«Весёлый колдун тебе ворожил…» Весёлый колдун тебе ворожил До века не знать утрат. Словца поперёк тебе не скажи, А скажешь – будешь не рад. Богатство и удаль – залог удач, А ты и богат, и смел. А под ноги кто-то попался – плачь! Когда ты кого жалел? Отвага мужчин, девичья краса, Едва пожелал – твоя! Но всё же нашла на камень коса: Тебе повстречался я. Тебе не поладить со мной добром, Как водится меж людьми. В гробу я видал твоё серебро, А силой – поди сломи! Не будет пощады или ничьей, Не кликнешь наёмных слуг: С тобой нас рассудит пара мечей И Правда, что в силе рук. Богатство и власть остались вовне: Теперь отдувайся сам. Кому из нас, тебе или мне, Оставят жизнь Небеса? В священном кругу лишь Правда в чести И меч – глашатай её. Из этого круга двоим пути Не быть. Кричит вороньё. ««Что в когтях несёшь ты, друг-симуран?1…»
«Что в когтях несёшь ты, друг-симуран? [1]Что за чудо из неведомых стран На забаву любопытным птенцам? Расскажи мне, если ведаешь сам!» «Я в диковинную даль не летал, У порога твоего подобрал. Прямо здесь, в краю метелей и вьюг… Не большая это редкость, мой друг». «Что же это? Удивительный зверь?» «Нет, мой друг. Не угадал и теперь». «Может, птица с бирюзовым хвостом?» «Ошибаешься: невольник простой. Он бежал, но не удался побег. Одеялом стал нетронутый снег. Горный ветер колыбельную спел… Этот парень был отчаянно смел». «Так спустись скорее, друг-симуран! Мы согреем, мы излечим от ран! Не для смертных – в поднебесье полёт. Пусть ещё среди людей поживёт!» «Нет, мой друг, тому уже не бывать. Вы отца его сгубили и мать, Самого не выпускали из тьмы… Хватит мучиться ему меж людьми. Он довольно натерпелся от вас, И никто не оглянулся, не спас. Ни один не протянул ему рук… Слишком поздно ты хватился, мой друг». «О чём вы нам, вещие струны, споёте…» О чём вы нам, вещие струны, споёте? О славном герое, что в небо ушёл. Он был, как и мы, человеком из плоти И крови горячей. Он чувствовал боль. Как мы, он годами не видел рассвета, Не видел ромашек на горном лугу, Чтоб кровью политые мог самоцветы Хозяин дороже продать на торгу… Во тьме о свободе и солнце мечтал он, Как все мы, как все. Но послушай певца: Стучало в нём сердце иного закала — Такого и смерть не согнёт до конца. О нём мы расскажем всем тем, кто не верит, Что доблесть поможет избегнуть оков. Свернувшего шею двуногому зверю, Его мы прозвали Грозою Волков… Он знал, что свобода лишь кровью берётся, И взял её кровью. Но всё же потом Мы видели, как его встретило солнце, Пылавшее в небе над горным хребтом. Мы видели, как уходил он всё выше По белым снегам, по хрустальному льду, И был человеческий голос не слышен, Но ветер донёс нам: «Я снова приду». Нам в лица дышало морозною пылью, И ветер холодный был слаще вина. Мы видели в небе могучие крылья, И тьма подземелий была не страшна. Кровавую стёжку засыпало снегом, Но память, как солнце, горит над пургой: Ведь что удалось одному человеку, Когда-нибудь сможет осилить другой. Священный рассвет над горами восходит, Вовек не погасят его палачи! Отныне мы знаем дорогу к свободе, И Песня Надежды во мраке звучит! Из романа «Право на поединок» «Ты – всё за книгой, в чистом и высоком…» Ты – всё за книгой, в чистом и высоком, А я привык тереться меж людьми. Тебя тревожат глупость и жестокость, А я – мне что! Меня поди пройми. Различье наше – в чём-то самом главном. Я хмур и зол. Ты – светоч доброты. Тебе не стать как я, а мне подавно, Мой славный друг, не сделаться как ты. Твою учёность превзойдут едва ли, А дело к драке – тут меня держись. И может статься, Боги не дремали, Таких несхожих выпуская в жизнь?.. «Я – меч. Прославленный кузнец…» Я – меч. Прославленный кузнец Меня любовно закалял. Огонь Творящий – мой Отец, А Мать – глубокая Земля. Вспорю кольчугу, как листок, Чертя свистящую дугу. Пушинка ляжет на клинок — И распадётся на лету. И всё ж не этим я силён. Иным судьба моя горда: Я Божьей Правдой наделён И неподкупностью суда. Когда исчерпаны слова И никакой надежды нет Понять, кто прав, кто виноват, — Спроси меня! Я дам ответ. Суров мой краткий приговор: Всему на свете есть цена! Огнём горит стальной узор — Священной вязи письмена. Закон небесный и земной Навеки вплёл в себя мой нрав… И потому хозяин мой Непобедим, покуда прав. вернутьсяСимуран – вымышленное животное, разумный крылатый пёс. |
