Вклад члена-корреспондента РАН Сергея Алексеева в развитие отечественного права и правосознания был по достоинству оценен не только государством, но и профессиональным сообществом. Он стал первым лауреатом Высшей юридической премии России «Юрист года» (2009).

Но лучшей наградой и памятником этому замечательному человеку была и остается живая, действующая Конституция нашей страны.

[29]

Сергей Сергеевич Алексеев скончался в воскресенье в Санкт-Петербурге от сердечного приступа, который случился с ним в День Победы. Он прошел войну сапером на Ленинградском и других фронтах и оставался одним из немногих, кто имел на этот праздник настоящее, не присвоенное право. Что касается собственно права, то он был наиболее выдающимся русским юристом современности. Он был признан настолько, что в ученых кругах, ссылаясь на его мнение, никто не называл фамилию, но говорили только: «А Сергей Сергеевич думает так…»

В уже опубликованных некрологах Сергея Сергеевича называют одним из авторов нынешней российской Конституции. Это весьма неточно. Он был автором как раз тех идей и статей, которые были вычеркнуты из ее проекта на последнем этапе аппаратной правки перед референдумом. Он был прежде всего философом права (Свердловский институт философии и права был создан им еще в конце 80-х) и цивилистом: одна из его формулировок, пропавших из проекта Конституции, гласила, что право собственности – это «естественное право».

Он был избран народным депутатом СССР по линии Академии наук. Затем по предложению Горбачева возглавил Комитет конституционного надзора СССР, который признал антиконституционным институт советской прописки и принял решение о недействительности неопубликованных актов государственной власти. 20 августа 1991 года по инициативе Сергея Сергеевича этот комитет выступил с заявлением о неконституционности переворота ГКЧП.

Однако в декабре 1991-го, после заявления о неконституционности Беловежского соглашения (о ликвидации СССР), комитет Сергея Сергеевича был распущен. В состав Конституционного суда его кандидатура не была предложена ни до, ни после событий осени 1993-го, хотя вроде бы кого же еще? Но Ельцин знал Сергея Сергеевича еще по Свердловску. В 1994 году тот вышел из состава президентского Совета по правам человека в знак протеста против начала военных действий в Чечне, которые Конституционный суд РФ в 95-м признал «наведением конституционного порядка».

Последний раз я видел Сергея Сергеевича года три назад еще в Екатеринбурге: нашел телефон и напросился в гости. Он встретил меня в голубой рубашке – всегда он подбирал рубашки и водолазки под цвет своих необычайно светлых глаз, то есть всегда хотел быть еще и красивым (и был). Он стал вспоминать совместный с моим отцом байдарочный поход: не потому, что этот поход был самым интересным или отец был особенно близким его другом, но ведь это я к нему пришел. Я попробовал было заговорить о современном состоянии права, но он повернул опять на походы, и я понял, что эта тема старику неприятна.

Он рассказал, что редко теперь выходит из дома: ему трудно подниматься без лифта на четвертый (или пятый, не помню) этаж и что дочь – известный в Питере кардиолог – хочет перевезти его к себе, но он любит Екатеринбург. С «естественным правом собственности», судя по обстановке в квартире, у него не очень заладилось. Не учредил он, кроме Института философии и права и Уральской юридической академии, никаких таких ООО и адвокатских контор, хотя уж он-то как автор концепции Гражданского кодекса, конечно, мог бы. Близость к власти в тучные 90-е он не конвертировал в собственность не потому, что не мог, а потому, что думал о чем-то совсем другом.

В соболезнованиях по поводу кончины Сергея Сергеевича члены «Единой России» и депутаты Государственной думы уже назвали себя его учениками. Он бы с этим, может быть, и согласился, если добавить: «Плохими учениками». Одной из главных линий всех его книжек по теории права была мысль о том, что право и закон – это не одно и то же, что закон может быть и выражением произвола власти, и тогда эта власть существует вне права, превращаясь в тиранию. В окончательную победу права (как и разума) он, конечно, верил, но, увы, далеко до нее не дожил.

[30]

Вряд ли в современной России можно отыскать юриста, который не знал бы имени Сергея Сергеевича Алексеева. Его имя – как юридический бренд. Для одних он был мудрым учителем и наставником, для других – талантливым ученым и организатором, третьи, которых, бесспорно, большинство, знают его как одного из активных авторов Конституции нашей страны, по которой мы все живем уже 20 лет.

Перечислять все заслуги, награды и почетные регалии этого человека будет долго, сухо и казенно. Но ведь нельзя и не сказать о том, что он был доктором юридических наук, членом-корреспондентом РАН, лауреатом Государственной премии СССР, заслуженным деятелем науки, создателем и первым директором Института философии и права Уральского отделения РАН, первым лауреатом высшей юридической премии России «Юрист года», завоевав эту престижную награду в 2009 году.

А еще была большая жизнь, которую обычно называют личной. Трудное, полное фатальных неожиданностей безотцовское детство и юность в семье, глава которой безвинно попал под колеса катившихся по стране репрессий тридцатых годов. Потом была война. Его фронтовые следы остались на Волховском, Ленинградском, Карельском фронтах и в Заполярье, а грудь украсили ордена и многие медали. Университет, кандидатская и докторская диссертации, широкое признание юридической общественности – все это пришло позднее своим чередом благодаря его привычке много и упорно работать, живо откликаться на вызовы времени.

В пору коренных перемен он стал одним из активных участников становления правовой системы нарождавшейся новой страны. Как председатель Комитета по вопросам законодательства, законности и правопорядка Верховного Совета СССР, вошел в состав Межрегиональной депутатской группы, ставшей мозговым центром всех прогрессивных преобразований того времени. А Комитет конституционного надзора, который создал Сергей Сергеевич и возглавлял его в 1989–1991 годах, стал прообразом нынешнего Конституционного Суда. Именно по инициативе и при активном участии Алексеева были приняты решения об отмене прописки и о юридической ничтожности «секретных» актов. Он был членом Президентского совета, а затем Комиссии по правам человека при президенте РФ, но покинул этот пост после начала боевых действий в Чечне. Последующая деятельность Сергея Сергеевича Алексеева была связана с работой на его родном Урале, а в прошлом году он по семейным обстоятельствам переехал жить в Петербург. 28 июля ему исполнилось бы 89 лет.

Глубокие соболезнования родным и близким Сергея Сергеевича, а также всей юридической общественности страны выразили Генеральный прокурор России Юрий Чайка и глава Комитета Госдумы по законодательству Павел Крашенинников. Оба они считают Алексеева своим учителем в былые годы, а в наше время вместе с ним стояли у истоков создания влиятельной ныне Ассоциации юристов России.

Слово о товарище

Вся жизнь Сергея Сергеевича была отдана преданному служению Родине. В годы Великой Отечественной войны он добровольно ушел на фронт, геройски воевал, пока тяжелое ранение не вывело его из боевого строя. Блестяще окончил Свердловский юридический институт и аспирантуру, успешно защитил кандидатскую и докторскую диссертации.

Он стал основоположником уральской научной школы общей теории права, автором более 400 печатных трудов и 40 книг. Создал едва ли не лучший учебник по общей теории права, завоевав всеобщее признание как выдающийся теоретик права.

Разработке нового Гражданского кодекса – экономической конституции страны он посвятил 15 лет напряженной, творческой работы. Сегодня этот самый крупный акт нового поколения российского законодательства живет и успешно работает.