Эльза быстро спрятала цветок под салфетку.

Её уловку, конечно, заметили.

– Эльза, верни брату… э… это изделие, – сказал Тадеуш. – Не стоит забивать себе голову дурными занятиями и запретами, вроде кодо. Ты уже взрослая.

– Да, дедушка, – пробубнила Эльза и передвинула цветок в мою сторону.

Тадеуш опять посмотрел на меня.

– Я не слышу твоего ответа, Теодор.

– Какого ответа? – нахмурился я.

– О том, что ты не будешь использовать кодо во время совместной трапезы, совместных прогулок, совместных бесед и так далее.

Хотелось бы послать его прямым маршрутом и однозначными словами, но теперешний статус обязывал меня подчиняться патрицию рода.

Пришлось сказать:

– Да, хорошо. Согласен.

Тадеуш кивнул и приступил к еде.

Но тут слово взял Фердинанд.

– Теодору бы не следовало использовать кодо вообще. Нигде. Он порочит наше имя. Ты так не думаешь, Гораций? Твой сын слишком много о себе возомнил. Впрочем, как и всегда.

Гораций нервно прокашлялся.

– Да, ты прав, брат, – ответил он негромко. – Однако это его дар, и Теодору сложно с ним бороться.

Фердинанд поморщился и ничего не ответил.

– Патриций, – вдруг заговорил Георг. – Вы позволите задать вопрос Теодору?

Голос у него был ровный, суховатый и будто чуть простуженный.

– Да, конечно, мой мальчик, – кивнул Тадеуш. – Чтобы разговаривать с братом, тебе не нужно моё разрешение.

– Спасибо, патриций, – кивнул Георг и перевёл взгляд на меня. – Теодор, позволь спросить, что с твоей шеей? Ты получил травму? У тебя на шее бинты, которых не было, когда ты приехал.

Я сделал вид, что это пустяк, хотя нисколько бы не удивился, если тот наёмник с кинжалом был послан ко мне именно Георгом.

– Порезался, – ответил я нехотя.

– Или попытался покончить с собой от страха, но неудачно? – ухмыльнулся Георг.

Тадеуш со звоном положил вилку и нож на стол.

– Георг, это лишнее!

– Простите, патриций, не удержался, – извинился тот, явно довольный собой. – Шутка напросилась сама.

Фердинанд усмехнулся, одобряя юмор сына.

Внешне я никак не среагировал, хотя подумал о том, что с удовольствием бы встретился с Георгом в другом зале и прижал бы его к стене затылком.

Георг перестал лыбиться, но глаз не отвёл.

– Теодор, – снова обратился он ко мне, – а ты помнишь, чем закончилась наша встреча до того, как ты неожиданно перебрался в Ронстад?

А вот это был вообще удар под дых: откуда мне знать, чем закончилась последняя встреча Георга и Теодора? Меня же там не было.

Я сжал под столом кулак и постарался изобразить холодное безразличие.

– Помню, и что?

– А ты помнишь, что сказал тогда? – не отставал Георг. – Что ты сказал при всей семье и гостях? В тот вечер у нас были Лендеры, Маккастеры и Хоулы. Разве ты не помнишь, что ты сказал при всех этих уважаемых людях?

– Я много чего говорил, – бросил я. – Ты можешь конкретнее, Георг?

Тот опять ухмыльнулся.

– Ты сказал, что когда мы снова увидимся, то ты объявишь о поединке на мечах. Это будет твой реванш за то, что я тебя тогда победил и шрам тебе оставил. О нашей ссоре все знают. – Георг кивнул на мою шею. – Вот я и подумал, что ты специально порезался, чтобы своё слово не держать. Для тебя это в порядке вещей, Тео. Я ведь всё жду, когда ты объявишь о поединке, а ты делаешь вид, будто забыл.

Все за столом внимательно и с опаской посмотрели на меня.

Как я и предполагал, есть мне в этой компании так и не захотелось. Даже порядком затошнило.

– Ты хочешь подраться со мной прямо сейчас, Георг? – уточнил я.

– Не отказался бы, Теодор, – ответил тот сразу. – Пора бы тебе ещё раз показать, что со мной соперничать бесполезно.

Тадеуш вздохнул.

– Может, вы перенесёте свои поединки на другое время? Давайте поужинаем спокойно.

Георг покачал головой.

– Но ведь если Теодор заявлял о поединке во всеуслышание, перед гостями, то обязан отвечать за свои слова, не так ли, патриций? Он принц и представитель рода Рингов. Он не имеет права быть пустословом. Особенно на людях. А вдруг те же Хоулы об этом спросят? Что он тогда скажет? И что скажу я?

Георг точно знал, на какие мозоли давить, чтобы Тадеуш одобрил его слова.

– Хорошо. Объявляю поединок, – сдался он почти сразу. – Бой на мечах до первого ранения. Своё слово необходимо держать, Теодор. Только прошу вас, молодые люди, будьте благоразумны. Вам ещё ритуалы Четырёх Искушений проходить. Мне придётся вызвать капитана Грандж. Она проконтролирует поединок.

Георг улыбнулся.

Вот выбить бы ему зубы.

Я пребывал во дворце всего несколько часов, а меня уже трижды прижали к стенке. С клятвой и подчинением патрицию, потом – с кодо. Теперь ещё и с поединком. Какого чёрта эта напыщенная сволочь вообще на него напрашивается?..

С другой стороны, вот и веская причина, чтобы увидеться с Ребеккой.

Георг поднялся из-за стола, так и не притронувшись к еде. Впрочем, как и я.

– Пусть Ховард подготовит рыцарский зал и пригласит капитана Грандж, – приказал Тадеуш ближайшему камердинеру.

Затем он посмотрел на меня, хитро прищурился и добавил:

– На этот раз постарайся сберечь свою шею, Теодор. Она тебе ещё пригодится.

Ринги решили, что пришло время надавать мне по шее.

И почему я не удивился?..

Возможно, я даже не доживу до их злосчастных ритуалов, и причина будет вполне объяснимой – слова самого Теодора, которые он произнёс при свидетелях.

Сам напросился на поединок, сам подрался, сам получил смертельный удар.

Всё, вроде бы, честно.

Семья императора вела себя чинно и благородно – даже придраться было не к чему. Никто бы не обвинил их в предвзятости, но напряжение между Рингами и мной росло бешеными темпами, и прямого столкновения я ждал уже в ближайшие дни, а оно не заставило себя ждать прямо сегодня.

За подготовку поединка между мной и Георгом взялся агент Саймон Ховард. Ну а за самим боем, конечно же, решили понаблюдать Тадеуш с сыновьями. Поединок должен был пройти в рыцарском зале, поэтому по многочисленным коридорам и лестницам мы спустились на первый этаж.

Не зря зал назывался рыцарским.

В нём будто застыло время.

На стенах – горящие факелы; на потолке – десятки люстр со свечами. Высоченные потолки, арочные своды, доспехи на постаментах, кольчуги, латы и холодное оружие на стенах, не просто старинное и коллекционное. Оно явно побывало в кровавых боях: сколы и зазубрины давали это понять.

Копья с истёртыми древками, затупленные мечи, алебарды, палицы, луки, колчаны со стрелами, арбалеты. Здесь же, по словам Ховарда, хранились и кинжалы из слоновой кости, которыми меня уже пытались прирезать в этом гостеприимном дворце.

Я внимательно огляделся.

Большая часть зала была отведена под зону для поединков. Её отделяли ряды мраморных столбиков, объединённых цепью. Она тянулась по всему периметру.

У противоположной стены, на возвышенности, стояли кресла для желающих посмотреть бой, а рядом, на круглых столиках, камердинеры уже приготовили бокалы с вином и вазы с фруктами.

К креслам направился Тадеуш, туда же проследовали Фердинанд и Гораций. Старший сын сел справа от императора, младший – слева.

Я и Георг остались у зоны поединков и скинули пиджаки. Ховард ушёл за оружием.

И вот наконец случилось то, чего я так ждал – в зал вошла Ребекка.

Она была всё в той же военной форме и фуражке, натянутой на самый лоб. Ни на меня, ни на Георга сестра не взглянула, опять посмотрев только на своего начальника и кивнув только ему.

– Капитан Грандж, – обратился к ней Тадеуш, – прошу вас понаблюдать за предстоящим поединком Теодора и Георга. Чтобы всё было честно и справедливо. Также прошу вас проконтролировать, чтобы Теодор не использовал кодо. У вас это получится лучше, чем у любого из нас. Приступайте.