Ехали несколько часов, когда я увидела сгоревшую деревню. Попросила остановиться. Вышла и осмотрелась. Вокруг пепелище, но уже кое-где стала пробиваться трава, несколько цветов, словно сама природа отдавала дань тем, кто здесь остался навечно. Деревья росли вокруг так, будто пытались оградить это место, скрыть от чужих глаз. Но не только пепелище привлекло мое внимание. А вот что именно, я пока и сама не могла сообразить, но покинуть сгоревшую деревню не получалось, меня тут словно кто удерживал.

   — Хозяйка? Ты чего? — рядом со мной встали Люхай и Кузьма.

   — Не знаю. Не могу понять, что или кто меня тут держит. Расскажите, что здесь произошло? — попросила, пытаясь понять, зачем я в этом месте остановилась.

   — В тот ужасный день, когда проклятие вступило в силу, эта деревня была первая, кто подвергся проклятию. Звери ночью напали на другие поселения. И в отместку, не осознав еще произошедшего, их всех сожгли, предварительно совместными усилиями поставив купол, чтобы никто не сбежал. И уже много позже до остальных дошла страшная правда происходящего. Многие до сих пор не могут себе простить совершенного, но поздно. Из восьмидесяти человек никто не выжил. Теперь на этом месте вот такое кладбище. Сами духи земли не позволяют тут ничего строить или приближаться, навевая на всех ужас. Потому я весьма удивлен, что ты остановилась, еще и приблизилась настолько к этому месту, — пояснил Люхай.

   — Какой ужас, — вырвалось непроизвольно. Я сделала шаг, еще один, пока не оказалась у самой кромки выжженной земли. Мои спутники за мной не последовали, их попросту не пропустили. Кто? Не знаю, но они будто в стену уперлись. А ведь казалось бы, для духов вообще преград нет, а поди ж ты, не смогли пройти.

   Легкий порыв ветра коснулся моей руки. Невольно улыбнулась, так как мне показалось, что меня взяли за руку, от этого касания стало тепло, исчезли все страхи и волнения.

   — Кто ты? Покажись, — попросила, прекрасно осознав, что меня сюда настоятельно пригласили.

   — Зачем показываться? Мы и так можем пообщаться, — усмехнулся пока еще невидимый собеседник.

   — Можем. Но я, знаешь ли, предпочитаю видеть того, с кем разговариваю, так проще понять мотивы и поступки своего собеседника, а еще легко заметить ложь, если таковая появится, — вернула усмешку невидимке.

   — Логично, — согласился тот. — Ладно, твои требования вполне закономерны.

   Не было никаких спецэффектов типа вспышки или тумана. Просто в какой-то момент словно из воздуха шагнул мужчина, хотя тут спорное утверждение, на вид ему и двадцати не было, скорее парень, но что-то подсказывало: внешность — всего лишь обманчивая оболочка. А от этой оболочки невозможно оторвать глаз. Никогда не думала, что бывают настолько красивые мужчины. А ведь я в своей жизни разных красавчиков повидала, даже созданных искусственно с помощью пластической хирургии. Но этот превосходил любые ожидания.

   Длинные темные волосы перекинутые на один бок, струились с одного плеча. Из одежды на нем какая-то непонятная тряпочка, надетая на руки, вроде болеро, но все же не оно. Темные брюки, а ноги босые. Карие глаза, опушенные длинными ресницами, смотрели внимательно, тонкие дуги черных бровей — предмет зависти любой девушки. Но при таких внешних данных он совершенно не смахивал на гламурного мальчика, видимо выражение лица или взгляд не позволяли усомниться в том, что передо мной самый настоящий хищник — опасный, жесткий, даже скорее жестокий и неумолимый. Осталось понять, зачем ему понадобилась я. А еще поймала себя на мысли, что страха нет, только неуемное любопытство.

   — Насмотрелась? — кривая ухмылка наглядно показала — этот тип прекрасно знает, как действует на девушек.

   — Ага. И теперь мне интересно, зачем ты меня сюда позвал, — мой ответ вышел равнодушным, что удивило парня. Вон, даже бровь скептически заломил. А потом к чему-то прислушался и хохотнул.

   — И ведь не врешь… — не успела я удивиться его замечанию, как он продолжил: — Я хочу, чтобы ты возродила эту деревню, — и пока я не сказала какую колкость, тут же поторопился предупредить: — Не сейчас, позже, когда проклятие падет.

   — Каким образом? И кто тут станет жить? Если ты не в курсе, у меня всего одна жилая деревенька осталась недалеко от замка, и город. Из остальных народ попросту сбежал.

   — Я знаю. А так же знаю и то, что все жители сожженной деревни живы.

   В этот момент со своим потрясением совладать не вышло, у меня некультурно открылся рот. Я смотрела на собеседника и не верила, хотя чутье подсказывало, что он не врет.

   — Но как? Мне сказали, что был купол, никому не позволяющий покинуть это место. И во время и после пожара никто не смог уйти.

   — Это так да не так. Ты ведь уже поняла, что я маг, причем достаточно сильный. Именно я со своим даром предвидения помог всем уйти в подземные тоннели, коих тут много, но о них никто не знает. Я и сам случайно их обнаружил. Так и успел спасти народ еще до пожара.

   — Но где все жили столько времени? Это ж несколько десятилетий, — я все больше поражалась.

   — Под землей и жили. Мы давно себе там целый город отстроили, если можно так назвать то место, в котором мы сейчас живем. Чтобы не умереть с голоду выходили охотиться, изредка наведывались в близлежащие города недалеко от границы, дальше, увы, не позволяло проклятие. Но сейчас у многих появились дети, семьи, все захотели нормальной жизни. А так как теперь у геранства есть хозяйка, а проклятие начало ослабевать, у народа появился шанс на спасение, — пояснил с нотками удовольствия молодой мужчина.

   — А как они справлялись все с оборотом? — я не могла не задать этот вопрос.

   — Сложно, но у них получилось. Под землей жажда крови не так сильна, да и купол я поставил, препятствующий выходу на поверхность. Еще и на каждого пришлось ставить защиту, чтобы они друг друга не покалечили. А после даже этого не потребовалось. Они начали привыкать, некоторые даже осознавали себя в теле зверя. А так могут только оборотни.

   — Но почему они до сих пор не выбрались? Ведь теперь их бы точно никто не стал сжигать, потому что все сами осознали, насколько были неправы, еще бы и порадовались, что удалось избежать жертв.

   — Все просто. Люди не знали, коснулось ли еще кого проклятие, об этом никто не знал в тот момент. А после разговоры утихли. А еще у меня появилось неприятное чувство, что среди нас есть тот, кому выгодно держать других в неведении. Сам-то я редко поднимался на поверхность, все же защита завязана на мне. Но с некоторых пор у меня стали закрадываться смутные сомнения, что не все так ужасно, как говорят наши разведчики. А в город ходили только они, остальным запретили, мотивируя опасностью. Недавно я ощутил всплеск магии, изменение сути проклятия. И решил проверить, что к чему. Был поражен, насколько истинна далека от той, которую все эти годы нам преподносили. Осталось выяснить, с чем это связано. И я докопался до правды. Она оказалась до банального проста. Жажда наживы. А еще эти трое недавно получили вестник от бывшего хозяина этих земель…

   — Дайте угадаю, этот вестник связан со мной. Так? И прислал его мой супруг. Он захотел, чтобы мне всячески препятствовали в развитии геранства. Правда я пока не понимаю, каким образом мне могут помешать, — перебила мужчину своим предположением. И оказалась права.

— Да, все так и было. На самом деле препятствий можно придумать массу, если задаться целью. Но теперь-то вам точно никто не помешает. Суть вы уловили правильно. А если хотите конкретики, то тут все просто. Саботаж. Распространение слухов. Попытки подставить. Этого вполне достаточно, чтобы скомпрометировать вас в глазах других. И вот результат: с вами никто бы не пожелал сотрудничать, какие бы выгоды это не сулило. А без сотрудничества у вас ничего бы не получилось, вы это и без меня понимаете. У вас никто ничего не стал бы покупать и тем более продавать. Вы вернулись бы обратно с тем, что имеете, — пояснил собеседник. А я прищурилась.