А от Давида, возможно, всё-таки был прок. Идея, конечно, странная… Но учитывая характер Ксюши — вполне могло сработать при правильной реализации. Именно ПРАВИЛЬНОЙ реализации, поскольку у нас была договорённость, чтобы я не лез к ней в трусики.

— А ты забавный. — произнёс я, вытаскивая из портфеля кусочки пергаментной бумаги, чернила и перо: — Не пробовал устроиться эротическим гуру?

— Чтобы ты нашёл меня и исполосовал, а потом в тюрьму посадил? Вот уж нет! Спасибо…

— Погоди. О, чём это ты?

— О твоём феноменальном путешествии в Ижевск. — хмыкнул Давид: — Пока об этом говорят только в закрытых пермских каналах. Но сегодня вечером обнародуют по ящику. Страшно представить, сколько у тебя появится последователей… и врагов.

— Думаешь, заварушка в Ижевске, никого не убедила?

— Мыслишь, как рациональный человек. Но мир «криминальных акул» — иной. — загадочно улыбнувшись, ответил Давид: — Те, что плавают у самого дна — редко обращают внимания на яркие блики. Но всякая зубастая мелочь, которая мечтает доказать другим, что способна на большее — всегда будет стремиться отделать самую крупную рыбу.

— Звучит самоубийственно.

— Так и есть! В общем, я бы на твоём месте носил броник. И ствол.

— Ствол у меня уже есть. Через пару недель получу официальное разрешение на ношение. А вот с броником… — я представил, как хожу везде с бронежилетом поверх своего белого мундира: — Нелепость, какая-то.

— Смотри сам. Просто, в криминальном кругу тебе уже даже кличку дали. А это значит, что ты очень заметная фигура!

— Кличку? И, какую же?

— Отбеливатель. Или — Король-Блич!

— Это из-за белого мундира?

— Хм-м… — Давид задумчиво поглядел на меня: — Честно говоря, я думал, что из-за твоей «отбеливающей» деятельности. Про белый мундир, как-то…

— Утро! — выбив с ноги дверь, в аудиторию залетел Рейсбих, и швырнув на стол старенький портфель, внимательно оглядел всех присутствующих: — Бобковский! Побрился? К армии готовишься? Красавец! Так… Семенчук, а ты чего отодвинулась от Осокина за три километра? Придвинься обратно. Он тебя не укусит, если не нарушишь закон. Досвидянц!

— Я Довыдянц.

— Похрен. Отлипни от Осокина и вернись на своё место! Не твой уровень для пикапа. — хохотнул Антон Павлович: — Соловейчик! Я тебе сейчас этот телефон в жопу запихну, ещё раз туда посмотришь. Так… Ну, вроде все на месте. Спешу сообщить, что сегодня у нас последний день, когда все пары будут посвящены только моим предметам. С завтрашнего дня у вас начнётся невероятное разнообразие! Познакомитесь с другими преподавателями. Возможно, найдёте себе любимчика… В общем, выйдете в новый мир из моего волшебного гнезда. Но сегодня… Сегодня я выжму из вас, птенчики мои — все соки! Ибо сегодня мы займёмся энергетической защитой.

Наконец-то. Именно этого я так долго ждал. Ну, нет в стандартных атаках бога войны — защиты. Что поделать?

— Надеюсь, за выходные из ваших голов ещё не вылетел конструкт водяного шара? — поинтересовался Антон Павлович: — Отлично! Значит, сегодня вновь будем экспериментировать с водой. Ставлю десятку, что Осокин опять забрызгает Семенчук!

По аудитории прошёлся смешок, а Кристина снова одарила меня крайне недовольным взглядом.

— Значит, для защиты нам понадобится сигна энергии. Понятное дело, что барьеры можно создавать из любого элемента. Но самый простой — энергетический. Потому, сперва сигну энергии. Затем заключаем её в сигну ромба. И теперь ВНИМАНИЕ — векторы у нас идут в разные стороны. В разные стороны, Осокин! Прямые и чёткие векторы. Не волнистые. И не зигзагообразные, Бобковский! Идеальные ровные векторы во все стороны. И заключаем конструкт в круг. — Рейсбих нарисовал довольно простенький конструкт.

— Так… — Антон Павлович оглядел аудиторию: — В атаку пойдёт… Осокин! А защищаться будет… Семенчук! Золотце моё четырёхглазое!

— Только не это… — испуганно прошептала Кристина: — Можно мне другого атакующего?

— Да не бойся ты! Я уверен, что Осокин — истинный джентльмен. По крайней мере, где-то глубоко в душе…

Быстро нарисовав четыре конструкта призыва водяной сферы, я вышел к столу. Прямо, как гладиатор на арену Колизея.

Обречённо вздыхая, ко мне спустилась и Кристина.

— Можно хотя бы не в лицо? — жалобно попросила она, от чего всю аудиторию разорвало.

— Это уже зависит от того, как защищаться будешь. — хохотнул Антон Павлович: — Давай! Рисуй конструкт щита. Сейчас будем пробовать.

На данный момент, магическая атака больше напоминала стрельбу из автоматической винтовки. Ствол — это я сам. Чернила и Сила — пуля. А кусок пергаментной бумаги — гильза.

— Осокин! Нежнее с Семенчук. — попросил Антон Павлович.

— А, как иначе?

— В АТАКУ!!!

Кристина суетливо выставила руки вперёд, и у неё даже получилось создать некое подобие… энергетической крышки от кастрюли. И мой водяной шар прилетел ей аккурат по лицу.

— Ну я же просила… — жалобно выдохнула она, смахивая воду со своих окуляров.

— Пардоньте. Сейчас попробую бить вниз. — ответил я, стараясь настроить прицел.

— Да, какая разница⁈ — возмутился Антон Павлович: — Это была не защита, а жалкий энергетический шлепок. Что ты им хотела защитить? А, Семенчук?

Девчонку слова преподавателя немного раззадорили. Она сузила глаза и вновь выставила руки вперёд.

— Действуй, Осокин!

И очередной водяной выстрел. Только, на этот раз, мне удалось попасть ровно в… как говорит Семён: «зону бикини».

— Ай!!! — Кристина выглядела поверженной и очень злой: — Фёдор Александрович…

— А чего Фёдор Александрович-то? — вновь вступился Рейсбих: — Ты должна защищать всё тело полностью! Вот встретишь в переулке грабителя с обычным наганом, и что? Он взведёт курок, нацелит на тебя свой револьверт и пока ты «Фёдоралександравкаешь» — нажмёт на спусковой крючок. Знаешь, что такое огнестрельное ранение? Нет, это тебе не «Балконский под небом Аустерлица»! Тебя будет сковывать адская ужасающая боль. И это мы говорим про кишки. Упаси господь, если пуля угодит в печень… О, там боль будет такой, что ты в лучшем случае упадёшь в обморок. А в худшем, уж извини за мой французский — обмочишь исподнее. В плечо или ключицу — рухнешь, как пить дать. Причём не медленно и пафосно, как в тупом кино, а так, будто у тебя из-под ног резко убрали землю. Понимаешь?

— Угу… — насупилась Кристина.

— Детишки! Я же вас учу не только убивать. Я хочу, чтобы там… — Антон Павлович указал на широкое окно: — Вы смогли применять свои навыки не только для уничтожения противника, но и для сохранения собственной жизни! Вот Семенчук, я уверен — и мухи не обидит. Такой уж она человек! Но она сильный маг. И будет прекрасным борцом с Трещинами и Тенями. Но в мире слишком много подонков, которые могут в любой момент жизни попасться вам на пути. Не важно, день это будет, или ночь! И рядом может не оказаться полиции, телохранителей, бойцов вашего личного ЧВК или же бешенного Осокина, который приведёт с собой ораву головорезов. Вы должны уметь защищать себя! Потому — старайтесь, пока это невинные водяные шары, а не настоящие пули. Или, что ещё хуже — заклинания тёмных магов!

— Поняла. — кивнула Кристина и приготовилась.

— Я надеюсь. Что ж, Осокин. Намочи нашу Принцессу Знаний ещё разок.

Выхватив кусок пергаментной бумаги, я попытался выстрелить в область её груди, но сфера опять полетела в лицо. На этот раз зона блокировки покрывала почти всё тело Семенчук. Однако брызги всё равно достигли её волос, сделав смешной вихор.

— Уже лучше! Осокин, не сдерживайся! Она поняла, что к чему.

Конечно же, она не поняла. И мне пришлось намочить Кристину ещё несколько раз.

— Уже, что-то. — объявил Антон Павлович и махнул рукой: — Так, все сюда! Будем практиковаться вместе. Разбиваемся по парам! По пять выстрелов с каждой стороны.