4 марта 1935 года аль-Айюби покинул пост премьер-министра. Гази уговорил Джамиля аль-Мидфаи опять возглавить кабинет. Но уже 15 марта аль-Мидфаи подал в отставку, не сумев справиться с ситуацией. Новым председателем правительства был назначен Ясин аль-Хашими. Спустя неделю Эд-Дивания успокоилась – ведь после роспуска парламента в 1934 году шииты и багдадские оппозиционеры стали сотрудничать.

Однако мятежники Эр-Румайта только почувствовали свою силу. Племена восставали одно за другим: Абу-Хасан, Бани Зурайя, Мунтафик… Насирия, Кербела и другие шиитские города пылали. Бунтовщики травили колодцы с питьевой водой, обрезали телеграфные линии, взрывали железнодорожные пути. Шиитские вожди собрались в Эн-Наджафе и подписали манифест против премьер-министра аль-Хашими.

Багдад поручил Бакру Сидки усмирить шиитов. Генерал обрушил на повстанцев всю мощь пехоты и артиллерии. Но в 1936 году шиитские племена снова взбунтовались. Сидки утопил восстание в крови, его солдаты сожгли дотла мятежные деревни – а Гази ввел всеобщую воинскую повинность. Иракцы согласились с королем – в конце концов, вопрос военной службы затрагивал национальную безопасность. Кроме того, большая армия красноречиво свидетельствовала о том, что Ирак готов к реальной независимости.

Тем временем Ясин аль-Хашими сконцентрировал в своих руках значительные властные полномочия. Премьер-министра даже прозвали «арабским Бисмарком» – и королю это не нравилось. События 19351936 годов посеяли непримиримую вражду между аль-Хашими и Сидки – двумя наиболее могущественными людьми Ирака. Генерал понимал, что Гази зависит от армии и лично от него – универсального карателя, способного задушить любое сопротивление. Бакр Сидки был палачом по своей натуре – и монарх им восхищался.

Популярность Гази продолжала расти вместе с новым поколением иракцев. Молодые офицеры бережно хранили фотографии короля в бумажниках. Но сын Фейсала потерял уважение взрослых влиятельных людей – коммерсантов, племенных вождей, представителей городских элит. Тем не менее, шиитское восстание удалось подавить, и правительство Ясина аль-Хашими казалось стабильным. Последнее, чего можно было ожидать, – это военного переворота.

В октябре 1936 года начальник генштаба Таха аль-Хашими – брат премьер-министра – отправился с визитом в Турцию. На время отсутствия он возложил свои обязанности на Сидки. Отъезд Тахи совпал с военными учениями в провинции Дияла на северо-востоке страны. Учения курировала штаб-квартира британских ВВС, расположившаяся в городе Эль-Хиндия. Это позволило мятежникам – генералу Бакру Сидки и министру внутренних дел Хикмету Сулейману – сосредоточить почти все вооруженные силы Ирака за пределами столицы.

Заговор создавался в условиях строжайшей секретности. Сидки подготовил для короля письмо с требованием назначить главой кабинета Хикмета Сулеймана. Иракские ВВС под командованием Мухаммада Али Джавада – близкого друга Сидки – были сосредоточены в Дияле. Пилотам раздали листовки, которые следовало разбросать над столицей. Листовки содержали информацию о том, что армия просит короля Гази I разогнать правительство.

28 октября Хикмет Сулейман провозгласил себя лидером «национальных реформаторских сил». Армия двинулась на Багдад.

В штаб-квартире британских ВВС заподозрили неладное, когда иракская авиация без предупреждения вылетела в неизвестном направлении. Генерал Уильям Митчелл отправил офицера в Багдад для выяснения обстановки. Столичные чиновники заявили, что не стоит беспокоиться: министр обороны Джафар аль-Аскари отправился на встречу с Сидки, дабы вразумить его. Офицер побледнел и прошептал: «Как жаль. Мы больше не увидим Джафара живым».

Джафара аль-Аскари убили 30 октября. Мятежники расстреляли его автомобиль на полпути между Багдадом и Баакубой.

Вероятно, Гази знал о планах Сидки и Сулеймана – он запретил оказывать сопротивление бунтовщикам. В министерстве обороны не работал ни один телефон: все кабели были перерезаны. Вскоре на столицу упало несколько бомб – восставшие пытались запугать багдадцев. Ясин аль-Хашими решил не дожидаться встречи с Бакром Сидки и бежал в Сирию. Его примеру последовал министр юстиции Рашид Али аль-Гайлани. Чиновники прятались кто куда. Министр иностранных дел Нури ас-Саид укрылся в посольстве Великобритании, а его сын Сабах – в посольстве Египта. Англичане хотели тайно доставить обоих в штаб-квартиру британских ВВС в Эль-Хиндии – но повстанцы перекрыли подступы к Багдаду. Наконец, Нури удалось вывезти из города – англичане завернули министра в ковер и уложили на пол посольского автомобиля. Рядом с водителем сидел британский дипломат – поэтому мятежники их пропустили.

История спасения Сабаха тоже похожа на детектив. 29 октября в 16:55 к египетскому посольству медленно подъехал старый неприметный «форд» с английским шофером в штатском. Это никого не насторожило: британский протекторат над Египтом был отменен еще в 1922 году, но его независимость от Лондона – как и независимость Ирака – носила формальный характер. Когда «форд» поравнялся с дверью главного здания, оттуда выскочили Сабах с женой Исмет – и на ходу прыгнули в автомобиль. Но на выезде из Багдада оказалось, что водитель забыл снять фуражку британского пилота. Мятежники опознали пассажиров. Однако Сабаху и Исмет повезло – столкнувшись лицом к лицу с английским офицером, иракцы растерялись. «Форд» на максимальной скорости вылетел из города – и за ним погналась патрульная машина. Повстанцы преследовали беглецов до самой Эль-Хиндии. Они отставали от «форда» на 200–300 м – и в последний момент ворота военной базы захлопнулись буквально у них перед носом.

В тот же день, 29 октября, Бакр Сидки с триумфом вступил в Багдад. Гази объявил его национальным героем – и назначил премьер-министром Хикмета Сулеймана. За несколько дней король лишился всех соратников отца, с которыми тот работал десятилетиями. Джафар аль-Аскари погиб, Нури ас-Саид с сыном и невесткой под британским прикрытием были доставлены в Египет, а Ясин аль-Хашими зимой скончался в Дамаске.

Новый премьер-министр потерпел неудачу во всем, кроме критики прежнего кабинета. Оппозиция стремительно росла. Шииты возмущались тем, что друг кровожадного Сидки возглавил исполнительную власть. Парламент и правительство, сформированные Хикметом Сулейманом, не пользовались популярностью у народа. Тюрьмы были заполнены инакомыслящими. Премьер-министра поддерживала только армия. Бакр Сидки и его приспешники, развращенные властью, творили что хотели. От их произвола не были защищены даже респектабельные люди. В Багдаде обсуждали убийство одного богача – его зарезал курд с целью грабежа. Сидки (тоже курд) вмешался – и преступника освободили. Помимо того, генерал беспробудно пьянствовал и пал так низко, что женился на венской танцовщице. Все это глубоко оскорбляло иракцев. Спустя 10 месяцев правление Хикмета Сулеймана закончилось так же внезапно, как началось.

8 августа 1937 года Бакр Сидки ожидал самолет в аэропорту Мосула – он направлялся с визитом в Турцию. Но туркам не пришлось встречать дорогого гостя – генерала в упор застрелил кладовщик аэропорта. Оставшись в одиночестве, Хикмет Сулейман подал в отставку. Кладовщик, расстрелявший Сидки, получил в награду хорошо оплачиваемую должность – его сделали главным садовником при министерстве обороны. При этом сада у министерства не было.

В Месопотамии воцарилась зловещая тишина. Впрочем, в сентябре воинское командование заверило короля в преданности. Казалось, ситуация стабилизировалась. Но Гази абсолютно не желал управлять государством. В казне вечно не хватало денег – монарх не умел ими распоряжаться. Ярким примером тому служит история с королевской резиденцией.

Незадолго до смерти Фейсал I затеял строительство дворца. Основные заботы по его возведению легли на плечи Гази. Вскоре на западной окраине Багдада вырос помпезный Каср аль. Зухур (араб قصر. او۶ر. – дворец цветов). Молодой король приобретал частные самолеты и дорогие автомобили – поэтому денег на качественные стройматериалы не было. К тому же Каср аль-Зухур начал разрушаться от жаркого климата. Однажды угол дворца случайно задел автомобиль британского посла Мориса Петерсона – и выяснилось, что угол разбит.