– Хорошо, пусть проходит… – Я не до конца понимала, чем вызвано недовольство на этом личике, но отчётливо знала, что будет жарко.
Ничего не происходит с нами просто так или по случайности, а значит, внесённые изменения в книгу судеб были вызваны очередным вскрытием загноившегося нарыва, с которым предстоит разобраться в скором будущем.
– Это не тот журналист, о котором мы договаривались, – сквозь зубы прошипела она, проходя в комнату и не дожидаясь нашего гостя даже ради приличия и норм этикета. – Сина будет, скорее всего, в ярости от замены.
– Не тот, которого я выбрала? – хм, надо признать, меня удивил факт спонтанности. Подобного с нами не происходило очень давно, ведь Лиса упёрто просчитывала любую ситуацию если не на десять шагов наперёд, то на парочку однозначно. – И даже не тот, с которым ты вела переговоры? – Я знала, что она подготовила запасной вариант интервьюера, так как мой выбор не вызвал у неё доверия изначально.
– Да. Пришло нечто иного формата, – Лиса скривилась и указала на медленно входящую в комнату девушку азиатского происхождения. Это вызвало растерянность, ведь я выбрала мужчину сорока лет, занимающегося биографиями и исследованиями паранормального со стажем работы более пятнадцати лет. – Я боюсь, возникнут проблемы с менталитетом.
Мелочь опасалась, что это могло быть провокацией, ведь азиатская пресса относилась ко мне предвзято ввиду ряда причин, и, даже несмотря на то, что у нас были миллионные контракты практически с каждой страной данного, так сказать, округа, меня не радовал факт интервьюера оттуда.
– Не возникнут, – брюнетка смело встряла в диалог и практически взмолившись посмотрела на меня. – Не возникнет никаких проблем, клянусь. Мой парень заболел и…
– Попросил вас выполнить его работу, – я прервала её сразу же, ведь вспомнила десяток сценариев подобного содержания. – Проблема немного в другом… Я выбирала максимально дерзкого и наглого журналиста, способного задать любой вопрос и обнародовать любую правду. При всём уважении, но ваша медлительность и неуверенность заметна с первых секунд. – Мне не очень-то хотелось её оскорблять, но подобного рода самоуправство я терпеть не могла. – Едва ли…
– Я смогу! – в одно мгновение её взгляд стал дерзким, и, к моему удивлению, она смотрела прямо в мои глаза без какой-либо примеси испуга и сомнения. Без стеснения и страха. Это увлекало. – Меня зовут Синьхуа. Раз цель этого интервью – создание биографии, начнём с главного факта вашей жизни… – она открыто бросила мне вызов. – Как вы заполучили и влюбили в себя мировую знаменитость, оставившего ради вас свою группу и карьеру в прошлом? – вопрос, к которому я не могла быть готова с первых секунд встречи… Но именно эта дерзость и смогла меня заинтересовать.
Ещё не сев за стол, она заставила меня забыть про убеждения, что были вбиты в мою голову относительно воспитанности этих национальностей, и стереть из памяти все те многочисленные малоприятные беседы с журналистами, жаждущими моей крови и сенсации.
– Так, дамочка! – Лиса уже была готова выпроводить её прочь. Я видела, как вздымаются её рыжие волосы, уничтожая очередную попытку укладки. Этой девчонке никогда не удавалось продержать аккуратную причёску дольше двух часов, что стало неотъемлемой частью образа. – Брюнетика не трогать!
Удивление стало синонимом этого вечера, ведь Мелочь никогда не заступалась за моего супруга и, уж точно, не выгораживала его, отстаивая честь. Для неё было свойственнее скорчить ему насмешливую рожицу или, пока он отвернулся, насыпать в еду тройную порцию перца. Да что угодно! Кроме дружелюбного приветствия и поддержки. Я бы даже не удивилась, если бы малая ему покрасила волосы, пока тот спит.
Пусть Синьхуа и выделила главный фактор моей биографии, в таком контексте я не могла поспорить, ведь моя жизнь действительно крутилась вокруг него и нашей многовековой склейки. А для смертного мира я была обычной выскочкой, добившейся успеха на везении, но сумевшей забрать у них айдола, ставшего их Богом. Пусть я и хотела возразить и сказать, что это не так… Не могла. Мы были едины и с момента нашей встречи отодвинули всё на второй план, развиваясь как совместно, так и каждый в своём направлении, но прошлые цели действительно потеряли значимость. Мы нашли множество новых направлений, которые общество не всегда принимало с готовностью.
– Оставь её, Лиса. Я отвечу на этот вопрос, а с вменяемостью последующих разберёмся по ходу. – Меня заинтересовала её сущность, которая сканировалась настолько легко, что даже скучно, но при этом было что-то мне непонятное до конца. – Синьхуа, что вы знаете обо мне?
– Вы за три года стали основателем многомиллионного бренда, известного по всему миру. У вас хорошая по качеству линейка одежды, парфюмерии и косметики. Никто не знает, из какой вы страны, и по вашей внешности можно определить лишь… – она запнулась, – многонациональное кровосмешение. Имя менялось трижды, то ли из-за влияния стран, где публиковалась ваша серия книг, то ли из-за отношений с мужчинами. – Сказав последние слова, она заметно смутилась и замолчала.
– То ли оттого, что возникала надобность его трансформировать, – я вздохнула, не пытаясь скрыть своего разочарования. – Моя жизнь складывалась этапами, и иногда, чтобы перечеркнуть прошлое, приходилось менять и собственную идентичность. – Радовало, что она додумалась включить диктофон. – Моё имя означает «вечность», и в этой вечности я и пребывала, пока не встретила…
– Брюнетика? – Синьхуа передразнила Лису, намешивающую моктейли, даже не заметив, что по-панибратски перебила меня.
Странно, но запах этой журналистки был знаком. Я улавливала нотки пачули и отдалённого дуновения лунного бриза, который всегда пропитывал представителей лунных семей. Только энергетика была совершенно сбитой и как будто бы зашифрованной. Её чёрные волосы, хоть и были аккуратно завязаны в хвост, постоянно оказывались на лице, словно пытаясь скрыть голубоватый отлив карих глаз.
– Его самого. С ним я впервые взяла имя, положенное женщине после замужества. Именно подобное принятие законов смертного мира и привело нас в это место, время и город. Именно эта смена имени стала предвестником всех слухов, статей и того хаоса, что возник в мире. Мы пошли против правил, чтобы получить возможность быть вместе, и от многого отказались, чтобы жить так, как того хотели, не думая о нашем статусе и том влиянии, что оказываем на социум.
– Ваше влияние на социум иногда выходит за рамки. Если честно, я никогда не встречала подобного явления. Вы просто вдруг возникли, став единым целым, и перестроили устои, которые были основой не одно десятилетие.
– Никто из нас не встречал. Просто в один из дней нам пришлось смириться с тем фактом, что любое наше слово и действие становится чем-то значимым для многомиллионного сообщества. Когда мы научились жить с этим, то пошли дальше и научили весь этот человеческий муравейник понимать, что для нас двоих мы всегда будем на первом месте и не позволим никому вмешиваться в личную жизнь, а уж тем более диктовать какие-то там условия. Теперь наше влияние нацелено на улучшение мира и реставрацию того, что надломлено или же вовсе разрушено.
Ответ устроил Синьхуа, но она делала вид, что совершенно не заинтересована в сказанном. Её выдавало лишь голубое свечение в глазах, которое появлялось в момент удовлетворения происходящим.
– Я жду ответа на первый вопрос. – Мне понравилась её интонация. Неприятно признавать, но эта журналистка начинала мне немного нравиться.
– У меня не было цели влюбить его в себя, как не было и цели познакомиться с ним в качестве кумира. Он никогда не был моим айдолом, но всегда восхищал. Многие считают знаменитостей кем-то не из мира смертных, отчасти это является правдой, но не в тех масштабах, что были затронуты нами. Мы всегда были равными друг другу если не по статусу мира людей, то по уровню развития душ. – Получив долгожданный моктейль от Лисы, я удивилась её молчаливости. Мелкая просто совершала какие-то действия, как будто бы пытаясь этой видимостью скрыть внутренне волнение. – Так получилось, что мы изначально были предначертаны друг для друга, а, соответственно, у нас не было ни одного шанса не встретиться.
