилась в кабине пилота, когда послышались крики, сначала негромкие, а потом ты начала звать на помощь. Данные импланта показывали зашкаливавший пульс и первичный выброс адреналина. Придя сюда, платформа увидела, как ты мечешься во сне, зрелище было довольно… неоднозначное, – он посмотрел на Сэм, которая поджав губы кивнула, подтверждая, что вполне могла повторять свои действия из сна в реальном мире.

Девушка тяжело вздохнула, сглатывая ком в горле. В этот момент Эдинсон встал и вышел из капитанской каюты. Саманта, смотря ему вслед подумала, что, похоже, даже робота с его титановыми нервами смогла достать своими проблемами. Однако уже через пару минут андроид вернулся, неся в руке пластиковый стакан с водой. Он протянул его своему оператору. Этот жест, в отличии от предыдущего, возымел свой эффект. Офицер приняла из руки своего товарища стакан и с жадностью сделала пару глотков. Синтетик, видимо, решив, что Беккер не грозит ничего, кроме дальнейшего душа и переодевания в сухую одежду, решил оставить ее одну, больше не намереваясь докучать расспросами. Но сделав всего шаг, он остановился, почувствовав, как его несильно схватили за руку.

– Спасибо тебе, Эд, – сказала девушка, смотря ему в глаза.

Всего на мгновение индикатор на лбу Эдинсона мигнул красным. Но Сэм, скорее всего, этого даже не заметила, отпуская руку товарища и решив привести постель, да и себя саму, в порядок после безумного сна.

Робот вернулся в соседний отсек, дабы заполнить полетный отчет для М.А.М.ы и отправить еще одно сообщение по защищенному приватному каналу. Он взглянул на время: с того момента, как они покинули Землю, прошло девятнадцать часов. Заполнив соответствующие поля на планшете, он начал шаблонно указывать, что «полет идет в соответствии с планом», «никаких отклонений в курсе нет», «ядро работает в штатном режиме», «состояние команды корабля стабильное». На последней фразе синтетик все же немного остановился. Нет, психологическое состояние капитана было стабильным, однако участившиеся кошмары вызывали некоторое опасение. Это могло бы сказать на концентрации Саманты в критических ситуациях, однако Эдинсон знал офицера Беккер как никто другой, и прекрасно понимал, что профессионализму его оператора нет равных, поэтому решил, что докладывать М.А.М.е об этом пока что все же не стоит.

Всего через час в левый отсек зашел и сам капитан Фалькона. Судя по влажным волосам Сэм только вышла из душа. Она, одетая в повседневную корабельную форму, прошла к небольшой тумбе в столовой зоне, на которой стояла кофемашина. Поставив в нее кружку и нажав пару кнопок, девушка вдумчиво посмотрела в большой иллюминатор перед собой, за которым мелькали звезды. Этот вид так ее завораживал, что она не сразу услышала, как характерный негромкий писк аппарата, свидетельствующий о том, что приготовление напитка завершено, так и не заметила, как пристально за ней наблюдает андроид, спокойно восседающий в паре метров от нее, ровно держа спину.

– Только не думай, что я медленно схожу с ума, – вдруг сказала она, не поворачивая голову.

Все-таки заметила. Трудно было что-то скрыть от внимательного офицера.

– Платформа лишь анализирует показатели импланта, – попытался оправдаться робот, отводя взгляд.

– Вранье – не твоя фишка, – подметила девушка, беря чашку с кофе и проходя ближе к роботу, присаживаясь напротив него за металлический стол.

– Платформа не умеет врать, Саманта, – тут же парировал он с хитринкой в глазах.

– Зато платформа умеет быть нудной и дотошной, – скрывая улыбку за чашкой, спародировала Сэм своего товарища.

– Это архитектурные особенности программы, – в тон ей ответил Эдинсон, смотря куда-то в планшет и отправляя отчет для материнской системы.

Прыснув от смеха, офицер продолжила монотонно пить свой напиток, читая новости на планшете, который по обыкновению лежал на столе в столовой зоне.

Время на корабле, рассекающем необъятные просторы бескрайнего космоса, ощущалось несколько необычно для коренных обитателей Земли. Казалось, что по субъективным ощущениям оно тянулось будто бы дольше из-за отсутствия определенных внешних циклических ориентиров, таких как день и ночь, но по факту за какие-то пару часов фрегат преодолевал огромные расстояния в десятки тысяч километров, которые еще полторы сотни лет назад были чем-то фантастическим. По воспоминаниям бабушки Сэм, миссис Джейн Браун, в среднем один трансатлантический перелет из Лос-Анджелеса в Лондон занимал около одиннадцати часов. Теперь же за такое время можно было добраться до системы Альфа, а время перелета с одного континента на другой сократилось втрое. Все это стало возможным благодаря созданию самого эффективного, с точки зрения мощи и коэффициента производительности, сверхсветового двигателя, который теперь устанавливался во все космические корабли.

Через несколько часов в левом отсеке раздался голос бортового компьютера по интеркому:

– Входящий вызов по голосовой связи: капитан Нил Беккер.

– Твою же, – тихо чертыхнулась девушка себе под нос, отвлекаясь от написания статьи, – отклонить.

– Входящий вызов отклонен, – тут же ответил женский голос компьютера.

Эдинсон выглянул из-за металлической перегородки между столовой и медблоком, глядя на своего оператора.

– Хочешь спросить почему я игнорирую отца? – тут же спросила Сэм, предвидя вопрос андроида.

– В системе Дэвида были записи об отклоненных звонках и голосовых сообщениях от капитана Беккера.

– Эдинсон, если ты будешь и дальше лезть в систему Дэвида, я ограничу тебе доступ, – раздраженно ответила Саманта, сохраняя свои записи на виртуальном компьютере, – я знаю, что мы напарники и твой долг сохранять мне жизнь, но есть личные границы.

Робот поджал губы и выглядел словно нашкодивший ребенок.

– Платформа лишь хочет лучше знать твои принципы и мотивацию, – после нескольких минут молчания сказал он.

Ученая, только взявшая в руку стакан с овощным смузи, чтобы сделать глоток, резко остановилась и поставила стакан обратно, не донеся его до рта. «Что он сейчас сказал?» – девушка уставилась на синтетика. Он лез в ее личные файлы для того, чтобы лучше узнать? В его программе было достаточно данных о ней: ее личное дело, психологический профиль, всевозможные анкеты и почти полтора года совместной службы – он достаточно знал о ней, как об офицере. Так что же он еще хотел знать?

– Зачем тебе эта информация? – сухо спросила девушка, нахмурившись.

– Нам предстоит долгое пребывание в изолированной от общества среде, платформа должны просчитать все возможные риски для твоего психологического состояния, – будничным тоном выдал робот.

– Да сколько можно, я ведь не какая-то сумасшедшая. Кошмары и проблемы в семье не…

– Так значит у тебя все-таки есть проблемы в общении с отцом? – перебил ее синтетик.

– Ты переходишь границы, Эдинсон. Я не хочу говорить об этом, – четко и слегка грубовато отчеканила Сэм, смотря прямо на андроида, все еще находившегося в медблоке, отчего им, как двум невеждам, приходилось повышать голос, чтобы услышать друг друга.

– Но… – попытался продолжить робот.

– Хватит. Эта тема закрыта. Ни слова больше о моей семье. Это приказ, – Саманта так же сильно не любила говорить эту фразу своему компаньону, как и то, когда кто-то пытался влезть к ней в душу с расспросами о том, что их не касалось.

Лоб Эдинсона еще несколько секунд горел оранжевым, он смотрел на своего оператора, а потом отвернулся, безропотно следуя приказу офицера.