Роз с отвращением наблюдала за процессом. Она привыкла вручную упаковывать каждый драгоценный десерт в белую коробочку и перевязывать ее пекарским шпагатом.

– Потрясающе, правда? – Мистер Маслоу набрал полную грудь воздуха и величественно распростер руки. – Мы производим восемь тысяч единиц продукции в минуту. По площади наше предприятие больше Пентагона, а грузовиков на доставке столько, сколько нет даже в Почтовой службе США!

Дойдя до конца мостика, мистер Маслоу провел Роз и Гуса в небольшую комнатку со стеклянными стенами, которая будто бы парила над цехом. Роз посмотрела вниз, на лабиринты конвейерных лент, и вспомнила неприятное ощущение, испытанное ею на верхнем ярусе Эйфелевой башни.

В комнатке было пусто, лишь в центре возвышался подсвеченный стеклянный пьедестал, накрытый стеклянным же куполом. Под куполом находилась маленькая полусфера – шоколадный кекс с белым заварным кремом. Роз сразу опознала в нем одну из разновидностей кексов, «Дамку».

– Почему вы отвели «Дамке» целую комнату? – поинтересовалась она.

– Это не просто «Дамка». – Мистер Керр прищурил темные глаза.

– Под этим благословенным куполом, – торжественно, будто читая проповедь, заговорил мистер Маслоу, – хранится истинная святыня – то, с чего началась корпорация «Лучшесс». Наша империя была построена на «Дамках». За год каждый житель Соединенных Штатов в среднем съедает более трех килограммов «Дамок».

– Фи, – поморщилась Роз, вспомнив, с какой жадностью поглощали «Дамки» ее одноклассники. – Так почему эту держат отдельно?

– Перед тобой, – мистер Маслоу опять снял очки и промокнул увлажнившиеся глаза носовым платком, – самая первая «Дамка», сошедшая с конвейера. И сегодня она так же восхитительно свежа, как в тот день в далеком 1927-м году, когда ее выпек мой дед.

Роз пришла в ужас. Музейному кексу стукнуло почти сто лет, он давным-давно должен был превратиться в труху!

– Гадость какая, – пробормотала она.

– Это сенсационное достижение, – прошипел мистер Маслоу, вытянув по бокам тощие руки. – Сила консервантов – то, чего лишена домашняя выпечка. Два дня – и ваши засохшие пироги отправляются в мусорное ведро, тогда как благодаря консервантам «Дамки» гарантированно остаются свежими, как в день покупки, сколько их ни храни. Образно выражаясь, они бессмертны!

Гус, не сводивший взгляда с «Дамки», начал давиться.

– Ох, у моего кота сейчас выйдет комок шерсти! – воскликнула Роз, схватила кота на руки, выбежала из комнаты и аккуратно опустила его на металлический мостик, где попытки избавиться от волосяного комка продолжились.

– Не хочу здесь оставаться, – тихо, так что слышала только Роз, проговорил кот.

– Я тоже, – так же тихо ответила девочка. – Нам надо придумать, как отсюда выбраться.

– Мы не меньше твоего желаем отправить тебя домой, – заявил мистер Маслоу, который как раз в эту минуту вышел из кексового «святилища» и услышал слова Роз. – Но сперва нужно сделать работу, поэтому сейчас мы пойдем на нашу главную экспериментальную кухню. Это счастливейшее место на земле.

– Я думал, счастливейшее место на земле – это «Диснейленд», – шепотом проворчал Гус.

Длинные худые пальцы мистера Маслоу сомкнулись на плече Роз.

– Твоя миссия, которую ты уже пообещала выполнить, такова: усовершенствовать рецепты пяти наших ключевых продуктов. После этого ты свободна как ветер. И само собой, в долгу мы не останемся.

– Ясно, – пискнула Роз, нервно сглотнув. – Улучшить пяток рецептов. Ничего сложного! – Она бросила взгляд на Гуса, но скоттиш-фолд лишь покачал головой и вздохнул.

Выйдя из главного здания фабрики, мистер Маслоу и мистер Керр усадили Роз и Гуса на заднее сиденье гольф-карта[13].

– Итак, вперед! – бодро объявил мистер Маслоу. – Туда, где вершится волшебство!

– Волшебство? – переспросила Роз. Неужели в корпорации «Лучшесс» есть свои кухонные волшебники? Нет, невозможно! Или…

– Это фигура речи, – пояснил мистер Маслоу. – Конечно же, я имею в виду волшебство промышленного производства.

– А-а, – облегченно выдохнула Роз.

– Ну все, с меня хватит, – раздраженно прошептал из рюкзака Гус.

Гольф-карт, за рулем которого сидел мистер Керр, двигался мимо десятков складских помещений, похожих на коробки одинакового безжизненно-серого цвета. В проулках между ними виднелись такие же склады, отчего Роз начало мерещиться, будто она попала в лабиринт из серых коробок и выхода из него нет. Строения были такими высокими и стояли так плотно друг к другу, что между ними не могли протиснуться даже солнечные лучи, и потому ранним вечером на территории корпорации «Лучшесс» было темно как ночью.

Роз знала, что после заката, через час с небольшим, ее исчезновение по-настоящему встревожит родителей. Девочка подумывала удрать, на ходу выпрыгнув из машины, но в какую сторону бежать? Унылые склады тянулись без конца.

– Сколько же тут зданий? – делано непринужденным тоном спросила Роз.

– Только в одном этом комплексе более ста семидесяти пяти, – с гордостью ответил мистер Маслоу. – В Канаде у нас есть еще одно предприятие, поменьше – там всего сто двадцать пять объектов.

После довольно долгой поездки мистер Керр остановил гольф-карт перед серым ангаром, помеченным огромными цифрами 6 и 7. Вытащив из внутреннего кармана пиджака портативную рацию, он негромко произнес в динамик:

– Мардж, зона ПППТ, прием.

Неожиданно часть передней стены ангара поползла вверх, как автоматическая дверь в гараже, и мистер Керр въехал в открывшийся проем. Затем дверь опустилась на место, и гольф-карт оказался заперт в абсолютно темном, обдуваемом кондиционированным воздухом пенале.

Когда пол под днищем автомобиля задрожал, Роз поняла, что они находятся в лифте. Минуту спустя гольф-карт выехал на огромную кухню, полы в которой были выложены линолеумной плиткой цвета ржавчины. Центральное место на кухне занимали длинные поварские столы, за которыми в ряд стояли духовые шкафы самых современных моделей. По периметру помещения были расставлены все мыслимые и немыслимые кухонные приспособления: мощные планетарные миксеры, фритюрницы, тостеры и блендеры, жаровни и решетки-гриль, кастрюли и сковороды из нержавейки, также имелась подвесная рейка с двумя десятками кулинарных лопаток самых разных цветов и размеров.

Роз ахнула. Плохо, что ее привезли сюда против воли, однако она не могла не признать, что сама по себе кухня великолепна. Оснащение было почти идеальным, не хватало разве что секретного подвала с волшебными банками из синего стекла, такого как дома.

– Впечатляет, правда? – произнес мистер Маслоу. – Это наша экспериментальная кухня.

Он щелкнул пальцами, и из узкой дверцы с табличкой «Пекарское крыло», скрывавшейся в дальнем углу, вышла небольшая колонна мужчин и женщин в белых лабораторных халатах, фартуках и поварских колпаках. Промаршировав в ногу, шесть пекарей заняли места за металлическими столами и вытянулись по стойке смирно.

Все шестеро были почти одного роста, невысокими – то есть примерно как Роз – и очень упитанными. При взгляде на каждого по отдельности полнота была не слишком заметна, однако стоило увидеть их вместе, и в глаза сразу бросалось общее сходство – лишний вес.

Кроме того, все они улыбались – не так, как улыбаются по-настоящему счастливые люди, а скорее, как если бы невидимые рыболовные крючки растягивали их рты за уголки.

– Отчего они такие круглые? – шепнул Гус на руках у Роз. – Чуть толкни, и покатятся.

– Тсс, – шикнула на него девочка. – Я не знаю.

Мистер Маслоу подошел к одному из столов и наклонился.

– Пятно! – Он с улыбкой показал пальцем на безупречно чистую, сияющую поверхность. – Кто-то не вытер пятно. – Он резко щелкнул пальцами.

Один из пекарей, охнув, подбежал к шкафам у стены, схватил белоснежное полотенце и очищающий спрей, потом торопливо вернулся и начал энергично оттирать пятно.