изумрудного наряда,

прочней алмаза

их решимость навсегда

покинуть закольцованную мглу,

расправить листьев набухающие крылья,

начать самостоятельный полет

по новой неизведанной орбите,

в цветах черемухи –

как в мыле,

парить как можно дольше,

если повезет,

побег удачен, что ни говорите!

28.06.17

а клен

как клоун на арене

поклоны миру бьет

и бьет,

но, то ли шутки плоски,

то ли просто мимо

проходят…

тик-так – из года в год,

уже и позвоночник

еле гнется,

уже и поредела желтая листва,

из куплетиста

он уж превратился

в мима,

из зрителей осталось только

солнце,

и то вот-вот уйдет

за облака…

29.06.17

все может быть

на расстоянии руки –

доступнее, чем кажется

сначала,

всего-то – взять и подойти,

пришвартоваться просто

у причала,

сойти на берег, углубиться в дали,

забыть о том, что чайки

прокричали,

довериться кукушке

времена настали,

пора в лесу бродить

как сок

среди сосновых

исполинских ног…

30.06.17

все ниже, и ниже

ласточки почерк,

сигналы тревоги над самой землей,

ну, вот и закончила…

что это – очерк?

Перо просвистело черной косой –

и вместо строчек –

ветер, ветер…

и это – все? И продолжения

не будет?

А что она еще могла,

когда на плоском камне,

как на блюде,

ей крылья-строфы

придавила

мгла…

02.07.17

уже почти не чувствуют

ни благодарности, ни страха,

ни почтенья

птенцы, что вылетают из гнезда –

все вытесняет вирус

заразительной свободы,

и даже память бледной тенью

преследует с оглядкой

где-то там –

внизу,

пока окрепшие стремительные

крылья

пытаются впитать в себя

пустую высоту…

так хрупки, ненадежны всходы

воздушных неприкаянных

растений,

никак не могут зацвести

на этом северном

ветру…

15.07.17

нагрев

до обморока

расшумевшийся ручей,

на грех гордыни

рано или поздно

унижением ответит,

попутно

медленно отпустит

на вольные хлеба

от древней яблони

побеги

свежей тени…

17.07.17

от каждой капельки

расходится кружок,

надбровные

обозначая дуги,

а где-то в глубине

засел зрачок –

как будто маленький

рачок

клешнями водит

под водой,

дрожа,

к глазному дну

прижавшись

в ослепительном

испуге…

23.07.17

от дома сохранилась лишь стена,

в оконные проемы

вселилось небо собственной персоной,

вместо обоев нынче облака,

на птиц теперь рассчитаны приемы,

под слоем тишины тяжелой, сонной

одна лишь синь – во все глаза

уставилась на очарованных прохожих,

не видевших еще таких чудес,

а ветру – что – он только «за» –

гуляет без преград, ничто его не гложет –

с завидной легкостью

наперевес…

08.08.17

страсть к обладанию – из области

инстинктов,

от истины там – только слабый писк –

кислотный жалобный звучок,

а голос крови темен,

строг,

его претензии – судебный иск,

а приговор –

самый суровый из вердиктов,

вот все, к чему стремился –

получай,

разве не этим бредил

днем и ночью,

когда дыхания хватало лишь на хрип,

из-за чего лишь чудом

не погиб…

теперь стоишь на пьедестале прочно,

и свысока бросаешь взгляды,

как бы невзначай…

вот, новость, скажешь – ну и что?

А ничего –

до тла, до дна опустошен…

08.08.17

обнимут

и накроют с головою ароматы

лесных дремучих трав…

хвощи, химеры мхов

словно устав

диктуют диких запахов

раскаты,

цветущий папоротник напирает

в латах,

привстав, пускает тучи стрел,

и каждая – само благоуханье,

клубится, стелется,

вплетает фимиам,

как будто духи тут и там

так ухают, словно заходится

там-там,

подобно сердцу

громыхая…

11.08.17

затишье штиля шепчет

еле слышно

о том, что передышка – лишь

уловка,

ее задача – заманить в ловушку

и обезоружить,

внушить, что огненное дышло

утратило совсем свою сноровку,

и не успеет обнаружить,

что парус замер,

еле дышит,

расслабленно повис на мачте

и не готов к внезапной схватке,

тем более, что море стелет гладко,

а небо до бездонности прозрачно,

спускается все ниже,

ниже…

13.08.17

дождутся ли глаза

сигнальной вспышки,

когда в глухой ночи

прорежется молочным зубом свет,

пути отрезаны назад,

в затылок холод дышит, дышит,

жучком древесным память точит,

пытаясь в лабиринте спрятать след,

заря зальет огнем каналы

образовавшихся пустот,

черновикам – о, горе! – скоро в печь,

чтобы история пополнила анналы

червонным золотом пчелиных сот,

которым с роду незнакома горечь…

14.08.17

не расплескать бы, не пролить

нечаянно

дыхания стоячую волну,

не захлебнуться бы глотком

молчанья,

когда слова словно случайно

застрянут в горле

и замрут,

как будто в крепком черном

чае

слабея, тонет изумруд,

ни дня от ночи,

ни прошлого от настоящего

уже не отличая…

17.08.17

а плоской камбале казалось –

все – одно,

свою ладонь

всегда подставит дно,

и погружение закончится

покоем,

однако роль забытого изгоя

ей рано или поздно надоест –

к чему нести этот тяжелый

крест?

Плавник волною ил разгонит…

и Бог не выдаст, и свинья

не съест –

куда уж ей, она же не морская…

смотри вперед, вперед,

не отвлекаясь, не моргая,

настанет обязательно

и твой черед

вкусить из глубины

кусочек ускользающего

рая…

28.08.17

перед глазами раскадровка –

рука – туда, рука – сюда,

и палочка волшебная летает,

ей повинуются стихии

разнообразных звуков, слитых воедино,

они подобно птицам, заряжаются

от стаи,

она сама, по сути –

квинтэссенция крыла –

меняет геометрию, размеры,

но сохраняет стройный хор полета

над ошалевшими от зависти

полями,

как будто вся земля в воздушной яме,

как будто крот на ощупь

слышит ноты,

ему бы чуточку любви, надежды,

веры…

25.09.17

сложила крылья стрекоза,

полет был долгий,

села, дышит…

в сети прожилок как добыча

еще трепещет

ветер,

пусть тоже отдохнет,

ведь нынче

на привале не до спора

о том, чей статус выше

на этом белом бесконечном

свете,