Сахиры появились над Ронстадом и вертикальным клином поднялись в ночное небо.

Их было всего около пятидесяти. Зато самых крупных. Только такие и могли выжить после схватки с харпагами.

Взмахнув могучими крыльями, ящеры обрушили всю свою ярость на имперскую армию. Ни солдаты, ни их командиры не ожидали нападения, да ещё такого. Ответить им было нечем, ведь харпаги уже покинули город и возвращаться не собирались.

В рядах лэнсомской армады, до этого стройной и величественной, началась паника. Знамёна попадали. Загрохотали отчаянные и беспорядочные выстрелы со всех краёв площади. Загудели автокэбы. Крики, скрежет и хруст костей снова разнеслись по округе.

Ящеры атаковали стремительно и безжалостно.

Они рвали и крушили, раскидывали солдат по площади, давили их лапами, рубили мечами, валили военную технику, швыряли её в убегающих людей.

Замерев в оцепенении, Фердинанд смотрел на истребление своего войска, будто не верил глазам.

Я не стал ждать, пока главнокомандующий опомнится. Вынул из ножен один из мечей и с коротким размахом рубанул мужчину по правому локтю.

Один прицельный удар – и рука Фердинанда Ринга вместе с Печатью упала на брусчатку.

Зря дядюшка подпустил меня к себе так близко.

С душераздирающим выкриком главнокомандующий обхватил обрубок и повалился на колени, согнулся и забился в жутком вое. Кровь брызнула в разные стороны, окропила и его, и мою одежду, залила камни.

И пока мужчина завывал от слепящей боли, баюкая то, что осталось от его конечности, я убрал меч и наступил на отрубленную руку подошвой военного ботинка. Наклонился и сдёрнул окровавленную Печать с мёртвого пальца.

Снялась она легко и послушно.

Я успел сунуть её в нагрудный карман разодранного кителя, где уже лежали два других перстня, а в следующую секунду меня снесло гравитационным эргом. Кубарем я прокатился метров десять-пятнадцать и ударился в колесо поваленного набок автокэба.

Эрг оказался не такой уж и сильный.

Херефорд мог бы выдать и помощнее. Несложно было догадаться, почему так вышло. Во время нашей схватки он истощил кодо чуть ли не до нуля. Чтобы так долго держать щитовую сферу, он использовал большую часть своей силы, и вот теперь ему придётся за это расплачиваться.

Так пусть ублюдок и расплачивается.

Я вскочил и немедля задействовал кинетический эрг. Поднял автокэб в воздух. Развернулся, делая широкий мах обеими руками, и швырнул махину в Херефорда. Автокэб сшиб волхва и накрыл его собой, но тот высвободился за один удар. Машина, как игрушечная, опять отлетела в воздух и устремилась в мою сторону.

Я бросился вбок.

Автокэб пронёсся мимо и рухнул позади меня. С оглушающим скрежетом и гулом брусчатка отозвалась на удар, а вокруг и без того всё взрывалось и гудело.

Сахиры добивали лэнсомскую армию. По крайней мере, ту, что находилась на площади (это была не вся армия, а лишь часть той, что я видел у линии горизонта).

Не тратя больше ни мгновения, я рванул к Херефорду.

Истощённый и израненный, он не успел даже подняться. Я навалился на него с мечами, сразу вспомнив, как мне приходила идея снести с плеч его паршивую голову. Пришло время этим заняться.

Клинки мечей, как половинки ножниц, скользнули друг к другу. Шея волхва оказалась между лезвиями.

Короткое движение, и…

Нет. Я опять его не убил.

И голову не снёс. Шея Херефорда выдержала удар мечами.

Волхв поднял изуродованное лицо, взглянул на меня и хрипло усмехнулся.

– Ну что, Рэй? Ты всё никак не успокоишься?

Я ещё раз резанул по его шее, увеличив силу вдвое и присоединив к ней кодо. Никакой реакции. Шея волхва, будто каменная, осталась целой.

Отодвинув мои мечи ладонью, Херефорд тяжело поднялся на ноги и опять усмехнулся.

– Я же говорил, что меня не убить, настырный дурень. Ещё при первой нашей встрече. Разве ты забыл?

Нет, я ничего не забыл. Те картины пробуждения в чужом теле никогда не вытравятся из моей памяти.

Волхв покачал головой.

– Ты не отобьёшь Ронстад, потому что армия Лэнсома…

Он не закончил фразу.

Внезапно передёрнулся всем своим могучим телом, вытаращил на меня глаза и захрипел. Из его рта потекла белая слюна. И только когда он мешком повалился передо мной на бок, я увидел позади него Софи.

В изодранной военной форме, с раскуроченными костями запястий, с опаленными белыми волосами, она стояла со штырём из дериллия в руке. И это был второй штырь. Первый Софи вонзила Херефорду в спину.

Она наклонилась и вбила второе орудие ему ещё и в грудь.

– Так надёжнее, – прохрипела Софи и только сейчас посмотрела на меня. – Можешь не надеяться, Рэй, он не умер. Закроем его в карцере из дериллия. В городской тюрьме и такая имеется.

Женщина перевернула Херефорда ногой, наступила ему на спину и оглядела площадь.

Сахиры почти справились. Им на помощь пришли остатки хэдширских отрядов и уцелевшие адепты, вырвавшиеся из-под конвоя – недобитая армия Ронстада и Хэдшира.

Выживших осталось совсем немного, зато у них имелось неоспоримое преимущество перед солдатами Лэнсома. Адепты владели кодо, а с таким аргументом сложно было спорить, не имея в помощниках толпу харпагов.

Беглым взглядом я ещё раз оглядел площадь, выискивая Фердинанда. Его нигде не было. Пока я отвлёкся на волхва, он сбежал или попал под штурм сахиров. Хотя даже если он и жив, то вряд ли сможет далеко уйти с отрубленной рукой. Ему просто не дадут уйти.

Я перевёл взгляд на здание вокзала, но распятых людей на стене уже не увидел.

– Я их сняла, – сказала Софи, отвечая на мой невысказанный вопрос. – Они живы. Все живы. Но сражаться не в состоянии. Армия Ронстада обезглавлена.

Женщина положила ладонь на мой нагрудный карман.

Её глаза продолжали гореть.

– Печать Рингов у тебя. А ты – Ринг. Ты имперский наследник. И ты имеешь право на власть. – Софи улыбнулась и добавила: – Даже Архитектор, как бы дальновиден он ни был, проиграл сегодня твоему упорству. Ты не покинул Ронстад и остался верен себе. Возможно, это лучшее решение в твоей жизни. А теперь прими управление оставшейся армией. Отбей врага до конца. Только прошу тебя, Рэй… не надевай Печати.

– Постараюсь, – кивнул я.

С Печатями у меня были слишком сложные отношения, чтобы что-то обещать.

Софи посмотрела на Херефорда.

– Ну а я надену намордник на этого имперского пса, чтобы он больше не путался у тебя под ногами.

***

Чтобы собрать вокруг себя всех защитников города, что отбивали площадь, я воспользовался тем же приёмом, который уже применял при встрече с вожаком харпагов.

Достал мечи из-за спины и пустил через них кодо.

Его было не так много, но достаточно, чтобы клинки вспыхнули. В темени ночи они заискрились алым огнём и озарили заваленную трупами и окровавленную площадь.

Неторопливым шагом я пошёл по площади к зданию вокзала. По пути сшиб клинками нескольких не добитых агентов Лэнсома и продолжил идти, держа скрещенные мечи над головой.

Мой молчаливый и яркий призыв увидели все. И люди, и монстры.

Сахиры опустились на брусчатку площади, сложили крылья и встали ровным рядом, готовые к любому моему приказу. Адепты Ронстада и воины Хэдшира собрались у здания вокзала. Их осталось совсем мало, не больше тысячи человек, но они ещё не сдались.

Уставшие и истерзанные люди смотрели на меня и мои горящие клинки. Алый свет освещал их лица и глаза, наполненные надеждой и решимостью.

Среди собравшихся я заметил белобрысую макушку Дарта Орривана. Он стоял в первых рядах, а вот младшего брата Кристофера с ним уже не было. Рядом с Дартом замер Хинниган с неизменной винтовкой на плече. С другой стороны толпы я увидел высокую фигуру мастера Изао, чуть дальше – профессора Капелли и ещё пару преподавателей из школы Сильвер.