О страхе Франциско много читал. Он также знал, что такое страх, потому что испытывал его раньше. Он боялся, что его поймают, боялся темноты, боялся плохих оценок. Однако это был страх иного рода; это был страх перед неизвестностью, и он ощущался так, словно сильный человек сжимал его шею.

Четверо друзей наблюдали, как тени в темноте сгущаются и превращаются во что-то неоспоримо физическое, к чему, как они знали, можно прикоснуться. Затем тварь в тени переместилась в пространство, освещенное их огнем, — невозможная колонна чернильно-черной тьмы высотой около пятнадцати футов. С шипением из того места, где должна была находиться голова существа, вырвалось отверстие, усеянное зубами, а из боков вырвались усики, похожие на густой дым, и закружились в воздухе, словно черви, пораженные электрическим током.

Себастьян закричал первым. Звук пронзил воздух и потряс всех до глубины души. Они вскочили на ноги в унисон.

Существо в тени снова зашевелилась и опустилась на Себастьяна с быстротой, присущей чему-то гораздо меньшему. Движение твари напомнило Франциско жидкость, стекающую по окну. Эйб, Дэвид и Франциско, застыв от страха, смотрели, как тварь, появившаяся из лесных теней, растягивает отверстие, усыпанное зубами, и заглатывает их друга целиком.

О чем Франциско никогда не читал, так это о том, как страх может запутать мысли. Они все побежали, разбегаясь в разные стороны, как тараканы под ярким светом. У них не было никакого плана, но в тот момент достаточно было оказаться подальше от этой нечестивой колонны смерти.

Франциско дважды споткнулся и упал, но адреналин, бурлящий в его жилах, заставил его вскочить на ноги и продолжить бег. Он думал, не бежит ли он в сторону дороги или дома, какой-нибудь цивилизации, которая могла бы привести к спасению. Он глотал воздух, кровь стучала в ушах, но он знал, что останавливаться нельзя. Где-то слева от него темноту прорезал крик. Это был панический, отчаянный звук. Это был звук столкновения ужаса с настоящим чудовищем.

Камень или корень схватил Франциско за левую ногу и повалил на землю. В лодыжке вспыхнул огонь. Он попытался встать, но боль была слишком сильной. Сзади него снова раздалось шипение, и оно прозвучало так же близко, как и тогда, когда они все были у костра.

Франциско повернулся на шум, и тут что-то еще подставило ему подножку и усадило на задницу. Возвышающаяся тьма была рядом, не далее чем в десяти футах. Страх, который он испытывал, внезапно исчез, как и Себастьян: секунду назад он был здесь, а в следующую секунду исчез. Вместо него Франциско охватила тяжелая печаль. Время не замедлилось, но мысли неслись со скоростью света. Он знал, что печаль вызвана слишком рано оборвавшимися жизнями. Она была вызвана разбитым будущим, которого никогда не будет. Она была вызвана тем, что его друзей больше нет рядом.

Отверстие, выложенное острыми зубами, расширилось, и из горла Франциско вырвался сдавленный крик. Здесь был его ответ, последний, который он когда-либо получит. За секунду до того, как тварь обрушилась на него, Франциско понял, что самое страшное в поисках ответов — это то, что иногда ты их получаешь, и что некоторые жуткие истории лучше оставить как есть.