Большинство должностей, включая консульскую, были выборными. Слово «кандидат» пошло от следующей традиции: тот, кто претендовал на голоса избирателей, появлялся на публике в белой одежде – toga candidata (от лат. candidus, «белый»). Политическую кампанию называли ambitio – вот откуда взялись наши «амбиции». А слово ambitio, в свою очередь, идет от ambire, «обходить», – потому что одетые в белое кандидаты, подобно сегодняшним политикам, шли «в народ», жали руки. Часто их сопровождали рабы, обязанностью которых было запоминать фамилии важных голосующих. Кандидаты писали свои имена красным на стенах зданий, часто провозглашая себя virum bonum – «хорошими парнями». При раскопках в Помпеях было найдено пожелание одного потенциального политика по имени Квинкций его оппонентам: «Место того, кто голосует против него, – среди ослов!» [5]

Институциям Римской республики вскоре пришлось достаточно «заматереть», чтобы управлять большим количеством людей, расселившихся по обширным территориям. В 509 г. до н. э. Апеннинский полуостров все еще оставался винегретом из разных цивилизаций: кельты и этруски к северу от Рима, самниты и другие племена в горах к югу и востоку, греки – вдоль южного побережья. Римская республика часто конфликтовала с многочисленными соседями. Беда пришла где-то году в 390-м до н. э., когда на город напало племя мигрирующих галлов. В результате встал вопрос о необходимости возведения защитного сооружения – Сервиевой стены (руины которой до сих пор можно увидеть, в частности, около вокзала Термини). Семьдесят лет спустя, после поражения от самнитов, поверженные римские солдаты были подвергнуты унизительной церемонии «прохождения под ярмом» (sub iugum)[7]. Однако уже к началу III столетия до н. э., благодаря серии завоеваний и альянсов, почти весь полуостров – включая Великую Грецию – входил в состав Римской федерации. Таким образом, полуостров постепенно превращался из земли греческих, этрусских, кельтских (галльских) городов – в которых жили племена, говорившие на разных диалектах, проводившие разные обряды и формировавшие разные союзы, – в нечто больше похожее на политическое, культурное и языковое объединение.

Один из великих секретов успеха римской экспансии – то, как завоеватели обращались с завоеванными народами. Бывшие противники становились у них так называемыми социями (лат. socii, «союзники, партнеры»). Римляне создали систему альянсов с ними – что-то вроде союза племен и городов-государств во главе с Римом. Основной обязанностью союзников было при необходимости поставлять метрополии воинов – это можно назвать своего рода рекрутской повинностью. Взамен они получали защиту и часть добычи, и все так или иначе были повязаны с Римом.

Господство Рима вскоре распространилось далеко за пределы Апеннинского полуострова. С середины III в. до 168 г. до н. э. римляне воевали с карфагенянами, а потом с македонскими царствами, возникшими после смерти Александра Великого в 323 г. до н. э. Победив в этих длительных кровавых битвах, они к 168 г. до н. э. фактически стали повелителями всего известного мира.

Первой великой цивилизацией, павшей под безжалостным римским натиском, стали карфагеняне. Карфаген был основан финикийцами из Тира на северном побережье Африки (сегодняшний Тунис) в 814 г. до н. э. Быстро ставший одним из богатейших и могущественнейших государств Средиземноморья, он контролировал западные морские пути и расширял свое влияние дальше – по верхней кромке Африканского континента (где сейчас Ливия и Марокко), а также на Сицилию, Сардинию и юг Испании. Карфагеняне сохраняли хорошие отношения с Римом, пока тот в середине III в. до н. э. не поглотил Великую Грецию.

Между 264 и 146 гг. до н. э. Рим и Карфаген трижды воевали (Пунические войны: римляне называли карфагенян poeni – от греческого названия финикийцев). Во время самой известной из них – Второй Пунической – великий карфагенский полководец Ганнибал весной 218 г. до н. э. выступил в поход, растянувшийся на 1500 км, с испанского юга через Пиренеи, а потом и Альпы, в Италию – с армией, включавшей батальон из 37 боевых слонов.

Путешествие из Южной Испании до долины реки По заняло пять месяцев и стоило жизни многим воинам Ганнибала: античный историк Тит Ливий пишет о 36 000. Также карфагенский полководец потерял почти всех слонов – в основном из-за нехватки продовольствия. Особенно впечатляющим достижение Ганнибала выглядит, если учесть, что его измученная, обескровленная армия нанесла римскому войску несколько поражений, послуживших прелюдией к самому громкому его триумфу – в Апулии, в битве при Каннах в августе 216 г. до н. э. карфагеняне бились с превосходившими их силами противника. Тогда благодаря гениальному тактическому маневру Ганнибал окружил и беспощадно уничтожил множество римлян: согласно историку Полибию, в тот день пало 70 000 воинов – это, возможно, наибольшее количество потерь, которые до настоящего момента несла какая-либо западная армия за один день сражений. Рим накрыло такой паникой, такой волной беспросветного отчаяния, что в попытке задобрить разгневавшихся богов там пошли на крайние меры: две пары – греческая и кельтская – были закопаны живьем в центре скотного рынка. Это – один из немногих случаев человеческих жертвоприношений римлянами.

Однако Рим не пал. Постоянный рефрен всей римской истории – ужасающее, унизительное поражение (от тех же галлов и самнитов), за которым следует чудесное спасение. После Канн казалось, что Ганнибал двинется прямиком на Рим, до которого оставалось всего 400 км. Войдя в роль освободителя италийских народов от римских завоевателей, он хорошо понимал, что шансы на успех зависят от того, перейдут ли на его сторону союзники Рима на полуострове – те самые соции, из которых состояла федерация независимых государств. Однако большинство племен, на сотрудничество с которыми надеялся Ганнибал, остались верны своим покровителям, и в результате он вместе со своей армией вынужден был на десять с лишним лет засесть на юге Италии. В 203 г. до н. э. римские войска под командованием Публия Корнелия Сципиона высадились в Африке, а Ганнибал был вызван в Карфаген. И через год, в битве при Заме, потерпел сокрушительное поражение от Сципиона, который благодаря этой победе получил прозвище Сципион Африканский.

Финальное противостояние двух сильнейших государств того времени, известное как Третья Пуническая война, закончилось разрушением Карфагена в 146 г. до н. э. В том же году римляне разгромили и другой великий древний город. Еще в 214-м они начали серию войн против македонян в ответ на поддержку последними Ганнибала во Второй Пунической войне. Греция была окончательно покорена всего через несколько десятилетий: македонские фаланги, непобедимые при Александре Великом, ничего не могли противопоставить римским легионам, в составе которых действовали манипулы – тактические единицы, маневренность которых шлифовалась в долгих войнах с самнитами. К середине II в. до н. э., после победы над македонянами, римляне уже вовсю сражались со своими бывшими партнерами, Ахейским союзом – объединением греческих городов-государств Центрального и Северного Пелопоннеса. В 146 г. до н. э. Рим нанес поражение Союзу в битве у стен Коринфа, богатейшего греческого города. Сенат постановил, что Коринф до́лжно сжечь, вывезя оттуда всё ценное, – так что победители не церемонились, проявив ужасающую жестокость. Город исчез с лица земли на целое столетие.

Победы над карфагенянами и греками фактически превратили Римскую республику в глобальную империю. Однако через несколько десятков лет грянул кризис, который будет продолжаться бóльшую часть следующего века и в итоге приведет к ее падению.

Одной из самых больших проблем, которые предстояло решать Риму, была его система землевладения. Присутствие в Италии Ганнибала с 218 по 203 гг. до н. э. – когда не прекращались захваты территорий и военные действия – привело не только к разрушению 400 городов (как хвастался сам полководец), но и к разорению сельскохозяйственных угодий: обе стороны сжигали посевы, убивали скот, учиняли расправы над местным населением. Все эти обстоятельства согнали с земли многих мелких фермеров, особенно на юге, где базировалось карфагенское войско. Их места в итоге заняли гораздо более крупные и богатые собственники, которые, поглотив огромные участки общественных земель, открыто смеялись над правилом «не больше 500 югеров (125 га) пахотной земли на человека»[8]. В 130-е гг. до н. э. попытку земельной реформы предпринял политик Тиберий Гракх, внук Сципиона Африканского. Он выступал за обязательное соблюдение закона о 500 югерах и более справедливое перераспределение захваченных территорий между бедными безземельными крестьянами. Его планы не понравились крупным землевладельцам и многим сенаторам (очень часто это были одни и те же люди). Его реформаторская деятельность внезапно оборвалась в 133 г. до н. э.: Гракха до смерти забили ножкой стула в сенате, тело выбросили в Тибр. Впервые за много веков в Риме произошло политическое убийство – мрачное предзнаменование грядущих событий.