Сказано — сделано. Святогор облюбовал один из московских храмов — Никола Красный Звон в Юшковом переулке, — водворился там со Смирновым, власти санкционировали этот захват. Затем начала свою деятельность Свободная Трудовая Церковь.

Литургия служилась здесь лишь изредка, 2–3 раза в неделю. Основным же было вечернее воскресное «богослужение». «Епископ» Иоанникий служил краткий молебен, а затем читал сочиненную им самим молитву за Советскую власть. Затем, сняв с себя облачение и рясу, он садился у свечного ящика. Святогор открывал собрание — и здесь начиналось нечто действительно любопытное, или, во всяком случае, необычное. Всякий, кто пожелает, мог войти на кафедру и произнести речь — и кто-кто здесь ни высказывался: поэты-футуристы, студенты, рабочие-самоучки, сектанты, анархисты, актеры, газетчики… «Прения» затягивались до полуночи. После этого выступал Святогор с очередной сумбурной речью и в заключение читал свои последние стихи.

Изредка Святогор выступал со своими декларациями на столбцах столичной прессы. Эти документы представляют собой поразительную смесь экстравагантности, приспособленчества с довольно интересными и глубокими мыслями.

«Массовый голод ликвидирован, — писал он в статье «Свободная Трудовая Церковь», — но тяжкие последствия голода — массовое обнищание, хозяйственная разруха и пр. стоят перед нами и требуют длительной борьбы. Свободная Трудовая церковь в этой борьбе усматривает одну из важнейших задач, вставших перед революционной страной.

Начало коллективной борьбы с враждебными силами природы отвечает, по мысли СТЦ, трезвому евангельскому идеалу в смысле освобождения человека от власти природы.

Эти средства частично можно получить изъятием всех золотых, серебряных и ценных предметов культа и передачей их в соответствующие учреждения. Необходимо помнить, что эти ценности образовались путем принесений, как результат проявления мещанского благополучия… Эти ценности представляют собой не собственность церковников, а достояние трудового народа и поэтому должны быть употреблены на народное дело. Кроме того, наличие ценностей в домах молитвы означает фетишизм, способствует эксплуатации темного религиозного сознания, утверждает и впредь мещанское благополучие лавочников. Во имя освобождения сознания от пут фетишизма и магии, во имя правильного понимания разума и совести Свободная Трудовая Церковь обращается к мирянам и духовенству церкви православной и других вероисповеданий с горячим призывом реально проявить поддержку Советской власти в ее борьбе с последствиями голода, путем передачи всех церковных ценностей, до колоколов включительно, в соответствующие учреждения. Для осуществления этой задачи СТЦ постановила:

1. Из всех храмов, поступивших или поступающих в ведение СТЦ, передать все ценности (включая и колокола) и предложить научным учреждениям использовать храмовые башни (колокольни) под метеорологические пункты для изучения погоды.

2. Обратить внимание мирян, духовенства и церковных обновленческих групп на то, что изъятие представляет удобный повод к борьбе с языческим фетишизмом и тем самым представляется возможность оправдать выкинутые ими лозунги.

3. Обратить внимание прогрессивного духовенства на то, что для него изъятие представляет удобный повод принять общечеловеческий вид — снять свои средневековые одежды и присоединить их к ценным предметам культа.

4. Обратиться в ВЦУ с призывом не ограничиваться половинчатыми мерами, а действовать решительно».

(Известия, 1923, 11 февраля, № 31, с.3.)

Наряду с этим подхалимским документом, от которого веет пошлостью, можно привести одно «откровение» Святогора, имеющее характер программного документа; этот документ носит название «Бездельная вера и реальное дело».

«В христианстве, — пишет Святогор, — как миропонимании и мироотношении необходимо различать две стороны: область веры и область дела. Предмет веры составляет внеразумное, сверхъестественное. Предметом дела является разумное, естественное. Забота веры — в личном спасении души через примирение с реальной смертью. Положительное дело ставит целью коллективную борьбу с натуральным гнетом. Историческая церковь, уйдя в схоластику, мистику, обрядоверие, став на сторону имущих классов, т. е. отказавшись от трезвого евангельского идеала, требующего положительного дела в смысле коллективной борьбы с социальным злом и натуральным гнетом, тем самым стала церковью бездельной, глубоко антихристианской, враждебной миру и жизни, стала, по словам апостола Иакова, мертвой и потому излишней в жизни. И всякие попытки оживления ее на основе бездельной веры безнадежны, вредны. Наследие старой церкви в форме схоластики, мистики и тенденции к сохранению господства отживших классов еще не изжито и требует решительной борьбы — последняя возможна при необходимом условии, что основу новой церкви будет составлять не бездельная вера, но положительное дело. Поэтому новая церковь должна искать опору не в далеком прошлом, а в океане живой действительности, должна проникнуться революционным пафосом современности.

СТЦ в основу полагает реальное дело в смысле евангельского идеала любви и борьбы со смертью, но так как всеобщая борьба с натуральным гнетом требует объединения всего человечества, то СТЦ необходимо приходит к активному принятию идеи всемирной революции, имеющей целью через устранение классовых и других разделений слить человечество воедино. Выдвигая на первый план реальное дело, СТЦ тем самым утверждает необходимость знания, как верного источника теоретической и практической власти над природой.

Ведя борьбу с основными тенденциями старой церкви, СТЦ считает, что догматические различия как результат бездельной веры не должны препятствовать объединению мирян, духовенства и сектантов. Объединение должно происходить на основе знания, борьбы с натуральным злом при активном принятии идей всемирной революции».

(Известия, 1923, 10 января, № 5, с.5).

Мы привели этот документ полностью, несмотря на небольшой удельный вес Святогора в созданной им группировке, так как он необыкновенно характерен для этой эпохи. Стремление к делу, к активному участию в изменении мира, которое типично для революционных эпох, проявляется в это время у многих религиозных людей. При этом многие из них совершают ту же ошибку, которую в наши дни совершает Джонсон[31]: они совершенно вычеркивают из христианства благодатно-мистическую стихию, отчего оно становится беспредметным и превращается в простой придаток к коммунизму.

Но на самом деле нет и не может быть «бездельной веры» — она деятельна, если она истинна.

И не может быть «безверного дела» — настоящее большое дело, направленное на освобождение людей — приведет к вере в Бога или останется бесплодной смоковницей навсегда.

Вера и Дело, Дело и Вера — органически слиты во Христе Иисусе, Единородном Сыне Божием и Первородном Сыне Человеческом. Ему же слава без конца! В том же русле, что и Свободная Трудовая Церковь, развивается возникшее в это время в Петрограде течение «Союз религиозно-трудовых общин». Его основателем и вождем был известный обновленческий деятель, о котором мы много раз упоминали в первой части нашего труда, Е.Х.Белков.

«Захариевская религиозно-трудовая община.

(Фурштадтская ул., 38.)

1. Накануне воскресных и праздничных дней совершается всенощная на русском языке. Начало в 7 часов вечера.

2. По воскресеньям в 7 часов вечера — акафист Пресвятой Деве Марии на русском языке и после него — беседы на темы о жизни в Боге (Вера и жизнь).

3. По четвергам в 7 часов вечера — акафист Иисусу Христу на русском языке и после него — евангельские беседы (Евангелие в жизни).

Совершает богослужение и ведет беседы о. Евгений Белков».

Такие объявления, отпечатанные в типографии, можно было прочесть в январе 1923 г. на заборах в Петрограде. Текст этого объявления воспроизведен также в журнале «Соборный разум» (1922, № 1–2, с. 24.).