Осенью 1938 года неизвестные подожгли британский нефтепровод в Междуречье. Лондон обвинил Гроббу в диверсии. Багдад разорвал отношения с Германией. Гази отозвал из Берлина своего дядю, амира Зейда – тот с 1935 года представлял интересы Ирака в немецкой столице. Гробба покинул Месопотамию.
Через полгода после того, как Абд аль-Илах стал регентом, началась Вторая мировая война.
По словам немецкого историка Фолькера Коопа, мусульмане «имели безусловное очарование в глазах нацистской верхушки». Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер считал их идеальными солдатами, которые фанатично сражаются за то, чтобы умереть и попасть в вожделенный рай. Впрочем, Гитлер не рассматривал ни «Золотой квадрат», ни Хашимитов в качестве равноправных союзников. Фюрер хотел завладеть месопотамской нефтью и поставить иракцев под ружье, дабы обеспечить себе победу в войне. Для этого Германия использовала проверенную тактику «разделяй и властвуй» – и пыталась перессорить между собой багдадских министров, политиков и военных. Очередной политический кризис в Ираке являлся прямым следствием деятельности Гроббы.
В январе 1940 года был застрелен министр финансов Рустам Хайдар – давний друг и советник Фейсала I. Убийца – полицейский Хусейн Фавзи Ибрагим – признался в контактах с офицерами, которые симпатизировали немцам. Примерно в то же время в Багдад приехал экс-министр юстиции Рашид Али аль-Гайлани. Ранее он скрывался в Сирии от Бакра Сидки – но теперь вернулся и метил в премьерское кресло. Иракские политики разделились на два лагеря – пробританский и антибританский. К первому принадлежали Хашимиты и их сторонники (в том числе глава кабинета Нури ас-Саид). Ко второму – арабские националисты, включая «Золотой квадрат» и аль-Гайлани. В условиях Второй мировой войны антибританская позиция автоматически означала поддержку Третьего рейха.
Дело Хусейна Фавзи Ибрагима – казненного по приговору суда – показало, что вмешательство военных в политику превышает все разумные границы. Аль-Гайлани посоветовал Абд аль-Илаху сформировать сильное правительство, способное минимизировать влияние армии. Эта своевременная рекомендация добавила очков аль-Гайлани в глазах регента. К тому же победы немцев на полях сражений и нацистская пропаганда возымели должный эффект. Пока Нури терял почву под ногами, его оппоненты набирали силу.
Наконец, антибританские настроения возобладали над здравым смыслом, и 31 марта 1940 года Нури ас-Саид подал в отставку. В тот же день правительство возглавил Рашид Али аль-Гайлани.
«Сильный кабинет» аль-Гайлани состоял из арабских националистов – сторонников Третьего рейха, национал-социализма и лично Адольфа Гитлера. Ни о какой изоляции армии от политики и речи не шло – новый премьер-министр всецело полагался на вооруженные силы. «Золотой квадрат» беззастенчиво диктовал свою волю Хашимитам. В апреле 1940 года Абд аль-Илах попытался снять аль-Гайлани с должности – но полковник ас-Саббах заявил, что не допустит этого.
Несмотря на защиту «Золотого квадрата», аль-Гайлани был очень уязвим. Легитимность его правительства зависела от успехов вермахта и союзников Берлина. Авторитет главы кабинета пошатнулся уже в начале 1941 года – после английских побед над итальянцами в Северной Африке. Аль-Гайлани решил не дожидаться катастрофы и 31 января покинул пост премьер-министра.
Абд аль-Илах не упустил такой шанс. Во избежание давления со стороны армии он уехал в Эд-Диванию, где четверть века назад бушевали шиитские мятежи. Шииты вели себя спокойно – и на их землях регент чувствовал себя в большей безопасности, нежели в Багдаде. Далее Абд аль-Илах вызвал в Эд-Диванию верных ему чиновников и 3 февраля сформировал новое правительство. Во главе стоял генерал Таха аль-Хашими – единственный человек, которого военные согласились бы видеть в качестве альтернативы аль-Гайлани. 5 февраля регент вернулся в столицу – и узнал, что работавшие там англичане обратились в Лондон с просьбой назначить послом Кинахана Корнуоллиса (экс-сотрудника Арабского бюро). По их мнению, только опытный Корнуоллис мог спасти ситуацию.
Обстановка в Ираке накалялась из-за Мухаммада Амина аль-Хусей-ни – заклятого врага Хашимитов. Он также происходил из влиятельной арабской семьи, берущей начало от пророка Мухаммеда. Идея создания еврейского государства в Палестине всегда казалась аль-Хусей-ни оскорбительной. В мае 1921 года он стал муфтием Иерусалима – и принялся организовывать еврейские погромы.
Муфтий приобрел славу фанатичного антисемита. За хитрость и рыжую бороду его прозвали «Красным Лисом». В 1936 году аль-Хусейни учредил организацию «Аль-Футувва» – арабский аналог Гитлерюгенда. Слов, «футувва» [араб.الفتوة – удаль) означает идеал доблести и героизма, воплощением которых считается пророк Мухаммед. «Аль-Футувва» участвовала в палестинских беспорядках вплоть до середины XX века. Английский полковник Фредерик Киш в 1938 году писал: «Я ничуть не сомневаюсь, что если бы муфтий не злоупотреблял своей огромной властью, а британское правительство не терпело бы его выходки в течение 15 лет, то арабы и евреи уже давным-давно достигли бы взаимопонимания».
В начале Второй мировой войны британцы собирались арестовать аль-Хусейни – но он сбрил бороду и в женском платье бежал в Сирию. В 1940 году муфтий прибыл в Багдад, где присоединился к Рашиду Али аль-Гайлани. Подобно Бакру Сидки, аль-Хусейни был человеком, чье появление в любом месте не сулило ничего хорошего. Нури ас-Саид говорил: «Где муфтий – там проблемы». Красный Лис дружил с нацистами, руководил бандой арабских боевиков и часто повторял любимую фразу Гитлера: «Цель оправдывает средства».
Между тем новый кабинет Абд аль-Илаха бездействовал. Аль-Гайла-ни, находясь в отставке, вел себя крайне сдержанно. Аль-Хусейни не афишировал свою антибританскую позицию. «Золотой квадрат» официально не вмешивался в политику. Враги тихо прощупывали друг друга перед финальной схваткой.
Аль-Гайлани и члены «Золотого квадрата» ударили первыми. В ночь на 1 апреля 1941 года иракская армия окружила столицу. Мятежники перекрыли все въезды в город и осадили королевский дворец. Английского офицера, направлявшегося на авиабазу в Эль-Хаббании, не выпустили из Багдада. Встревоженный офицер примчался в посольство Великобритании – но тамошние сотрудники уже привыкли к беспорядкам в Месопотамии и решили, что ничего особенного не происходит. Тогда неугомонный англичанин поехал в шиитский район Аль-Кади-мия, взял там лодку, переплыл Тигр, нашел на другом берегу бедуина-проводника и с его помощью добрался до Эль-Хаббании через пустыню. Лишь тогда командование британских ВВС в Ираке узнало о государственном перевороте.
Жизнь регента была в опасности. Он понял это накануне переворота, когда получил недвусмысленное предупреждение – свидетельство о собственной смерти от сердечного приступа, подписанное его личным врачом и датированное 31 марта. Абд аль-Илаху следовало покинуть Багдад и спастись – либо остаться и погибнуть. Он выбрал первый вариант. На семейном совете Хашимиты решили, что регенту надо искать убежище в Американской миссии. Обращаться в посольство Великобритании было неразумно – там Абд аль-Илаха могли поджидать мятежники. Алия одолжила брату плащ, юбку и туфли – и регент в сопровождении телохранителя Убайды отправился в Американскую миссию.
Работники миссии сперва не хотели впускать странную посетительницу и ее мрачного спутника, но она настойчиво требовала аудиенции у миссис Кнабеншуэ – супруги консула США Пола Кнабеншуэ. Сам консул в тот день собирался на авиабазу в Эль-Хаббании, дабы встретить нового британского посла Кинахана Корнуоллиса. Во дворце думали, что Кнабеншуэ уже уехал – поэтому регент хотел поговорить хотя бы с его женой. Наконец, Абд аль-Илаха и Убайду проводили в зал для посетителей и попросили подождать.
Вскоре в Американскую миссию наведался советник британского посольства Адриан Холман. Он предложил вывезти регента из Багдада в Эль-Хаббанию на служебном автомобиле Кнабеншуэ. Холман всё рассчитал: с авиабазы Абд аль-Илаха можно было отправить прямиком в Лондон на английском самолете – или доставить его в Басру, а там посадить на британский корабль. Корнуоллис прилетал в Эль-Хаббанию через несколько часов – слишком поздно, чтобы помешать аль-Гайлани и «Золотому квадрату».
