Московские кинотеатры «Аре», «Форум» и «Уран», в которых демонстрировались 17–18–19 июля эти кинофильмы, осаждались толпами с раннего утра. Перекупщики мест продавали билеты по невероятно высокой цене (билет «на Тихона» стоил примерно столько, сколько на Шаляпина). Этот кинофильм вскоре перекочевал на европейские и американские экраны и всюду производил сенсацию.

Как относился сам патриарх к своей громкой славе, какой не пользовался ни один русский патриарх, ни до ни после? Он как бы ее не замечал: он по-прежнему принимал почти всех посетителей, со всеми был вежлив и внимателен, и добрая шутка всегда была на его устах. «Нет, нет, я неграмотен, писать не умею», — отвечал он обычно всем, кто добивался от него автографа. Несмотря на сильную усталость и одолевавшую его почечную болезнь, он служил по два-три раза в неделю и каждый раз два-три часа благословлял народ. Он служил просто, без всякой аффектации и внешней экзальтации, но с глубоким религиозным чувством, как, вероятно, служил его отец, скромный торопецкий священник, фотографическая карточка которого стояла у него на столе в его новом кабинете в Донском монастыре. Только в момент причащения лицо его просветлялось большим внутренним чувством, и он надолго больше, чем положено, застывал, склонившись перед Престолом с Телом Христовым на дрожащих старческих руках.

Между тем со всех концов Руси к патриарху стекались новые люди: в начале июля приехал к нему из Средней Азии рукоположенный в его отсутствие епископ Лука (профессор В.Ф.Войно-Ясенецкий). Владыка Лука был рукоположен в домашней обстановке архиепископом Андреем (Ухтомским) и каким-то другим случайным архиереем в тот момент, когда вся православная иерархия была под угрозой. Патриарх признал хиротонию и 18 июля (в Сергиев день) отслужил вместе с епископом Лукой литургию.

28 августа 1923 года в Донском монастыре принес покаяние митрополит Владимирский Сергий (будущий патриарх Сергий). В те времена покаяния были публичными, он каялся на амвоне. По договоренности с архиепископом Иларионом он пришел в храм перед литургией в простой монашеской рясе, в черной скуфейке и без каких-либо знаков отличия. Он смиренно встал на левый клирос с монахами, из которых ни один не подошел к нему под благословение. После причастного стиха он прочел коленопреклоненно акт своего отречения от обновленческого раскола, подошел к патриарху и поклонился ему до земли. Знаменитейший богослов, православный иерарх и будущий глава Русской Церкви Святейший Патриарх Сергий, теперь он униженно просил прощения. Патриарх Тихон наклонился к кланявшемуся своему будущему преемнику и ласково тронул его за окладистую густую бороду. «Ну, пускай другие отходят, тебе-то как не стыдно отходить от церкви и от меня», — сказал Святейший и тут же троекратно с ним облобызался и надел на него архиерейский крест и панагию. Иподиаконы накинули на плечи прощеного владыки архиерейскую мантию. Архиепископ Иларион подал ему на блюде белый клобук.

Неизменно, всюду и везде, где появлялся Святейший, его сопровождал епископ Иларион. Всегда на патриарших богослужениях он выступал с проповедями, в которых часто касался актуальных церковных проблем.

Интересна в этом отношении его проповедь во время патриаршего служения в церкви Николы в Кадашах (в Замоскворечье). Эту проповедь он посвятил памяти недавно умершего настоятеля этого храма о. Николая Смирнова — популярного московского священника, известного тем, что он организовал у себя в храме всенародное пение, распустив певчих.

Нарисовав образ почившего пастыря, архиепископ стал говорить об истинном Христовом духовном обновлении, которое должно выражаться в непрестанном огненном горении, в моральном очищении, в тесной связи пастыря с народом.

«Если бы все пастыри были бы такими, как покойный о. Николай Смирнов, никакие живоцерковники были бы невозможны», — горячо воскликнул архиепископ. В конце своей речи он пламенно призывал пастырей стать вождями народа, который ждет от них слова правды, вдохновения и любви.

Между тем церковные дела шли своим чередом.

1 июля 1923 года появилось следующее воззвание патриарха:

«Божией милостью, Патриарх Московский и всея Руси архипастырям, пастырям и пасомым Православной Церкви Российской.

Возлюбленные отцы и братие, к вам обращаем мы слово в уповании, что оно найдет горячий отклик в сердцах ваших.

Тяжелое время переживает Православная Церковь. Появилось много разных групп с идеями «обновления церковного», о коих мы уже высказывали свое мнение в предыдущем нашем обращении к православному народу. Обновленцы эти, бессознательно или сознательно, толкают Православную Церковь к сектантству: вводят совершенно ненужные церковные реформы, отступая от канонов Православной Церкви. Никакие реформы, из принятых бывших Собором, мы одобрить не можем, за исключением нового церковного стиля и новой орфографии церковной книги, что мы и благословляем.

Наряду с этим, пользуясь происходящей у нас неурядицей в Церкви, Римский папа всячески стремится насаждать в Российской Православной Церкви католицизм, и при поддержке польских властей уже закрываются на территории Польши православные храмы, и многие из них превращены в костелы. Так, например, в одной Волынщине закрыто более трехсот церквей и оставлено всего лишь около пятидесяти.

Разные сектанты — баптисты, евангелисты и другие, как противники православию, также направляют все усилия, чтобы умалить значение Православной Церкви, привлечь на свою сторону православных людей. Всем им мы заявляем, что Церковь Православная не даст себя превратить в сектантские группы, и уповаем, что не отойдет она ни на шаг от своего учения.

Получив ныне возможность возобновить свою прерванную деятельность служения Святой Православной Церкви и сознавая свою провинность перед Советской властью и народом Российским, выразившуюся в ряде наших пассивных и активных антисоветских действий, как это сказано в обвинительном заключении Верховного Суда, т. е. в сопротивлении декрету об изъятии церковных ценностей, анафематствовании Советской власти, воззвании против Брестского мира и другие, мы, по долгу христианина и архипастыря, в сем каемся и скорбим о жертвах, получившихся в результате этой антисоветской политики.

По существу виноваты в этом не только мы, но и та среда, которая нас воспитала, и те злоумные люди, которые толкали нас на эти действия с самого начала существования Советской власти. Как враги трудового народа, они стремились свергнуть Советскую власть через нашу Церковь Православную, для чего меня, как главу последней, пытались использовать в этих целях.

Будучи бессильны побороть Советскую власть открыто и прямо, они хотели добиться ее уничтожения окольными путями, прибегая к Церкви и ее пастырям.

Сознавая свою провинность перед Советской властью, я желаю, чтобы так же поступили и те священнослужители, которые, забыв свой долг пастыря, вступили в совместные действия с врагами трудового народа православного — монархистами и белогвардейцами и одушевленные одним желанием с ними стремились свергнуть Советскую власть при помощи Церкви и для этого не чуждались даже вступить в ряды белых армий.

Как ни тяжело было сознаться в этом преступлении против трудового народа Российского и Советской власти, но мы должны сказать хотя и горькую, но истинную правду сию. Мы осуждаем теперь такие действия и заявляем, что Российская Православная Церковь аполитична и не желает быть ни «зеленой», ни «красной» церковью. Она должна быть и будет Единой Соборной Апостольской Церковью, и всякие попытки, с чьей бы то ни было стороны они ни исходили, ввергнуть Церковь в политическую борьбу должны быть отвергнуты и осуждены.

Исходя из этих соображений, Мы в апреле месяце 1922 года на соединенном заседании Священного Синода и Высшего Церковного Совета уже осудили заграничный Церковный Собор Карловацкий за попытку восстановить в России монархию из дома Романовых. Мы могли бы ограничиться этим осуждением владык, бывших на Соборе, во главе с Высокопреосвященным Антонием, митрополитом Киевским, если бы они раскаялись в своих поступках и прекратили свою деятельность в этом направлении, но нам сообщают, что не только не прекратили они своей деятельности, но еще более того ввергают Православную Церковь в политическую борьбу совместно с явными, проживающими в России и заграницей противниками народа русского, участниками разных монархических белогвардейских организаций, которые принесли стране немало несчастья и теперь не отказываются от своего намерения восстановить в